Марина Колесова - Чародейка. Власть в наследство. Страница 96

— Во-первых, она и твоя мать, а во-вторых, причем здесь она?

— Про то что, во-первых, я знаю, только язык у меня не поворачивает, столь ненавидящую меня женщину называть матерью, а во-вторых, именно знакомство с ней заставило меня полностью подчиниться отцу, иначе он бы вас казнил.

— Как казнил, за что? — Инга, широко распахнув глаза, изумленно посмотрела на сестру.

— Не за что, а почему. Потому что он хотел заставить меня подчиниться и это был самый надежный способ.

— Ничего не понимаю, — Инга помотала головой

— Отец сохранил вам жизни после того, как мать пыталась сбежать от него с единственной целью: познакомить меня с ней. Когда это произошло, вы перестали быть ему необходимы. Поэтому он поставил ваши жизни на кон и выиграл. Я подчинилась, потому что твердо знала: угрозу свою он выполнит, и не хотела быть причиной вашей смерти. Теперь понятно?

— Да. Только это невозможно.

— Спроси мать, она подтвердит. Она была свидетельницей этого разговора и именно поэтому заставила тебя надеть мой кабалит, потому что знала, в противном случае он жестоко казнит и ее и тебя.

— Это ужасно… Может он только пугал вас?

— Сестренка, он никогда не бросает обещаний на ветер. Он, не задумываясь, переступит через что угодно на пути к цели. Ему была нужна жестокая и беспощадная наследница империи. И он ее получил. Ваши жизни — это последняя уступка с его стороны моим прошлым нравственным принципам, больше такого он мне не позволит. Моя покорность была ценой, которую я согласилась заплатить за них.

— А еще с чего ты решила, что мать тебя ненавидит? Ты что читала ее мысли?

— Нет, не читала… На ней кабалит отца, я не могу их прочесть. Только в данном случае даже читать ничего не пришлось. Она не скрывала ничего… она медленно и очень жестоко пыталась убить меня до тех пор, пока я не использовала магию отражения, и не появился отец.

— Она не могла! Ты что-то не так поняла! Она не могла пытаться тебя убить!

— Ошибиться, когда стоишь в луже собственной крови, и при этом на тебя еще обрушивают мощный поток смертоносной магии, трудно, сестренка… Она маг, и то, что она любит тебя, совсем не означает, что она не может ненавидеть меня.

— Но за что? Ты же тоже ее дочь!

— Ради будущей наследницы наш отец пленил ее и казнил ее отца. Она не успела меня, как и тебя лишить способности использовать магию… и вышло, что он получил то, что хотел, и я виновница всех ее бед.

— Но если бы она успела, то исходя из твоей логики, он бы убил всех нас сразу еще тогда…

— Вполне возможно, но она была готова рискнуть и пожертвовать всем, лишь бы он не получил ничего. Все эти годы она ненавидела меня и когда впервые увидела, то подумала, что у нее появился шанс лишить отца того, чего он так долго добивался. Она, к сожалению, не поняла, что именно приняв меня, лишила бы его наследницы, хотя я пыталась ей это объяснить. Но она не желала слушать и продолжала убивать, надеясь, что сумеет завершить задуманное, вот только я умереть не согласилась…

— Къяра, не говори, не говори мне это! — Инга в ужасе прижала руки к вискам, — Этого не может быть… просто не может быть!

— Почему не может? Ты считаешь, что я лгу? Спроси у матери, когда вернемся. Вряд ли она будет отрицать это…

— Получается, что ради того чтобы спасти женщину, пытавшуюся тебя убить, и абсолютно неизвестную тебе девушку ты согласилась на то, чего отец никак не мог добиться от тебя?

— Эта женщина дала мне жизнь… а эта девушка моя родная сестра… которая правда считает меня жестокой и злобной фурией и вполне вероятно тоже тихо ненавидит. Но других у меня нет, — усмехнулась Къяра, — Как впрочем, и у тебя. Так что придется нам с тобой довольствоваться тем, что есть.

— Къяра… я не ненавижу тебя. С чего ты взяла, что я тебя ненавижу? — Инга в упор посмотрела на сестру.

— Я сказала: "вполне вероятно"… Я не уверена и не проверяла это. Но с чего тебе относиться ко мне по-другому? Из-за меня тебя вырвали из привычной обстановки, разлучили с матерью, которая безумно тебя любит, я строга и жестока с тобой. Вряд ли я заслужила другое отношение с твоей стороны. Поэтому я не обольщаюсь, я привыкла к такому отношению, почти все мое окружение и здесь, и в Лорене боится и ненавидит меня.

— Я не ненавижу тебя, — повторила Инга, — бояться, боюсь. Ты действительно строга и сурова, но не ненавижу.

— Что ж, это радует, — Къяра улыбнулась.

— Къяра, — Инга вопросительно взглянула на нее, — я спросить могу?

— Спрашивай.

— Ты сказала, что не умеешь быть ласковой и нежной, не сможешь быть ни ласковой супругой, ни любящей матерью. Почему ты так считаешь?

— Я знаю… чувствую это.

— Ты же не пробовала.

— Быть матерью действительно не пробовала, и пробовать пока не хочу. А быть ласковой с мужчинами я не могу. Это сложно объяснить, но в любом из них, даже если он любит меня, я вижу лишь моего поданного, которого я обязана контролировать и не дозволять ему покушаться на мои права.

— У тебя их было много?

— Не очень много, но и не мало.

— А я никогда не была с мужчиной…

— Тебе кто-нибудь нравится?

— Нет, — Инга отрицательно покачала головой.

— Когда понравится, скажи, я постараюсь сделать тебя его супругой.

— Я не хочу обручаться. Не хочу быть супругой какого-нибудь наместника или принца и рожать ему детей. Я хочу просто попробовать и испытать любовь и больше ничего… Как ты.

— У нас несколько разный статус, сестренка. Верности от меня не ожидает ни мой супруг, ни двор. А вот тебе было бы желательно выбрать того, кто будет твоим спутником на всю жизнь. Вряд ли будущий супруг, когда ты все-таки найдешь того, кого полюбишь, будет в восторге оттого, что он у тебя не первый.

— Я не хочу быть ничьей супругой! Не хочу всю свою жизнь посвятить супругу, детям и заботам о них.

— А что ты хочешь? — Къяра удивленно взглянула на нее.

— Не знаю. Но этого я не хочу точно.

— Инга, когда я тебе предложила учиться владеть оружием, ты отказалась. Когда я попыталась заставлять тебя разбираться с бумагами, ты с отсутствующим видом выслушивала мои объяснения и даже не пыталась вникнуть в суть. Из этого я сделала вывод, что сама ты не хочешь ни становиться воином, ни чиновником или наместником любого уровня, а теперь выясняется, что и супругой ничьей ты быть не намерена, так кем же ты хочешь быть? Красивой деталью окружающего меня интерьера?

— Ты умеешь делать больно, — Инга обиженно насупилась.

— Я задала честный и откровенный вопрос, он неприятен для тебя, я понимаю, но я не оскорбила и не унизила тебя. Чем я причинила тебе боль, Инга? Тем, что заставляю откровенно посмотреть на себя со стороны?