Ольга Куно - Записки фаворитки Его Высочества Страница 65

- Просто современные молодые люди считают, что почтительное обращение надо заслужить.

- А я с вашей точки зрения, разумеется, его не заслуживаю, - усмехнулся Вилстон.

- Не хочу вас разочаровывать, но другая точка зрения невозможна вовсе. Чем вы могли бы заслужить почтительность? За что вас можно уважать? За способность похитить женщину и шантажировать тех, кому она дорога? За то, что связались с подонками вроде того, что стоит сейчас у меня за спиной? Посмотрите на себя. Вы ведь дворянин. Не просто дворянин - член королевской фамилии. И что? Вы готовы опуститься так низко, как только возможно, лишь бы добиться того, на что не имеете ни родового, ни, что гораздо важнее, морального права. Да даже ваши жена и дочь и не могли бы вас уважать, если бы видели, во что вы превратились.

Если предыдущая фраза Вилстона была произнесена хотя бы с видимостью благодушия, то теперь его лицо буквально перекосило от злости. Зрелище было не только пугающим, но и мягко говоря неприятным. Выступивший на щеках румянец диссонировал с неестественно бледной кожей лица, имевшей почти зеленоватый оттенок. Белки глаз были испещрены кроваво-красными прожилками.

- А ты знаешь, что такое висеть на дыбе? - яростно прошипел он. - Знаешь, что это такое - чувствовать нестерпимую боль, когда кажется, что ещё мгновение - и эта адская машина вырвет твои руки и ноги? И от тебя останется только кусок мяса, истекающего кровью и, что самое ужасное, по-прежнему способного испытывать боль? Когда, позабыв о всякой гордости, срывающимся голосом кричишь о пощаде, а дознаватель продолжает с каменным лицом повторять один и тот же вопрос?

Он замолк и сидел, тяжело дыша, с по-прежнему перекошенным лицом. Я равнодушно пожала плечами.

- Вы сами виноваты в том, что так произошло. Организовывать похищение и убийство наследника, пытаться узурпировать власть - это, оставляя в стороне моральную составляющую, весьма рискованные мероприятия. Вы отлично знали, на что идёте.

Невзирая на всю живость выраженных Вилстоном впечатлений, я не испытывала к нему ни капли сочувствия. Поразительно, насколько несколько часов взаперти и связанные за спиной руки меняют мировоззрение. Что уж говорить о четырёх годах, проведённых в заточении и в бегах?

- А главное, пройдя столь тяжёлый путь, вы так ничему и не научились, - напоследок припечатала я. - Потому что ваши сегодняшние действия закончатся ещё более плачевно.

- Вот это верно, - подтвердил неожиданно восстановивший самообладание Вилстон с прежним налётом благодушия в голосе. - Но весь вопрос в том, - он вытянул кверху пухлый указательный палец правой руки, - для кого именно они закончатся плачевно. Для меня? А может быть, для Рауля? Или для тебя?

- Скорее всего для всех, - вынужденно признала я.

В некотором смысле мы с Вилстоном оказались сейчас в одной лодке. Никакой радости это не приносило.

- Лично мне терять нечего, - развёл руками он.

Что правда, то правда. Колтон не ошибся: покинуть пределы столицы беглец не успел. Так что теперь он оказался в ловушке, без связей, без денег, без воинов - не считая разве что тех, что помогли ему бежать.

- Да и поздно что-то менять, - без признаков сожаления добавил Вилстон. - Моё послание уже отослано Раулю, и к этому часу он должен был его получить.

- Как только принц узнает, где вы скрываетесь, вас немедленно арестуют.

- А он этого и не узнает. Во всяком случае пока.

- Как вы в таком случае собираетесь добиться, чтобы он сюда пришёл?

- О, у меня есть очень подробный план. Я всё весьма тщательно продумал. Встреча назначена в доброй миле отсюда, у Крысиного Брода. Там его встретит преданный мне человек. Местность там открытая, спрятаться негде. И если Рауль приедет туда не один, как я того требую в своём письме, мой человек своевременно это увидит.

- А если люди Рауля сумеют схватить этого вашего человека прежде, чем он покинет место встречи? Сами говорите: местность там открытая, укрыться негде. Думаете, он окажется настолько верным, что будет молчать, даже когда его станут допрашивать королевские воины?

- Может быть, и будет. Но даже если и нет, большой роли это не играет. Поскольку ещё один человек будет наблюдать за происходящим с приличного расстояния, и если что-то пойдёт не так, он успеет вовремя меня предупредить. Так что к тому моменту, когда Рауль со своими людьми прибудет сюда, в лучшем случае он ничего здесь уже не найдёт. А в худшем, - продолжил Вилстон, предвосхищая мой вопрос, - он обнаружит твой ещё тёплый труп.

Несмотря на мнимую беззаботность тона его взгляд был холодным и жёстким. На этот счёт я не строила никаких иллюзий: он с лёгкостью отдаст приказ убить меня в тот самый момент, когда придёт к выводу, что я ему больше не нужна. А для того человека, который стоял сейчас за моей спиной, убийство точно не в новинку. Я на мгновение прикрыла глаза. Рауль, сделай же хоть что-нибудь!.. И в эту минуту я с не ведающей пощады ясностью поняла: не сделает. В данном случае принц совершенно бессилен. Даже если бы он и хотел отказаться ради меня от трона - что было бредовым предположением само по себе, - он попросту не имел права этого делать. Рауль был обязан сохранить корону - обязан перед безвременно погибшими родителями, перед когда-то спасшим ему жизнь дедом, перед своими ещё не рождёнными детьми. И из нынешней, практически безвыходной, ситуации никто меня не спасёт - если только я не сделаю этого сама. Один-единственный козырь у меня всё-таки был. Беда заключалась в том, что я не могла воспользоваться этим козырем до тех пор, пока у меня были связаны руки. И ведь я могла, могла подготовить всё так, чтобы от рук ничего не зависело. Но я не предугадала, что похититель опуститься до того, чтобы меня связать. Всё-таки я не умею просчитывать свои действия на три хода вперёд. Такие таланты - удел принцев...

- Какие требования вы предъявили? Что написано в том письме?

- Всё предельно просто, - отозвался Вилстон, явно довольный собой. - Там сказано, что если Рауль хочет получить тебя назад живой и невредимой, он должен прийти на назначенное место в назначенный час один и без оружия. Там его встретит человек, который укажет ему дальнейший путь. Если он выполнит все условия и подпишет бумагу, в которой отказывается от наследования престола, мы сохраним тебе жизнь. Если же нет... - Он развёл руками. - Дальнейшее сформулировано весьма недвусмысленно. Ждать осталось недолго. Эдвард умер во время своего визита к королю Карлу, и произошло это одиннадцатого сентября. Сегодня, как ты знаешь, десятое число. Завтра заканчивается официальный траур, и Рауль сможет быть коронован. Так что у меня нет времени на долгие переговоры. Я поставил ему ультиматум: он должен явиться на встречу сегодня, в половине двенадцатого ночи. К полуночи они будут здесь. И коронация завтра не состоится.