Войцех Жукровский - На троне в Блабоне Страница 62

Кто-то шел размашистым шагом, звенели шпоры. Обеспокоенный Директор сделал знак, чтобы я не просил открыть, пусть пройдет. Но я не боялся своих жертв и закричал:

— Откройте! Здесь ваш летописец! Если не выпустите, кто напишет о вашей победе? Кто засвидетельствует ваше мужество?

В ответ молчание. Вдруг радостный бас загудел:

— Это вы, маэстро? Выламываю дверь!

И артиллерист, долго не раздумывая, налег плечом, дверь затрещала, но не уступила.

— Фу-ты, ёклы-моклы! — выругался он. — Солидная работа!

— Где-то в коридоре валяются ключи! Поищите у стен! Мы слышали, как их бросили! — направлял я его.

— Здесь темно — хоть глаз выколи! Кот, поищи ты! У тебя зенки к темноте привыкшие — ходишь на охоту по ночам!

И Мышебрат с ним, обрадовался я; пусть дверь наглухо закрыта, я чувствовал себя свободным. Через минуту забренчали ключи, и я оказался в крепких объятиях артиллериста. Натер мне щеки усами, мокрыми от растаявшего снега. За Бухлом горели зеленые кошачьи глаза. И Виолинка подпрыгивала на месте с захваченной пистолью, дуло которой небезопасно уперлось мне в живот.

— А теперь я! Я тоже хочу его поцеловать!

Окруженный друзьями, я не заметил, когда испарился Директор: в темном коридоре уже не было никого.

На сборы много времени не понадобилось, я схватил свою сумку с барахлом, в пустой, чисто вылизанной банке из-под римского варенья стучала деревянная ложка. По выщербленным ступеням мы поднялись к железным воротам, замыкавшим подземелье.

За нами раздалось веселое пение и замаячила огненная грива пляшущих факелов. Мы удивленно остановились — снизу, из камеры пыток, выползал танцующий хоровод переодетых людей: красные тоги, остроконечные капюшоны палачей колыхались в дымном свете, на шеях весело поблескивали судейские цепи с золотой виселичкой — зловещее напоминание провинившимся. Страшные маски перестали пугать: они подпрыгивали, кружились в танце — свобода, которой нас одарил народ Блаблации, начиналась всеобщим весельем, большим карнавалом.

Во дворе собралась толпа зевак и аплодировала выходящим из подземелий освободителям, видимо, те добрались до запасов замковой кладовой и теперь укачивали на руках вино в оплетенных соломенной косой бутылях, щедро угощая обрадованных горожан.

Мы с друзьями отправились в опустевший парк. Дергая меня за рукав, они наперебой рассказывали мне о событиях, хвалились геройскими делами, своей смелостью, каждый приписывал себе решающую роль во взятии замка.

Перепуганные защитники замка долго бы сопротивлялись за стенами, если бы не Мышебрат: кот влез на дуб, с ветвей перескочил на оборонную стену и укрепил веревку. По веревке взобрались братья Узелки и подняли такой ор, что привели в полное замешательство защитников. Не мешкая, отодвинули засов и открыли ворота, толпа ворвалась на подворье. Возникла самая настоящая свалка, беготня под аркадами, пока атакующие с изумлением не увидели, что во мраке зимней ночи дерутся друг с другом, а гарнизон давно разбежался.

— Нам преградили путь алебардщики, — рассказывала Виолинка. — В два ряда, выставили алебарды… Тогда артиллерист сам зарядил пушку да как бабахнет! А за живой изгородью, с которой даже снег смело, как ни в чем не бывало торчат алебарды… Мы подумали: без ожесточенной схватки не обойтись.

— Я подсадил Виолинку, чтобы посмотрела, где офицер, а она фьють на другую сторону и давай бросать на землю алебарды — оказалось, стражники повтыкали их в газон, а сами давно смылись… — похвалил храбрую Виолинку Бухло. — Тут она заметила последнего беглеца. Побежала за ним и страшным голосом закричала: „Стой, стреляю!“, а тот бросил пистоль, на заду съехал со склона в заснеженные кусты — только его и видели… Вот так Виолинка захватила оружие! И ни за что не отдает его парням.

— Сами могли отнять пистоли у стражников, — пожала плечами королевна. — Вместо этого носились по конюшням, у них только лошади на уме.

— Да коней-то давно не было, на самой худой кляче офицеры драпанули, — обиженно признался Узелок.

— Виолинка заслужила орден, — льстил Бухло.

— А я нет? — острым, как игла, голосом запищал Мышик, выглянувший у артиллериста из кармана, — Сейчас же меня похвалите, а то, как начнете свои рассказы, мне и не пропихаться! Пусть летописец напишет про меня хоть несколько строк. Я тоже хочу прославиться.

— Ты наш герой, Мышик! Наша гордость! — воскликнула Виолинка. — Вы знаете, что он совершил?

Морозный воздух клубился от нашего дыхания, совершенно незаметно мы перешли на шепот, как заговорщики, посвященные в тайну и привыкшие ее беречь.

— Ворвавшись в замок, толпа примялась ломать чиновничьи столы, вытаскивать бумаги и рвать их на мелкие куски, даже артиллерист не смог их удержать — никто его криков не слышал, так все орали от радости… Тогда Мышик выскочил из моего кармана и шмыгнул в самый темный угол. Не побоялся, что его растопчут, помчался в кабинет Директора. Только об одном думал: спасти…

— Дайте ему самому рассказать!

— …Корону! — крикнул Мышик. — Они вывалили все папки из стола, топтали картотеки. И тут в темноте заблестел катящийся обруч. Корона! От меня убегала Корона! И если она упадет, мне не под силу ее поднять… Я вскочил в обруч и побежал в нем, а Корона катилась все быстрее и быстрее!

— Да, великолепный цирковой номер, — подтвердил кот. — Корона его слушалась, катилась по краю, резко сворачивала, минуя бегущих людей, перескочила через порог, большими прыжками помчалась по лестницам.

— Когда я выглядывал, нет ли кого на дороге, — признался Мышик, — Корона послушно сворачивала, словно сама хотела подальше сбежать от стола, куда засадил ее Директор. Она вместе со мной выкатилась в парк, припудренный снегом…

— Откуда ты это взял? — удивился я. — Рассказываешь так, словно уже читал мою книгу… Не выдумал же ты этакую историю сам, ведь головенка у тебя меньше половины лесного ореха?

— Маэстро! Все это я услышал от вас перед тем, как мы отправились в поход! А уж что услышу, запомню навсегда.

— Ну, вот мы и приближаемся к благополучному концу, — вздохнул я с облегчением. — Давайте мне Корону! Кто ее спрятал?

Все смущенно молчали. Видно, опять приключилось что-то непредвиденное. Пожалуй, какой-нибудь доносчик из прежней службы надзора увел ее в последний момент.

— Говорите все как есть!

— Корона катилась и катилась по заснеженному склону. А я бежал в ней, что еще можно было сделать? — Мышик беспомощно развел лапками. — Катилась, оставляя узкую бороздку…