Дайте шанс! Трилогия (СИ) - Сагайдачный Вадим Страница 89

Вот только последующая реакция оказалась другой, чем я себе представлял. Тут меня все еще трясет, а он на меня падает и принимается дергаться. Кое‑как стаскиваю его с себя и начинаю отползать подальше. До меня не сразу доходит происходящее.

Упираясь в землю головой, Синицын с усилием принимается поднимать каменную голову. А когда ему это удается, он усаживается на коленки и начинает пытаться стащить с головы камень.

Я смотрю на происходящее и не верю своим глазам. Сейчас, когда началась стычка с Синицыным, у меня и в мыслях не было взять у Тьмы вторую способность. Я думал лишь о том, как выжить и его прибить. Но Тьма услышала желание. Видя, что шансов нет, она одарила меня второй способностью. Прежние картинки стали реальностью. Сбылось именно то, о чем я задумал. А это куда круче любых стихий.

Или действия молнии ослабились или сказались невероятные эмоции, скованность мышц и тряски резко уменьшились. Я смог сесть на землю.

Тем временем у Синицына началась истерика. Лишенный воздуха он начал задыхаться. Из‑за этого, не придумав ничего лучшего, он призвал Свет и начал биться каменной головой о землю.

Пока он не додумался разбрасывать по сторонам молнии, я поторопился подняться.

Черт… С тряской я почти справился, а теперь появилось другое. На меня начала наваливаться слабость. Уже по опыту знаю, что это значит. Заканчиваются мои сил. Создание каменной головы вытянуло из меня слишком многое.

Чем доставать спрятанный на ноге нож, проще подобрать оставленный Синицыным. Хватаю его, захожу утырку сзади и наваливаюсь. Укладываю его животом на землю и принимаюсь наносить удары в основание каменной головы.

Ну и живучие оказались дети Тьмы. Из ран даже толком крови не вытекает. Мне пришлось вогнать в него клинок по рукоятку раз тридцать, прежде чем горевшее и без того Светом тело вспыхнуло еще ярче, ослепив меня в потемках, и потухло.

Я слышал, как умирают осветленные, а теперь увидел. Говорят, разницы нет, чистым он был или полукровкой. Смерть любого сопровождается яркой вспышкой.

Надо же, он уже мертвый, а голова все равно каменная. Не происходит так, как было с картинками: на них концентрируешься и появляется иллюзия, прекратил представлять, и она исчезала.

Интересно, голова теперь навсегда останется каменной?

Впрочем, плевать. Эти подробности я выясню позже. Сейчас важнее вместе с Эмили вернуться в бункер и запереться.

С хрустом и болью в правом колене поднимаюсь. Эмили и Рогозин лежат в стороне. Приходится преодолеть метров пять. Синицын точно не успел ее убить, но на всякий случай я перепроверяю. Прикладываю ухо к ее лицу.

Порядок. Она дышит. Вот только находится в глубоком забытье.

По‑моему, я понял, зачем Санька потащил ее и капитана сюда, а не убил их в бункере, как длинного. Это из‑за того, что внутри находились фильтры и очищали воздух от скверны. Без нее Тьма не дала бы способность.

О том, чтобы поднять Эмили и понести, не могло быть речи. Я слишком обессилен. Пришлось схватить ее также как это проделывал Синицын и поволочь к входу в бункер за шкирку.

Проходя мимо мертвого тела с каменной головой, меня ждал сюрприз. Камень исчез, вместо него лежала прежняя человеческая голова. То есть мои иллюзии так и остались иллюзиями, только теперь они имели небольшой срок воплощения. Пусть это не то, на что я рассчитывал и все равно, очень даже крутая способность. Не появись она сейчас и еще не известно, чем бы закончилась моя схватка с Синицыным. Казалось бы, одна только мощная молния, зато какой эффект. Только с ней одной можно победить на дуэли соперника.

Я затащил Эмили в тамбур и откуда‑то издалека раздался громкий крик, похожий на тяжелое дребезжание из большого рога. За ним последовали рычания куда меньших по размеру тварей, но находящихся где‑то совсем близко. Этот рык усиливался и дополнялся новыми рычаниями. Такое чувство, что только что случившиеся две смерти осветленных призвали всех тварей, бродящих по округе. Мелочь меня не волновала. Но вот первый далекий и громкий рев из рога походил на крики Бигов. Если так, то в ближайшие часы к дотам подойдут самые опасные твари Тьмы.

