Нат Касс - Тени Прошлого Страница 65

Амелин Арвейм, нынешняя Макэдом, с легкостью определил я. Уж очень она была похожа на своего старшего брата.

Сестры, явно соскучившиеся друг по другу за долгое время разлуки, о чем-то увлеченно щебетали, стоя чуть ли не в обнимку, а их брат держался рядом, вежливо слушая и изредка вставляя комментарии, однако когда к приезжей дочери с раскрытыми объятиями подошла леди Карлия, светлая улыбка на лице Мелори резко потухла. По всей видимости, у них все же успел состояться серьезный разговор, который к полюбовному решению разногласий так и не привел и вообще закончился не самым дружелюбным образом. Мать и дочь держались спокойно, подчеркнуто вежливо, на публике недовольный вид не демонстрировали, но явно старались не смотреть друг на друга и как можно меньше разговаривать.

Леди Амелин недоуменно переводила взгляд с матери на сестру и обратно, пытаясь понять, что между ними произошло — на этот раз. В ее медовых глазах, оттенком чуть темнее, чем у моего будущего шефа, явно читалось многозначительное «снова». Так и не разузнав ничего определенного, девушка вопросительно посмотрела на Оринделла, но тот только неопределенно покачал головой, как будто обещая все объяснить позже, и ободрительно обнял Мелори.

Такому, по ее мнению, в данный момент не нужному единодушию детей Карлия Арвейм была не то чтобы слишком рада.

Король Ровен прибыл с опозданием на полчаса. Это был статный, внушающий уважение молодой человек с растрепанными светло-русыми волосами, веселыми голубыми глазами и задорной улыбкой. Король был облачен в совершенно обычный наряд без каких-либо изысков, а надеть свою шикарную многомиллионную корону, за ненадобностью забытую то ли в карете, то ли вообще в замке, так и не удосужился. Не знай я заранее, как выглядит Ровен Элринг, не уверен, что смог бы сразу определить знаменитую венценосную персону: никакой надменности, никакого высокомерия в нем не наблюдалось. Вообще. Ни капли.

Тем временем, Ровен с искренней, открытой улыбкой извинился за опоздание перед вовремя притихшим народом, в шутку посетовал на собственную нерасторопность, вызванную в том числе и продолжительными пререканиями с излишне старательным и властным слугой, выразительно посмотрел на последнего (на что последний никак не отреагировал) и, как ни в чем не бывало, скромно сел в уголке зала, с явным облегчением отправив свиту развлекаться. Я же со смешком подметил, что этот человек любит подобные мероприятия примерно настолько же сильно, как и я сам.

Король на самом деле был таким: открытым, простым в общении, доброжелательным, немного смешным, обладающим незаурядным чувством юмора и непоколебимой уверенностью в том, что он ничем не превосходит остальных людей, кто бы ему что по этому поводу ни говорил. Недоброжелатели могли утверждать, что Ровен ведет себя слишком легкомысленно для действующего короля, вот только за всеми этими качествами скрывался сильный, железный характер истинного правителя, способного держать огромное государство под своим контролем.

Время стремительно близилось к ночи. Бал же был в самом разгаре. Люди, облаченные в яркую нарядную одежду, опьяненные алкоголем и весельем, постоянно разговаривали, ели, смеялись танцевали. Временами они проходили передо мной, некоторые из них не обращали на скромного стражника ни малейшего внимания, другие же, наоборот вежливо здоровались, а третьи даже предлагали присоединиться, на что я всегда отвечал шуткой.

В какой-то момент мне начало казаться, что перед моими глазами поплыл густой туман. Внезапно красиво украшенный зал вместе с его высокопоставленными гостями куда-то исчез, но почти сразу же возник снова — на этот раз пустой и освещенный ярким солнечным светом. В нем больше не было ни одной живой души. Кроме меня, полупризрачного, полуматериального. Потом здесь все же начали появляться люди, но и они пропадали какие-то мгновенья спустя. Их лица менялись, старели, исчезали. Все время приходили новые, но и с ними происходило то же самое. Сами картины перед моими глазами стремительно сменяли друг друга, как на быстрой перемотке, то и дело просто перескакивая с одной на другую — и каждую из них будто окутывала легкая белая дымка. Проходили дни и ночи, бежали времена года, проносились десятилетия и века.

Стоя на одном месте, я видел многое. В одну слишком долгую секунду я подумал, нет, осознал в необлаченной мыслью форме, что стоит мне сделать шаг, всего один шаг — и я окажусь там. Когда бы то ни было. Я был в этом абсолютно уверен. Я ощутил себя всесильным Ураганом, подчиняющим все Время. Самим Временем.

Шаг так и не сделал.

Наоборот — помотал головой, чтобы отогнать странное видение. Белая дымка сразу же растаяла, и я понял, что меня окружают все те же, уже знакомые мне люди, а за окном стоит теплая летняя ночь восемьсот двадцать пятого года Эры Сверхновой. Рядом находится уже наполовину опустевший стол, так и манящий соблазнительными аппетитными запахами. Почувствовав откуда-то взявшуюся сильную усталость, я перестал изображать саму скромность и взял себе внушительных габаритов кусок пиццы.

Нет, я не лопну. Мой прожорливый организм способен враз проглотить еще и не такое.

Когда я наконец очнулся и окончательно пришел в себя, король и Оринделл уже долго и серьезно обсуждали какой-то вопрос, отойдя ото всех в сторонку. Их беседа длилась не менее получаса, после чего Ровен, сначала ненадолго уйдя в себя и что-то обдумав, подошел к явно скучающей Мелори и пригласил ее на танец.

Девушка легко согласилась.

Гости, увлеченные собственными делами и ничего не подозревающие о возможном скором обручении, решили, будто правитель всего лишь проявил знак вежливости, уделив столько внимания незамужней дочери хозяев бала, и почти не смотрели в их сторону. Чем, к слову, показывали еще и заслуженное уважение, потому что король, несмотря на частую необходимость, не особо любил находиться в центре внимания. Однако на вальсирующих Ровена и Мелори все же было устремлено несколько внимательных взглядов: напряженный — Карлии, доброжелательный — лорда Джеффарда, любопытный — Амелин, сосредоточенный — Оринделла и мой, сочетающий в себе целую бурю эмоций.

Танцевали предполагаемые жених и невеста долго, несколько музыкальных композиций. Почти все это время разговаривали, но, привыкшие сохранять аристократическую невозмутимость, почти ничем себя не выдавали. Только периодически улыбались друг другу и временами становились совершенно несерьезными.

Мне было крайне интересно узнать, что именно они так долго обсуждают. И не только из научных интересов.

Вечность спустя они остановились. Ровен, напоследок окинув девушку внимательным, изучающим взглядом, легко поклонился, а леди Мелори, вовсе от этого не смутившаяся, улыбнулась и что-то сказала в ответ.