Слишком живые звёзды - Даниил Юлианов Страница 23

– Ладно, договорились. Вы… то есть, ты сказал, что мне не нравится то, кем я сейчас являюсь. – Он набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. – Это правда, но лишь отчасти. Дело в том, что я всегда знал, кто я и что внутри меня находится. И вот это самое «что» мне удавалось довольно долго сдерживать под замком, но…

Егор посмотрел в глаза Влада и предельно серьёзно спросил, чётко выговаривая каждое слово:

– Я могу тебе доверять?

– Да, мне можешь. Всё, что будет сказано за этой стойкой, – крепкая рука похлопала по твёрдому деревянному покрытию, – останется только за этой стойкой. Так что не волнуйся на этот счёт. Я умею хранить секреты.

Голубые зрачки в обрамлении окружавших их алых сосудов вновь устремились в карие глаза Влада, и тот с печалью заметил, что яркость этих глаз поблекла и уступила место болезненному бледно-голубому цвету.

– Хорошо, я доверюсь и расскажу сейчас то, что ещё никому не рассказывал. Вообще никому. – Посмотрев на своего учителя, Егор успокоился, осознав, что тот понимает серьёзность всей ситуации, хоть пока и не представляет, о чём будет идти речь. – Ладно… – Егор закрыл глаза, сделал пару глубоких вдохов, и вскоре он уже непрерывно вёл монолог, находя спокойствие и доверие в глазах своего учителя. – Короче, в прошлое воскресенье мы с Викой выступали в «У Жоры». Знаете такой ресторанчик, да? – Увидев кивок Влада, он продолжил. – Так вот, после того как мы спели, я решил провести её до дома, и, похоже, правильно сделал, учитывая то, что произошло.

Егор продолжал говорить, и Влад невольно улыбнулся, заметив вспышку энергии в уставших красных глазах. Он его не перебивал и внимательно слушал, отпивая маленькими глоточками прохладное пиво и рисуя в своей голове картины, что доносил до его сознания молодой голос юноши. Алкоголь потихоньку раскрепостил их обоих, и теперь Егор говорил открыто, не стесняясь использовать ругательства и уже не смущаясь, обращаясь к Владу на «ты». Рассказ его всё больше приобретал эмоциональные краски, и совсем скоро Егора приходилось чуть успокаивать, потому что его звонкий голос начинал заставлять оборачиваться многих посетителей. Руки его не переставали плавать в воздухе, и жестикуляции этой мог позавидовать любой артист, что пытался добиться признания на первых прослушиваниях. Он всё продолжал говорить, и стрелка на подвешенных на стене часах не спеша проползала новые и новые отрезки, оставляя десятки минут позади.

Остановился Егор лишь тогда, когда к ним подошёл бармен:

– Не хочу вас прерывать, но, по-моему, вам следует чего-нибудь выпить, юноша. Вы всё говорите и говорите – у вас наверняка пересохло горло. Не хотите его освежить?

Влад почувствовал на себе неуверенный взгляд и взял инициативу на себя:

– Да, будь добр, Миш. Принеси ему яблочного сока, а мне ещё одну кружечку.

Бармен ушёл, и, убедившись, что их никто не слушает, Егор продолжил:

– Я до сих пор поверить не могу, что это был я. Понимаешь, мне нравилось его бить! Избивать, чёрт возьми! Я так наслаждался видом размазанной крови этого мудака и так улыбался, когда стучал головой по этому грёбаному столу! Я не хотел себе признаваться, но, сука, пришлось! – Он наклонился ближе, и теперь их лица были в сантиметрах друг от друга. – Я чувствовал себя живым, Влад, пока выбивал чужую жизнь из этого мешка с дерьмом. Мне это нравилось и нравилось до усрачки. Чёрт! – Он откинулся назад. – Я чуть ли не кончил, когда услышал хруст его сломанного носа, и мне это тоже понравилось! Я бы избивал его всю ночь, если б меня не остановили! – Его грудь тяжело поднималась, и каждый вдох теперь обжигал пересушенные стенки горящего горла. Только сейчас Егор понял, как сильно он хочет пить. – И именно тогда, той ночью, я перестал быть собой и позволил себе выпустить внутреннего дьявола. Думаю, он есть в каждом из нас, и то, как часто он будет выходить на свет, зависит лишь от прочности замка и стен той клетки, в которой мы его держим. Но мой дьявол… – Егор усмехнулся, и улыбка его была полна печально-сладостной боли. – Мой дьявол куда страшнее многих в этом грёбаном мире. – Его глаза холодно блеснули в тёплом свете ламп. – Честно, я сам его боюсь. Боюсь себя и того, кем я могу стать лишь за долю секунды, стоит замку сорваться с цепи.

– Сок и пиво. Ваш заказ, джентльмены.

Влад, не отрывая взгляда от горящих глаз Егора, протянул подошедшему бармену купюры, и тот, закатив глаза, вскоре удалился, что-то бормоча себе под нос. Егор тут же прильнул к стакану сока и в мгновение ока выпил всё содержимое, после чего сразу же ухватил нить своего монолога и, прочистив горло, продолжил:

– В общем, я к чему. Я просто не знал, что могу быть таким и что мне понравится быть таким. Я боюсь, как бы я не потерял свою лучшую часть. Вдруг когда-нибудь тот, кто раскромсал лицо отца моей девушки, займёт моё место в жизни и станет мной? Вдруг такое произойдёт? Я вот чего боюсь – потерять себя, понимаешь?

Влад вытер пенку пива с верхней губы и, громко рыгнув, залился смехом. Какое-то время Егор тупо смотрел на него, но потом улыбка расплылась на его лице, и вскоре они смеялись вместе, держась в дружеском смехе за плечи друг друга. Они продолжали смеяться и тогда, когда пары глаз в недоумении уставились на них, а из их собственных брызнули слёзы. В небольшом баре на одной из окраин города, облокотившись на барную стойку, искренне смеялись двое мужчин, одурманенных расслабляющим пивом. Один из них был молодым парнем, что явно выглядел больным, но ему это не мешало улыбаться и проигрывать в неравном бою со смехом, пока взрослый бородатый мужчина, по щекам которого текли прозрачные ручейки из смеющихся глаз, обнимал его и прижимал к себе.

Просто в дешёвеньком баре смеялись два добрых друга.

Когда последние смешинки начали сходить на нет, Влад произнёс:

– Только не рассказывай никому в школе, лады? Иначе я тебя больше не возьму с собой в бар.

– Хорошо, не расскажу. И вообще, о чём рассказывать? Мы же сейчас на консультации.

Влад усмехнулся и посмотрел на Егора:

– Быстро всё схватываешь, знаешь об этом? Ну а насчёт того, что ты говорил, – он сделал маленький глоток, – я думаю… Тебе честно сказать?

– Только так.

– Ну, раз только так, то я думаю, что ты в жопе. Это что касается избиения и нанесённых увечий, но раз они сказали в больнице, что на этого мудня напали на улице, то, видимо, решили пожалеть проказника Егора. Тебя же больше интересует твоё психологическое