Железный гром. Том 1 - Алексей Леонидович Янов Страница 13

Были у меня мысли попытаться попробовать себя в металлургическом производстве, но понятное дело, что к опытам по выплавке железа меня просто так не допустят, надо предварительно себя хоть в чем-то проявить, зарекомендовать и попытаться на этом хоть что-то заработать для того, чтобы построить себе тот же дом. Снова в моей черепушки застучали мысли о неуловимом купце и березовом дегте. Его производство, учитывая наличие у меня кое-какого Дмитриева опыта проживания в довоенной деревни, будет, что называется «проще пареной репы». Уж очень березовый деготь полезен как в производственных целях так и в лечебных.

Ведь березовый деготь, содержащий большое количество фенолов, является сильным антисептическим, инсектицидным и применяется при кожных заболеваниях: экземе, чешуйчатом лишае, чесотке, при различных сыпях и язвах, ожогах и гнойных ранах. Он входит в состав мази Вишневского. Деготь применяется при гриппозных поражениях, при насморках, бронхитах, им лечат раны, больные суставы, проблемную кожу. При туберкулезе и туберкуломах, эмфиземе легких пьют деготь, приготовленный на молоке. И это только одна медицинская сторона, но очень важная, особенно в наших «первобытных условиях».

Ну да ладно, об этом нужно было раньше думать, а не бить баклуши все эти дни с ребятами. Теперь уже если только после охоты можно будет себя попробовать на этой ниве. С такого вот рода мыслями я и отбыл на охоту, при этом надеясь, что завершится она не как в прошлый раз, более спокойно, без какой-либо партизанщины и смертных боев с двуногими обитателями леса.

* * *

Охота прошла успешно, далеко от поселения не уходили, набили в местных прудах в изрядном количестве прилетевших с юга уток. Следующие пять дней провел с парнями в бараках, в основном тренировались при деятельном участии в этом процессе дружинников. А потом приключилась новая напасть — началась путина.

На берегу женщины и четырнадцать мужчин-рыбаков чинили растянутый чуть ли не на сотню метров вдоль берега невод. Сейчас как раз шел нерест рыб, и весенняя путина напрямую затронула рыбаков, но и значительную часть населения поселка также заставила временно переквалифицироваться. Надо отметить, что рыбаки в чистом виде рыбаками не являлись, помимо этого вида деятельности они еще и долбили лодки, руководили подобного рода ремонтными работами, рыбу вялили, сушили, солили и сберегали мороженой в ледниках, занимались изготовлением снастей.

Невод состоял из двух «крыльев» или приводов, представляющих из себя длинные сетяные полотнища. В центре между ними был вшит мешок на мелкоячеистой сети — ядро или матка невода. Верхние подборы невода поддерживались деревянными поплавками, а к нижним были привешены каменные грузила. Надо признать, что сеть была сделана мастерски, единственный, но фатальный промах — это материал из которого невод был изготовлен — лен, да и никакой серьезной обработки, повышающей влагоустойчивость тоже не проводилось.

Солнце и легкий теплый ветерок просушивали вытащенную на берег сеть. Но она не просто так просушивалась, заодно сеть чинили бабы под деятельным присмотром рыбаков. Этот относительно небольшой невод, единственный на все поселение, ремонтировали постоянно, много чаще, чем ловили в нем рыбу. За один сезон невод, наверное, обновлялся новыми сетяными вставками больше, чем на половину. Сеть постоянно расползалась и рвалась, после ее использования по прямому назначению, в порванных, в размякших в воде ячейках могла проплыть белая акула.

— Дядька Карась, а из чего сеть сплетена? — отвлек главного рыбака.

— Малые бредни из крапивы, невод ентот — изо льна.

Не самые лучшие материалы для сетей, прямо скажем. Да вдобавок к тому же обработанные только смолой. Как материал, пенька для воды — много лучше льна, не говоря уж про крапиву.

— Дядька Карась, чего вы из конопли сети не плетете?

— А разница? — не понял Карась. — К тому же в округе ее нема.

Надо заметить, что с техническими культурами, вроде прядильно-масленичных культур льна и конопли тут беда. Серьезно их не возделывают. И если лен недалеко от поселения еще произрастает на «полудиком» поле, то коноплю мои сородичи как-то окультурить даже не пытались. Не знают, видать, что для тех же невода и бредней обработанная дегтем конопляная сеть будет предпочтительнее льняной и уж тем более крапивной.

А перегонка дерева это не только деготь, но и много других полезных веществ, из которых запросто можно нахимичить некий аналог «греческого огня». Кстати говоря, хорошая штука получилась бы — заполнить «греческим огнем» глиняный сосуд, поджечь фитиль и запулить им из какой-нибудь катапульты или крепостного арбалета по скоплению живой силы неприятеля или по какой деревянной ограде. От мыслей о «греческом огне» меня отвлек вопрошающий голос Карася.

— Чего замолчал? Что-то еще спросить хочешь? Или на рыбалку сходить появилась охота?

— Из конопляной пеньки надо сети плести — они много крепче льняных будут и к тому же хорошо бы их обрабатывать не смолой, да дублением, проваривая вместе с ольховой или осиновой корой, а использовать вместо смолы крепкий перевар из березы — деготь. Тогда можно вообще без смолы обходиться, ведь получить дегтя за раз можно намного больше, чем смолу по сусекам собирать.

— А ну-ка, сказывай!.. — Карась мигом подобрался, словно учуявшая дичь собака.

Ну, я ему и вкратце рассказал о перегонки березы в деготь, которым можно не только сети обрабатывать, но и существенно продлевать срок службы лодок, предотвращая их гниение. Как мне показалось, последний аргумент, касательно лодок, дядьку Карася добил. Теперь осталось его только подсечь и желательно вместе с моим родным дядькой Гремиславом. Не теряя времени, боясь упустить момент, предложил Карасю вдвоем со мной сходить к вождю.

— Так значит этим перегоном дегтевым можно не только сети крепить, но и долбленки? — после того как был выпровожен возбужденный и горячо поддержавший мои идеи Карась, уже оставшись наедине, спросил у меня Гремислав.

— Да, вождь, все верно, но и это еще не все! Помимо дегтя перегоном древесины можно получить скипидар — эта такая жидкость, что будет гореть вроде нетушимого «греческого огня», если ее поджечь.

Стрый тяжело вздохнул, уставившись невидящим взором на свои татуированные, увитые мускулами руки. Замысловатые изображения у вождя тянулись от фаланг пальцев и до шеи. Это были языческие символы, руны — каждая из которых несла свой смысл, деревья и тотемные животные — медведи. Татуировки набивали волхвы, шепча во время своей работы наговоры и впадая в ведический транс. Мне татуирование грозило,