Глава 22

Не успел дотащить Эмили до конца тамбура, и во входную дверь ударили. Удар нанес кто‑то большой, нереально мощный. Там дверь стоит не абы какая, полуметровой толщины. Треть из металла, остальное из огнеупорного бетона.

Я продолжил тащить девушку за шкирку еще быстрее. Если до этого бункер мне казался надежным убежищем, то теперь мнение изменилось. Удастся тварям выломать входную дверь, и они справятся со второй. Она вполовину меньше. О дверях внутри бункера говорить не приходится. Они удержат разве что человека или мелкую тварь не крупнее Пса.

Но это конечно в случае невероятного стечения обстоятельств. Биги сюда не сунутся хотя бы по той причине, что они слишком большие. Именно поэтому был построен до второй двери длинный тамбур с низким потолком. Смогут ли ее выломать Медведи, уже другой вопрос. Наверное, нет, а там кто его знает.

Тамбур закончился. Оставляю Эмили на полу и запираю вторую дверь. Не знаю, кажется или так и есть, как будто с разных сторон доносится злобное рычание сотен тварей. Меня скрывают метры бетона и земли. Звуки улицы не должны проникать внутрь. Разве что, если через отверстия вентиляции.

Понимаю, сейчас нужно, чтобы заработали пушки, установленные на башнях. Большие твари, это по их части. Посему, несмотря на боль в ноге, вихрем поднимаюсь по винтовой лестнице к стрелкам левой башни.

Дверь к стрелкам нараспашку. На последних ступеньках я замедляюсь. В шоке смотрю на произошедшую здесь драму.

В квадратном помещении в центре два стрелка сидят в креслах за длинным пультом управления. У обоих перерезаны глотки. Их молодой сержант, не успевший как остальные сослуживцы почернеть, лежит на полу в луже собственной крови.

Хотел на этом уйти, но взгляд ловит монитор, установленный перед пультом управления слева. На нем графические изображения холма и местности вокруг него. Там много двигающихся разноцветных точек.

Подхожу ближе и начинаю смотреть повнимательнее.

Очень много зеленых мелких точек. Холм ими просто кишит. Среди них попадаются точки оранжевого цвета немного большего диаметра. Еще меньше по количеству красных. Но большее внимание привлекают красные мигающие треугольники. Их семь штук.

Биги?

Скорее всего, так.

Расставленные по местности датчики распознают тварей и отправляют отчеты в компьютер. Он обрабатывает и скидывает общую картину на левый монитор. В правом мониторе все зеленое, что показывает – не понятно.

Бежать и смотреть, что творится во второй башне, не имеет смысла. Там то же самое. А вот в расположении могут быть живые. Не мог же Синицын всем перерезать глотки. Там людей под сотню.

Вихрем пускаюсь по винтовой лестнице вниз. Пробегая мимо Эмили, бросаю на нее взгляд, чтобы убедиться, что она лежит так же, как я ее положил и ее никто не тронул.

В расположении горит дневной свет, все лежат на кроватях. Шеи целые, ни на ком не видно крови. Подхожу к первому попавшемуся спецназовцу, присматриваюсь. Потом ко второму, третьему, четвертому.

Живые. Все‑таки живые. Они дышат.

Торопливо обхожу кровати. А вот и Ева с Ромкой. С ребятами тоже все в порядке. Оба ровно дышат.

Сейчас важно разбудить стрелков. Их тут шестеро. Целиком вторая смена. Вот только, чем их будить, куда проще разбудить одну Еву. Какой‑никакой, но все же она лекарь. Должна знать, как быстро вернуть в сознание спящего человека.

Ору Еве подняться, трясу ее за грудки. Реакция нулевая. У нее на тумбочке лежит ремень с прикрепленной к нему флягой. Снимаю ее, открываю горловину, лью воду на лицо и снова бужу Еву криками и тряской.

Аллилуйя! Появилось шевеление!

Вот только вода во фляжке быстро закончилась.

Вторую фляжку нахожу у спящего на соседней кровати Романа. Снова лью воду на Еву, ору и трясу.