Gamma - Цели и средства Страница 70

— И все же, Ваше высочество… – она улыбнулась и пододвинулась чуть ближе.

Его глаза расширились, на мгновение он замер, шумно втягивая воздух, – а потом решительно встал, забрал у нее бокал и пересел в кресло.

— Вас… тебя прислал Лорд, чтобы я тебя трахнул? – глухо спросил он.

Нарцисса замерла, не в силах ответить. Принц замолчал. Его кисти, сцепленные в замок, то сжимались, то снова разжимались.

— Ты не шлюха, Нарцисса. Насколько мне известно. Почему ты согласилась? – спросил наконец он.

— У меня… – голос задрожал, и она начала снова. – У меня сын, Северус…

— А, – кивнул он и тонко, как‑то совсем по–мальчишечьи, хихикнул. – Я думал, кого ты назовешь, сына или мужа.

— Ты пока один, – вспыхнула Нарцисса. – Тебе не понять.

Принц замер, будто его ударили.

— Да. Я один, – он вскочил. – Пошли.

За окном сверкнуло. Начиналась гроза…

На втором этаже было отчетливо слышно, как дождь стучит по крыше. Нарцисса огляделась. Большая двуспальная кровать была такой же ветхой, как мебель в гостиной, на трюмо стояли какие‑то флакончики и безделушки, покрытые пылью. Такой же слой пыли покрывал подоконник и дверцы шкафа. Спальня родителей, – поняла она. Как давно он сюда не заходил?

Принц скинул белье на пол и начал рыться в нижнем ящике шкафа, смешно дергая тощим задом.

— Где‑то тут были простыни… Ага, вот! – Он взмахнул палочкой, и кровать накрылась свежим бельем. – Ложись.

— А… – Нарцисса растерянно оглянулась по сторонам, пытаясь понять: то ли раздеваться, то ли искать душ, то ли призвать вино из гостиной.

— А, еще! – дернулся Принц. – Сядь.

Нарцисса присела на край кровати, он сел рядом – и вдруг накрыл ее собой и впился в шею. Поцелуй был больше похож на укус – горячий и почти болезненный. Она дернулась, вдохнула его запах, и что‑то внутри сжалось – не то в страхе, не то в предчувствии.

Принц отшатнулся и встал. Она потерла влажное пятно на шее.

— Покажешь Лорду завтра, – сказал Принц. – Об остальном я позабочусь.

Дверь спальни, скрипнув, захлопнулась за ним. Нарцисса осталась одна.

Рано утром она оделась и аппарировала домой. Сны, которые преследовали ее всю ночь, она списала на то, что нанюхалась вина вечером. Так было проще всего.

Мужу ничего не говори, его как книгу читают. И можешь перекрашиваться. Я скажу, что мне надоели рыжие.

Записка не была подписана. Нарцисса нашла ее тем утром на столе – под открытой бутылкой бордо. Торопливо сожгла, прежде чем вернуться домой, и последовала обоим советам. Визиты Принца на чай постепенно сошли на нет, но Лорд на них и не настаивал больше: видимо, поверил в успех своей аферы. Уже потом, много лет спустя, Нарцисса прочтет о бессмертной любви Великого Героя и в сердцах обзовет дважды почившего Томаса Риддла дважды идиотом. Идиотом, принявшим любовь за похоть и порядочность – за симпатию. И она, гусыня, хороша…

Но это потом. А тогда – на целый год, от одного Хэллоуина до другого, – между ними повисла тайна. Одна на двоих: Помнишь? – Помню. – Не выдашь? – Не выдам.

Он стал – если это только было возможно – еще угрюмее, молчаливее, задумчивее. Все меньше общался с бывшими однокашниками, чаще пропадал у Лорда и в лабораториях. Прошло Рождество, минула весна, настало тревожное лето – Люк постоянно носился где‑то со своим отрядом, возвращался с каменным лицом, скидывал замаранную кровью мантию эльфам и уходил в свою спальню. Драко пошел, сказал первые слова, поджег первую занавеску. Осенью Принца взяли преподавать в Хогвартс, и он совсем перестал у них появляться, зато зачастил суетливый, вечно потеющий коротышка – Петтигрю. Готовилось что‑то серьезное, но Нарциссу – тебе не стоит волноваться, дорогая, все будет хорошо! – в мужские тайны не посвящали.

Потом… Потом рвануло – как котел первокурсника. Задело многих. Кто‑то погиб, как Эван и Уилкс. Кто‑то попал на Остров, как Белла с мужем и деверем, кому‑то удалось сохранить жизнь и свободу – той или иной ценой. Каркаров – душка Игорь в смешном пенсне и со смешным акцентом – неожиданно заговорил в аврорате и выкарабкался по чужим головам. «Не жить ему, когда наше время вернется», – скрипел зубами Люк, подсчитывая, сколько пришлось потратить на «улаживание дел».

— А ты еще хотел отдавать мальчика в Дурмштранг, – пожимала она плечами и кивала Добби подавать чай.

— Ну, если выбирать между ним и Стариком…

Но на самом деле выбор стоял между Каркаровым и Принцем. Между трусом, предавшим дело и товарищей, и любовником – как думал Люк – жены. Северуса вытащил – ни много ни мало – сам Старик. Похоже, маскировка раскаявшегося юнца, которую придумал Лорд, сработала на славу. Он, кажется, так и не попал под процесс: спокойно работал в школе и уже на следующий год стал деканом в заметно поредевшем Слизерине.

Все это Нарцисса узнавала из обрывочных слухов. В их отношениях наступил десятилетний перерыв.

Летом, когда Драко исполнилось одиннадцать, снова начались разговоры, куда отдавать ребенка. Нарцисса отчаянно отмахивалась от мысли, что дрожит над сыном, как самая обычная клуша, и пыталась придумать – хотя бы для себя – разумные доводы в пользу Хогвартса. Знакомый язык, знакомая программа, знакомые ребята. Нет опасности – в случае чего: Старика можно было обвинить не в одном грехе, но детей он в заложники не брал. Опять же, Люк в попечителях… И – да. Там Принц. На Принца можно положиться.

Когда его наконец пригласили на ужин, неизвестно, кто сильнее нервничал: она или Люк. Наверное, Люк – он все примерял разные маски, от холодно–вежливой до компанейской. Уж точно не Снейп.

Снейп. Уже давно не Принц. Не мальчишка, жмущийся в угол слизеринской гостиной, не юнец–фанатик со странным блеском в глазах. Мужчина. Угрюмый, уродливый, желчный. Опасный. Нарцисса ждала от встречи неловкости, смущенного узнавания, но оказалась совсем не готова к странному холодку внутри – тому, что впервые зашевелился в ней за год до гибели Лорда. Этот же холодок накроет ее в дождливую августовскую ночь через шесть лет, когда она придет на Спиннерс–энд просить, а закончит требованием клятвы, – и вернется на седьмой год новой жизни. Вернется прежде, чем она узнает Снейпа в одноглазом незнакомце с обожженным лицом.

Беседовал в тот вечер Люк. Драко чинно сидел за столом, представленный будущему декану, Нарцисса помалкивала – блюла приличия. Только когда Снейп уже собрался уходить, а Люка отвлек вызов с работы, она нашла в себе силы подойти.

— Вы… по–прежнему носите черное, профессор?

Он знакомо наморщил нос.

— Оно по–прежнему не пачкается… У нашего «на ты» истек срок годности?