Дженни Вурц - Корабли Мериора Страница 79

Но даже эти приятные размышления были бесцеремонно прерваны. Чьи-то руки подхватили Дакара под мышки и рывком подняли с земли. Солнечный свет ударил его наотмашь по лицу. Потом мир перевернулся вверх тормашками и закружился.

Несколько раз пророку почти удавалось поймать разбегавшиеся мысли, но в последнюю секунду они куда-то проваливались. Наконец он все же пришпилил их у себя в мозгу невидимыми булавками и разгадал загадку. Открытие неприятно резануло по чувству собственного достоинства. Дакар понял, что висит лицом вниз, привязанный к седельной луке. Конский бок остро пах потом. Конь был черной масти, а по краю подпруги, находящейся рядом с Дакаровым носом, вился охранительный узор, дабы ни у кого не возникло искушения снять ее в отсутствие хозяина.

Повторялась давняя история, тянущаяся не одну сотню лет. Таверна, увеселительное заведение, сточная канава — где бы Дакар ни проваливался в беспамятство, его пробуждение всегда было одинаковым. Нынешний случай повторял многие сотни прежних, с той лишь разницей, что сейчас Безумный Пророк был совершенно трезв. Он громко стонал, ударяясь животом о луку седла, пока не потерял сознание.

Поскольку накануне он не пил, испытываемые им муки нельзя было назвать похмельем. Но даже самое тяжелое похмелье казалось пустяком по сравнению с тем, что он ощущал сейчас. Голова ходила ходуном, словно на ней резвились ийяты. Они не только прыгали по макушке, но тыкали ему в глазницы чем-то острым. Впрочем, откуда здесь ийяты? Дакар напомнил себе, что вчера не выпил ни капли эля, а потому глупо валить все на хмельные пары. Он прижал к вискам липкие ладони.

— А-а-а-а-а-ах! — протяжно застонал пророк, с трудом разжимая зубы. — На чем я лежу? Видно, Даркарон где-то въехал в дерьмо по самые колеса, а потом бороздил землю подо мной. В каком из подвалов Ситэра я очутился?

Ответом ему был каскад аккордов лиранты, больно сверлящих уши.

— Нам таки пришлось ехать вдвоем на одном коне, — раздался из темноты голос Аритона. — А лежишь ты на прошлогодних дубовых листьях, неподалеку от дороги, ведущей в Таридор.

Дакар смачно и грязно выругался, удивляясь, что на ругань у него всегда находятся силы.

— Могло быть и хуже, — заметил Аритон. Новоиспеченный магистр приглушил струны лиранты.

Одна струна, задев перстень на его руке, издала на удивление гнусный звук. Дакар поежился; ему показалось, что Аритон провел пилой по его черепу. Усмехнувшись, Фале-нит продолжал:

— Ты бы и сейчас мог валяться в канаве, и по тебе бы ползали муравьи, а вороны дожидались бы твоей смерти, чтобы устроить пир. У тебя что, часто голова болит? Торговец воском подумал, что у тебя чума. Он орал об этом во все горло. Хорошо, что мимо не ехал никто из джелотских гонцов. Представляешь, тебя бы сожгли если не в качестве моего пособника, то как чумного больного!

— При чем тут головные боли? — огрызнулся Дакар. — Лучше бы этот торговец рассказал про тухлое мясо, которым он меня потчевал. После мяса все и началось.

Не желая дальше разговаривать с Аритоном и слушать его игру, Безумный Пророк повернулся на другой бок и плотно заткнул руками уши.

К утру боли в животе прекратились, тем не менее это никак не повлияло на настроение Дакара. Все три дня совместного путешествия с Аритоном он обиженно молчал. Дакар был не настолько безрассуден, чтобы вновь испытывать нрав принца. С династией Фаленитов такие шутки могли кончиться плохо, и пророк это знал. Открытому столкновению он предпочел хитрость. Где-то под ночь, когда Аритон заснул, толстяк крадучись выбрался на дорогу и сел в повозку торговца солью, попросив подвезти его до Таридора. К полудню он уже был в городе.

Весело насвистывая, Дакар явился в лучшую городскую таверну. В зале, сизом от табачного дыма, его встретили привычные и такие долгожданные запахи. Даже обилие тлеющих трубок не могло перебить непередаваемого кисловатого запаха деревянных бочонков с элем. Нельзя сказать, чтобы пророк с таким же удовольствием вдыхал испарения разгоряченных и немытых человеческих тел, однако он не отличался особой брезгливостью. Тем более что с кухни доносился упоительный аромат жареной курятины.

Как и в любой таверне, завсегдатаи сидели поближе к очагу. Несколько человек поздоровались с Дакаром, видимо, спутав его с кем-то из своих приятелей. В ответ он кивнул и присел на скамью, где уже устроились несколько чисто одетых торговцев и четверо загорелых матросов. Брезгливо морща носы, торговцы вели негромкую беседу. Матросы играли в кости и хохотали. Неподалеку служанка отскребала каменный пол, заляпанный чем-то непонятным. Дакар прищелкнул пальцами, подзывая ее к себе.

— А ну, красавица, принеси-ка мне эля. Только не бурды, разбавленной водичкой, а самого лучшего, какой у вас есть. И большое блюдо жареной курятины с приправами.

Положив скребок, служанка помчалась на кухню. Ожидая ее возвращения, Дакар от нечего делать следил за перебранкой матросов, уличивших одного из игроков в жульничестве.

Вскоре служанка вернулась. Дакар облизал губы, с удовольствием созерцая шапку белой пены, взметнувшейся над кромкой чистой стеклянной кружки. Затем он поднял кружку, поднес к губам и в предвкушении удовольствия закрыл глаза.

Рот обожгло едкой горечью, проникшей вплоть до мозга. Дакар содрогнулся и едва не опрокинулся со скамьи. Он хватил кружкой по столу, ничуть не заботясь, что может ее разбить. Глаза Дакара были готовы вылезти наружу, и из них по щекам градом катились слезы.

— Эй ты, толстый и важный! — накинулся на него матрос, сидевший по другую сторону стола. — Не умеешь пить эль, спросил бы водички. А шлепать кружкой куда попадя отправляйся в другое место. Слышишь? Иначе я разрублю твою тушу на кусочки и изжарю в ламповом масле.

Дакар с трудом удержался, чтобы не сцепиться с наглецом, потом удержался. В общем-то, никому не нравится, когда ему в лицо брызжут элем. Свой гнев Безумный Пророк переместил на горькое пойло. Он нарочито громко плюнул в кружку и подозвал служанку.

— Откуда ты наливала мне эту отраву? Из какой лохани? Или у вас тут подают щелок, подкрашенный элем?

Жжение проникло ему в живот, и Дакар закричал во всю мощь своих легких:

— Что молчишь, дура? Я тебя спрашиваю! Или ты намеренно хотела меня отравить?

Из кухни на шум вышел хозяин таверны. Вертел, зажатый в его руке, напоминал боевой меч.

— Я этого не потерплю! — крикнул он Дакару. Подойдя ближе, хозяин почти уткнулся вертелом в грудь Безумного Пророка.

— Кто тебе дал право хаять мое заведение? Эта таверна — лучшая во всем Таридоре!

Дакар вызывающе скрестил руки.

— Представляю, чем тогда потчуют народ в остальных тавернах! Наверное, ослиной мочой с добавлением змеиного яда.