Софья Ролдугина - Тонкий мир Страница 62

– Нэй? – вскрик целителя донесся, как сквозь ватное одеяло. – Боги, ей больно! Это не игра!

Темная фигура метнулась на перерез светлой.

– Пусти! Ей больно!

– Уймись, идиот! – зло бросил князь. – Я вижу. Но это не от снежка, пойми. Это… О, бездна! Назад!

«Помогите, – стучало в висках. – Больно-больно-больно…»

Светлую фигуру отбросило в сторону. А ко мне вдруг рванулась темная, напитанная электричеством волна, поднимая в воздух облака снежной пыли. Пронеслась совсем рядом, мазанув по коже полуощущением-полусном – ярость, тревога, нежность – и боль отступила.

Я потянулась следом за крылом – с тоской и жаждой. Так хотелось припасть к этому живительному источнику, почувствовать себя единым целым с моим князем… с Максимилианом…

– Ксиль… – прохрипела я, закашливаясь. Сильная рука рванула меня вверх и буквально бросила в объятия Дариэля так, что мы вдвоем с эльфом свалились на землю.

– Быстро, подлатай ее, – приказал князь, пристально вглядываясь в медленно опускающуюся снежную пыльцу. Крылья клубились за его спиной. В черном тумане сверкали электрические разряды. – Здесь кто-то есть, какая-то разновидность энергосущности, зацикленной на убийстве. Очень близко. Я почти слышу ее мысли… Ага!

Язык темноты мгновенно выстрелил в пустое пространство за нашими спинами и втянулся назад. Целитель, чья сила мягко обволакивала меня, унося само воспоминание о безумной боли, вздрогнул.

– Умная, дрянь… – глаза Максимилиана потеряли всякое сходство с человеческими, превратившись в колодцы, заполненные синим пламенем. – И трусливая. Чувствует, чем кончится дело, если я коснусь ее хоть краем крыла.

– Крылья шакаи-ар способны поглощать любые виды энергии и излучений, – прошептал Дэйр, крепко прижимая меня к себе. Я отчаянно пыталась перейти на магическое зрение, но пока ничего не выходило. От обиды наворачивались слезы. Да в бездну этот дар, если он такой бесполезный! Лучше бы мне родиться магом! – Волшебство, электричество, тепло, радиация. Излишки рассеиваются. Да, для энергетического существа с Тонкого плана это будет смерть.

– А если я ее не достану, то смерть будет вам! – еще один выпад крылом – и вновь впустую. – Увертливая, зараза!

– Ее увертливость – в пределах шести-семи десятков шагов, – быстро ответил Дариэль. Вокруг нас появилось золотистое свечение целительной силы – слабая, но все же защита от убийцы с Тонкого плана. – Таких существ призывают, привязывая ментально к жертве, и они не могут выйти за пределы определенного круга.

– Значит, так? – оскалился Северный князь. – А жертва наверняка кто-то из нас… Надеюсь, ты знаешь, о чем говоришь. Прижмитесь к земле!

Я, наученная горьким опытом, распласталась, словно пыталась врасти в промерзлую почву. Лицо обожгло снегом. Рядом со мной прижался к дороге Дэйр – щекой к растрескавшемуся льду, зрачки – как омуты. А спустя всего мгновение крылья шакаи-ар растеклись полупрозрачным туманом, плеснувшим во все стороны. Что-то вспыхнуло, громыхнуло. Дымка заискрила электричеством… и истаяла.

– Интересный фокус, – пробормотал Дариэль, приподнимаясь на локтях. На щеке его набухала кровью царапина. Я пока не рисковала не то что голову поднимать – шевелиться.

– Да… – как-то скованно откликнулся Максимилиан. – Весьма… любопытный. И мощный. Но очень… энергозатратный.

У меня все похолодело. Когда-то я уже слышала похожие слова… и предчувствовала, чем это может закончиться.

– Максимилиан, – медленно произнесла я, опираясь на трясущиеся руки. – Ты ведь себя… контролируешь? Потерпи, мы вернемся домой, а там есть энергетическое зелье, в лаборатории. Придешь немного в себя и отправишься на охоту в Приграничный.

Я старалась говорить уверенно, твердо – как настоящая королева, но голос все время по-дурацки срывался на мышиный писк. Ни о чем не подозревающий Дариэль не спеша встал и отряхнулся, удивленно поглядывая на меня. Осторожно коснулся царапины, поморщился.

Максимилиан вздрогнул так, будто его ударило током.

– А зачем терпеть? – тихо произнес князь, и неясная угроза-предвкушение в его голосе заставила заподозрить что-то даже Дариэля – новичка в изучении безумных повадок шакаи-ар. – М-м-м… беги, Силле. У тебя есть две попытки… – он облизнул губы, будто они мгновенно пересохли. Алая кайма словно светилась на белом, как снег, лице. Вторым очагом были глаза – темные, безумные, без капли синего цвета. – Возможно, даже три. У меня есть настроение… поиграть.

– Ты потратил слишком много энергии, – запоздало догадался Дэйр, невольно отступая на шаг.

У меня невольно промелькнула мысль: «Не только я медленно соображаю, когда дело касается шакаи-ар!», а потом в голове словно щелкнул переключатель. Раз – и губы Максимилиана стали черными, а Дариэль словно в мгновение ока поседел.

Вот ведь… вовремя. На две минуты бы пораньше…

– Верно, – склонил голову князь. У него была странная улыбка – едва заметная, лишь слегка намеченная, какая бывает у робких старшеклассниц на школьных фотографиях, но ощущалось это, будто хищник скалит клыки.

Только весь мой страх куда-то испарился. И руки дрожать перестали.

– Я не собираюсь убегать, – гордо вскинул голову Дариэль. Челка закрыла половину лица. – Я не могу оставить Нэй тебе.

Оказывается, даже эстаминиэль в трансе умеют смеяться. Звук этого смеха, звонкий и острый, слышался словно со стороны.

– Дурачок, – одновременно сказали мы с князем. А потом Максимилиан уточнил: – Храбрый дурачок. Мне не нужна сейчас Найта. Только ты. Твой запах. Твой страх. Твоя кровь. Я хочу немного согреться, солнышко…

– Смотри не обожгись, – предупредила я. Темная сила поднималась изнутри – не смертельная для моего возлюбленного, но все же опасная.

Максимилиан обернулся ко мне и медленно склонил голову на бок. Я видела все необычайно четко – тень от каждой ресницы, темный волос, выскользнувший из прически и перечеркнувший наискосок лицо, линию губ, словно прорисованную тушью.

– Найта… Такая сильная и храбрая… – он вдруг оказался совсем близко, и даже в трансе я не сумела за ним уследить. – И такая наивная… – горячие, словно раскаленные пальцы коснулись моего виска, огненной меткой скользнули вниз… Меня не парализовало, я не оцепенела – просто вдруг пропало всякое желание двигаться. – Не бойся, я не съем твоего эльфенка. Но могу я получить чуть-чуть… удовольствия?

– Нет, – сказала я.

– Могу, – улыбнулся князь. На этот раз клыки было прекрасно видно.

Острый коготь кольнул в шею – не больно, как искра из костра.