Ольга Николаева - Я иду искать Страница 65

— Что с ним? — бесцветным тоном повторил Вадим.

— Нервы… укачало. — В голосе Максима слышалось явное облегчение.

— Там были пули.

— Вадим… послушай, я всё объясню тебе, но чуть позже. Ладно?

— Колёса были спущены, я видел.

— Вадим… Мы сейчас все взвинчены. Потом я тебе всё расскажу, хорошо? Главное — сейчас всё нормально. Ты мне веришь?

Вадим молчал. Говорить не хотелось, пытаться если не обдумать ситуацию, то хоть как-то примириться с ней — тоже.

— Веришь? — настойчивее спросил Максим.

— Да.

Вадим заметил, что машина всё больше и больше набирает скорость. Пейзаж за окном слился в сплошную бурую мешанину. Вадим вяло удивился тому, что совершенно не испытывал больше страха при мысли о том, чем может закончиться эта бешеная езда. Сергей, по своему обыкновению, лишь слегка придерживал руль левой рукой, однако теперь в его позе не было прежней расслабленности и ленивой грации, а в движениях ощущалась лихорадочная напряжённость. Не глядя он пошарил на соседнем сиденье и, найдя почти опустевшую бутылку, вырвал зубами пробку и выплеснул в горло остатки коньяка, после чего склонился к рулю и издал громкий полустон — полувой, от которого у Вадима, несмотря на его отрешённое состояние, по спине побежали мурашки.

Внезапно скорость начала резко снижаться, пока машина, взвизгнув тормозами, снова не остановилась возле обочины. Сергей медленно обернулся и Вадим невольно вжался в спинку сиденья — его лицо было не просто бледным, а серым, словно подтаявший снег, черты заострившиеся и застывшие, а казавшиеся огромными из-за широко распахнутых неподвижных век глаза налиты кровью.

В этот момент Максим распахнул дверцу и с силой вытолкнул Вадима наружу, выскочив следом за ним. Машина с оставшейся открытой дверцей сорвалась с места, буквально через несколько метров, почти не сбавляя скорости, развернулась и понеслась в обратном направлении. Вадима охватило ощущение дежавю: промозглый мартовский вечер, этот же самый человек, сидящий за рулём, его бледное, застывшее лицо… нехотя остановившаяся машина, стрелой сорвавшаяся с места как только Вадим выскочил из салона.

— Максим… Зачем он брал попутчиков?

Максим, вертящий в руках пистолет, кивнул.

— Зачем?

Сообразив, как поставить пистолет на предохранитель, Максим засунул его сзади за ремень так, чтобы он оказался скрыт курткой, потом достал сигареты, закурил.

— Максим! Зачем?

— Он вампир. — Голос Максима был совершенно спокойным, но ответ прозвучал нехотя, словно через силу.

— Кто?!

— Вадим, успокойся. Ты же видел. Ты всё видел.

— Что я видел? — Вадим сорвался на крик. — Да, я видел! Но что? В него стреляли, а он встал… просто встал! Как это? И труп! Он его…

— Он пытался выпить кровь, — так же спокойно, чуть устало сказал Максим. — Послушай, успокойся. Десять лет назад я видел то же самое, но так не орал. Он убил мою подругу почти у меня на глазах.

— И ты теперь…

— Да, так получилось.

— Ты говоришь… я не понимаю! Что значит — вампир?

— Вадим…

— Да хватит! Кто он? Он… и вы оба — кто?! — теперь Вадим уже кричал. Кричал до тех пор, пока не почувствовал, как сильные руки резко встряхнули его, прервав истерику.

— Вадим, успокойся, — мягко сказал Максим, всё ещё держа его за плечи. — Тебе сейчас ничего не угрожает. Просто ты столкнулся с тем, во что трудно поверить. Трудно, но… но это правда. Ты столкнулся с вампиром. С настоящим.

— Это же… это же невозможно… — Теперь голос Вадима сел почти до хрипа. — Вампиров нет. Не может быть…

— Как видишь, есть.

— Он бы убил нас?

— Не знаю. Думаю, он был близок к этому.

— Это что… всё правда?!

— Как ты думаешь, мне есть смысл сейчас врать тебе?

— Вампир… Нет… нет, я знаю, знаю… про гемоглобиновую зависимость, да… Но это! Максим, это…

— Вадим, постарайся…

— Я слышал про сумасшедшего, который убивал людей и пил кровь, но…

— Вадим, ты слышал про живого человека. Сумасшедшего, больного, маньяка, но — человека. Живого. А Сергей мёртв.

— Что?..

— Да. Мы не всё знаем о мире, в котором живём. Не все легенды врут. Вампиры действительно существуют. Ты же сам видел, как его расстреляли. А он сейчас не похож даже на раненого. Если бы он поднял рубаху, ты бы увидел, что от ран не осталось и следа. Можешь потом попросить его продемонстрировать, как он вспарывает себе живот, но рана исчезает от одного прикосновения. Он проделывал такое. Мне тоже было трудно поверить. Кстати, Вадим, Сергей ведь не единственный.

Вадим молча уставился на Максима.

— Да. Антон тоже вампир. — Максим усмехнулся одними губами. — А десять лет назад он был моим другом. И мы вместе пытались уничтожить того, кто сейчас несётся невесть куда на машине, из который мы чудом выбрались.

Максим наконец отпустил Вадима и тот бессильно привалился спиной к стволу дерева. Всё услышанное было настолько неправдоподобно, что могло оказаться только правдой. И ведь он действительно видел… Вадим оглянулся — отошедший на несколько шагов Максим спокойно курил, глядя на дорогу.

— Что мы теперь будем делать?

— Пока не знаю. Думаю, он скоро вернётся.

— Что?! — Вадим даже подскочил. — Ты с ума сошёл? Я не хочу! Я ухожу…

— Успокойся. — Максим выбросил окурок и подошёл к Вадиму. — И послушай. Тот, кто гонится сейчас за тобой, гораздо опаснее. Тот, в кого я стрелял два раза, а Сергей переехал его машиной. Его тоже нельзя убить, но я не знаю, кто он. И Сергей не знает, но, похоже, понимает больше, чем я… должен, во всяком случае.

Вадим хотел что-то сказать, но Максим предостерегающе поднял руку.

— Подожди. Сначала я скажу тебе всё, что знаю сам, а потом иди, если сочтёшь нужным. Но сначала послушай. Хорошо?

Вадим нехотя кивнул.

— В ночь после выпускного вечера ты наткнулся на Антона, который только начал превращаться в вампира. Он был уже мёртв… думаю, умер за несколько часов до твоего прихода, но ощущал себя ещё человеком. Тебе ведь показалось странным его поведение? Теперь понимаешь, почему?

Вадим снова кивнул. Ему уже не хотелось бросить всё и уйти, теперь перед ним стоял человек, способный объяснить ему то, что мучило его целых пять лет, способного развеять его кошмар, даже если тот кошмар и сменится новым.

— Ты, сам того не понимая, выполнил последнюю, посмертную волю Антона… да, именно посмертную, но — ещё человеческую. Ты отдал ему тёмные очки и он мог увидеть в них своё отражение, которое очень скоро изменится. У Антона впереди почти вечность, но в которой он ни разу больше не увидит своего лица.