Бай Айран - Всадники Ветра Страница 67

— Это никогда не встречалось нам ранее, — пробасил Бииблэк. Я теперь абсолютно уверена в том, что он больше, чем просто капитан стражи.

— Да, да, но… — король замолчал, перебирая пальцами завязки на рукавах своей шелковой блестящей рубахи.

— Нам нужно найти ответы на эти вопросы, — подал голос Силенс. Я наконец додумалась опустить ноги на пол, выпрямилась и отстранилась от мужа, тот с сожалением отпустил. Видимо, держать меня на руках не составляло для него большого труда. — И как можно скорее, — подытожил он.

— Ты прав, сын, прав, — все также задумчиво вглядываясь в черноту угла, почти промямлил король.

— Принцесса не должна пользоваться магией, пока мы не поймем ее природу, — твердо сказал Бииблэк и приосанился. Его не смутил мой ненавидящий взгляд, я зашипела от досады.

— Пожалуй, это что-то из разряда невероятного, — усмехнулся мой муж. — Запретить ей общаться с волками, это все равно что не позволять ей дышать, друг мой. — Он озабоченно потер наморщенный лоб, обруч отчетливо блестел на фоне темноватой кожи. — Это невозможно.

— Но… — начал Бииблэк.

— Я ведь объяснил, — развел руками Силенс. — Ничего тут не поделаешь, я уже пытался оградить ее от использования магии, но мне не удалось.

— Это странно, — неожиданно для всех заговорил Энтраст. — Она ставит выше своих волков перед долгом династии Предназначенных? — сурово спросил он, но смотрел только на своего сына.

— Это совсем другое! — возразил тот.

— Нет, Силенс, это как раз и есть предательство, о котором я тебе говорил. Она будет верна им, а не тебе, поверь мне на слово. Именно поэтому магия проявляется только у отвергнутых — им нечего больше терять, как и приобрести они ничего не могут. Если девушка родилась в семье предназначенных невест, она просто не может выйти за другого, даже если королевская семья откажется, ты знаешь это лучше меня, — с каждым словом тон короля становился все жестче. — У них появляется Динео, от которого возникает только одна преданность и только одна любовь, но эти оба чувства принадлежат лишь предписанному судьбой животному…

— Что такое, отец? — взволновался принц, когда Энтраст вдруг смолкнул на полуслове. Взгляд монарха блуждал по невиданным нам краям.

— Судьба отвергнутых, — прошептал Энтраст.

— Это мы уже слышали, — досадовал мой муж.

— Как ты не понимаешь, Силенс? — вознегодовал король. — Динео предназначен для связи с одним животным. С одним, — надавил он на последнее слово.

Я задумчиво наморщила лоб, кожа собралась аккуратными складочками, а вот мысли, напротив, не желали последовать такому замечательному примеру. Воспоминания подсказали, что я действительно читала нечто подобное в тех свитках, что были доступны, но только теперь в полной мере осознала, что не замечала этого на протяжении всего нашего общения с волками. Почему их двое?

Я знала и не знала ответ одновременно. Ниллица показала свое прошлое, в котором присутствовало обучение связи с человеком, волчица с рождения предназначалась именно мне. Ее яркие воспоминания о мудрой матери и о братьях, которые не получили таких знаний, как она. Все в стае ополчились против Алди, когда узнали, что у волка тоже есть подобные способности, это было противоестественно даже для животных. Потому что они совершенно точно, лучше, чем люди, понимали этот странный закон. Одно животное в одно поколение, в одном маленьком сообществе лишь один на то способный член. Алди стал исключением из правил. Но почему тогда между нами возникла связь? Он никогда не предназначался мне в отличие от Ниллицы, волк даже боялся меня поначалу. Эта магия, что связала нас, никоим образом не относилась к Динео, через которое я должна была обращаться к Ниллице. Только странное сочетание чего-то привело к такому эффекту. Я никогда не любила сталкиваться с загадками, но это не просто загадка, это тайна, ответы на которую я найду лишь у того странного светловолосого человека. Отчего такая уверенность? Но все равно, нам нужно узнать, почему в одном союзе три члена. Кто лишний? Алди? Нет, он испытывал такие же чувства, что и мы с волчицей, он разделил с нами восторг единения, ему не нужны были ни слова, ни рычание, ни звуки, чтобы понимать меня. Ниллица? К ее душе у меня имелись такие же прочные нитки, что и к существу волка. Я? Но как бы иначе возникла эта магия, не существуй я в этой троице? Сложные вопросы растревожили.

