Надежда Журавлева - Огни на болоте Страница 9

Остальные коридоры и комнаты оказались такими же пустынными, как и тот, первый. Глард уже начал сомневаться, не ошиблись ли они замком, однако редкие ловушки развеяли его сомнения. Даже обезумевший человек не стал бы тратить драгоценную кровь, если бы речь не шла о его безопасности. Хотя каким надо быть безумцем, чтобы защищаться таким образом?..

Проходя мимо очередной двери, капитан чувствовал тепло, исходящее от нее. После недолгих колебаний он заглянул в комнату и удивленно присвистнул.

Норид также сунулся за дверь.

— Демоны!.. — только и смог сказать он.

Помещение было заполнено оружием. Кто-то, не лишенный вкуса, тщательно рассортировал различные орудия убийства, составив из них причудливые композиции. Но гораздо больше Гларда заинтересовали фигуры, стоящие у стен. Десятки восковых муляжей изображали воинов из самых отдаленных уголков империи в парадных облачениях. Здесь были наряженные в меха северные варвары, пустынники, держащие длинные изогнутые мечи и луки, наемник… Глард невольно вздрогнул, когда взгляд упал на эту фигуру. Автору муляжей больше всего удался именно убийца, но удался несколько своеобразно, получившись по-настоящему живым.

Но даже реальность фигуры не давала восхищаться ей — слишком много холодной жестокости было в восковых глазах, слишком много отчаяния… Невольно капитан перевел взгляд на Норида и покачал головой. Нет, полукровка совсем не походил на того наемника.

Заметив изучающий взгляд Гларда, Норид рассмеялся:

— А ты думал, мы все такие? — Он указал на сгорбившуюся, словно перед нападением, фигуру. — О нет. Разумеется, мы сволочи порядочные, но вот это — явный перебор…

Глард смог только покачать головой.

— Ну все, полюбовались и хватит, — буркнул он. — Если будем так у каждой двери задерживаться, то скорее наместник сам себя уничтожит, чем мы его!

Темнореченцы, которые остались стоять в коридоре, ни о чем не спрашивали, а Глард не стал им ничего говорить. Тьма с этой комнатой, потом самому придется прийти сюда и во всем разобраться. Вполне возможно, что это просто восковые фигуры, и ничего больше.

Ловушки стали попадаться все чаще, и Норид не всегда успевал хотя бы заметить их, а тем более — предупредить тех, что шли сзади. Хуже всего оказалось то, что большинство из них были с замедленным действием — их мог активизировать наемник, Глард проходил без проблем, но темнореченцев атаковали без жалости, в основном — водой или льдом. Крохотный отряд уже потерял троих человек.

— Интересно, зачем это? — тихо спросил Глард. — Для одиночки-то это совершенно безопасно…

— Может, рассчитано на какого-нибудь дракона? — Норид пожал плечами. — Как раз ему бы очень не повезло…

Они шли бесконечно долго, и Глард уже начинал подумывать, что отряд заблудился. Но вдруг Норид остановился около ничем не примечательной двери.

— Там, — шепнул он. Глард кивнул и посмотрел на ближайшего темнореченца.

— Ты. Вперед. А ты оставайся сторожить дверь. Норид, ты как?

— Сейчас устроим ему хорошую встречу, — хмыкнул наемник, поудобнее перехватывая меч. — Ну, чего встал?!

Выбранный темнореченец сглотнул, покрепче сжал свое нелепое оружие — палку с парой гвоздей. Он боялся, и Глард это видел. Но ничем не показал, что видел.

— Ну!

Решившись, темнореченец рывком распахнул дверь и скрылся за ней. Глард не успел даже пошевелиться, а дверь вновь захлопнулась. Потом раздался пронзительный, быстро оборвавшийся крик, и все стихло. Только тихо, словно насмехаясь, звенели сосульки на потолке.

Динь… Динь-динь…

— Прикрывайте меня, — приказал Глард и, держа наготове щит, вошел в комнату. В глаза ему сразу бросился труп темнореченца, наполовину погруженный в воду и лед. Лишь потом капитан заметил, что весь пол покрыт прозрачнейшей, почти невидимой водой, смешанной с таким же прозрачным льдом. По неестественно гладкой поверхности то и дело пробегали светло-синие змейки молний; больше всего таких собралось около трупа.

Ботинки Гларда находились всего в сантиметре над водой. Капитан тут же попятился и уперся спиной в неизвестно когда захлопнувшуюся дверь. По шее мужчины змеей скользнул холодный воздух.

— Он пришел, верно?

Стоящий у окна человек отнюдь не выглядел сумасшедшим. Это был высокий, отличающийся какой-то особой призрачной красотой мужчина в богатых одеяниях наместника. Он стоял, вперив взгляд в стену, и Глард на фоне окна мог разглядеть лишь длинные темно-рыжие волосы и точеный профиль. Только плотные бинты на тонких изящных руках портили впечатление прекрасного героя.

— Я спрашиваю, он пришел?

А вот голос у наместника совсем не подходил его внешности: резкий, с надломом, он неприятно дребезжал в конце каждой фразы, каждого слова.

— Кто? — спросил Глард, думая, как бы получше приблизиться. Комната небольшая, метра три будет. Вот если прыгнуть на труп, а потом… Нет, все равно не достать!

— Ты не знаешь? — в дребезжащем голосе проскользнуло искреннее удивление. — Неужели? Или просто не помнишь? Его может остановить лишь лед. И туман. О, туман — великолепная защита от его проклятого рода, он выпивает их дочиста, не оставляя даже намека на жизнь. Разве это не прекрасно? — Он рассмеялся и повернулся к Гларду лицом.

Капитан сглотнул и прижался спиной к двери. Он уже давно слышал и чувствовал частые удары по ней, но гнилое с виду дерево стоически выдерживало все.

В глазах наместника не было безумия, как это слово понимается людьми. Нет, этот человек до сих пор сохранил свой разум! Ведь всем известно, что сумасшедший, будь он хоть великим магом, не может заниматься волшбой! Но этот разум, некогда холодный и ясный, уже давно подчинялся лишь двум силам: магии и страху. Серые, с легкой желтизной, глаза наместника закрывал страх, который не давал этому человеку думать связно, а уже давно превратившаяся в наркотик магия закончила дело. У окна стоял не человек — выпитая до дна оболочка.

— Они… Ты знаешь их проклятый род, солдат? Они и без того повсюду, в каждом доме, а этот… Он преследует меня везде. Стоит мне хотя бы на минутку прикрыть глаза — он начинает за мной охотиться! Уже два года, два проклятых года!

Глард не пошевелился, уподобившись статуе. Он прекрасно понимал, насколько его жизнь зависит от прихоти наместника, и не собирался давать повода оборвать ее. Во всяком случае, пока не прикончит его сам.

— О, как он меня ненавидит… — Наместник уже не говорил, а шептал. — За что, скажи, за что он охотится за мной?! Да, я предал его, и могу этим гордиться! Но все-таки… Почему он не дает мне покоя? Уже столько дней… Я запер его там, где не выжил бы никто! Никто! Но он не только выжил, но и сбежал! В первую же ночь! В первую же проклятую ночь он пришел ко мне во сне и теперь никогда не отпускает! За что, скажи?! И каждую секунду я ощущаю рядом его дыхание — а когда оборачиваюсь, он скрывается! И они все равно преследуют меня — он и его хозяин!