— И что теперь? Ты хочешь сказать, что Эверин обладает какой-то другой магией? Но какой? — тут же напал на отца сын. Его сомнения отчасти оказались поняты мной, но я придерживалась мнения короля. Это не Динео. Это даже не Королевская магия. Либо это что-то больше, либо меньшее, либо просто имеет совершенно иную природу. Я хмыкнула. Иную. Шрам призывно отозвался болезненной вспышкой.

— Это никому из нас неизвестно, Силенс, но я намерен докопаться до истины, слово короля, — слишком торжественно поклялся Энтраст, так, что слова прозвучали фальшиво. Смешок принца свидетельствовал тому неоспоримым доказательством.

Бииблэк бросил хмурый взгляд в сторону своего принца, но смолчал. Теперь я совсем по-другому смотрела на этого хмурого человека. Что-то в нем ярко пылало, он с ожесточением пытался это скрыть за внешней суровостью, за уродливым шрамом, но свет лился из его карих глаз. Непомерный ум таился в их глубине. Но почему он обладает Королевской магией? Я не успела задать свой вопрос.

— Попрошу меня оставить, — учтиво, но как-то презрительно сообщил нам Энтраст.

— Спокойной ночи, мой король, — покорно согласился Бииблэк и выскользнул в коридор. Я бросила ему в спину недоверчивый взгляд.

— Да приснится тебе благополучие, — слегка склонив голову набок, тихонько произнес принц и увлек меня из покоев, я даже не успела произнести слов приличия.

Оказавшись в коридоре, я вздохнула свободнее, но с разочарованием убедилась, что за окнами просыпается день. Темно-бордовая дымка уже окрасила верхушки гор и начала медленно отвоевывать темное небо у ночи, то сдавалось неохотно, пока всю его поверхность не пронзили яркие золотистые лучи. Бииблэк, к моему удивлению, стоял чуть поодаль от покоев короля, мирно прислонившись к грубому камню стены.

— Почему он обладает Королевской магией? — не выдержав, выпалила я. Стражник недовольно отвернулся, а на лице мужа расцвела хитрая улыбка.

— Я обнаружил у него способности, когда мы как-то раз сражались с ним спина к спине. Я ощутил такой непомерный прилив сил, что даже голова закружилась, а когда попробовал применить против врага магию, то тот свалился без сознания, — радостно объявил принц.

— Я не столько обладаю магией, моя принцесса, сколько умею отдавать на нее силы. Но продолжительный опыт общения с принцем позволил мне усовершенствовать свои умения. Теперь я отдаленно чувствую проявления магии или ее отголоски.

— Это он сообщил мне о безумном всплеске силы где-то в лесу, как раз после того, как… — принц ошарашено запнулся, видимо, только сейчас оценил всю глубину и искренность моих слов.

— Значит, вы чувствуете и Динео? — повернувшись к Бииблэку, спросила я. Меня жгло любопытство. Вдруг он тоже отдаленно слышит этот зов?

— Я же сказал, что это магия несколько другого рода, поэтому не могу с уверенностью сказать, что слышу Динео, — прямо ответил капитан стражи. С каждым мгновением он нравился все больше и больше.

Принц озабоченно уставился в окно, наблюдая за плавно просыпающимся утром. Зрелище поистине великолепное и достойное тихого восхищения.

— Думаю, нам пора расходиться, чтобы хоть немного поспать, — объявил он и, кивнув своему стражнику, увлек меня в спальню, где почти насильно затолкал в постель.

Он все напряженно ерзал на перине, а я все глубже и глубже погружалась в такой необходимый сон. Новая связь с Ниллицей и Алди пульсировала невиданными оттенками силы.

Нельзя назвать утром тот период времени, когда я наконец лениво открыла глаза и сладко потянулась. Ленс давно уже покинул постель, в воздухе уже успел выветриться его приятный дымно-лесной запах, который с упоением щекотал мои ноздри. На Дейст неумолимо наступал вечер. К своему огорчению я проспала весь день, хотя как только открыла глаза, пожелала повидаться со своими волками. Недолго раздумывая, я оделась в охотничью одежду, для приличия пристегнула к бедру меч и побрела к кабинету принца, которого я там и застала.

Силенс устало поднял голову от кипы бумаг, красные глаза с непониманием разглядывали мою фигуру, а потом он облегченно откинулся на спинку своего массивного кресла.

— Принцесса, — только и сказал он.

Я осторожно зашла в комнату и огляделась.

Здесь что-то изменилось с моего последнего визита, твердил внутренний голос, но полки по-прежнему завалены свитками, стол блестит темной вишневой панелью, желтоватые пергаменты рассыпаны по полу, пальцы принца все также привычно испачканы в чернилах, а на краю столешницы лежат поломанные перья. Внешне все осталось неизменным, но обостренное чутье волка сообщало все новые и новые подробности.