Дикий наездник - Гэв Торп Страница 30

— Широкое представительство, — скрестив руки, отозвалась Друткхала. — Члены трех самых крупных альянсов кланов.

— Мы думали, вам следует понять, что мы говорим как единый голос, — сказал Индратиас, повернувшись сначала к Иврайне, затем к Друткхале. — Затаенная Злоба. По моему мнению, ты хорошо выступила на первом совете. Думаю, вмешательство Нуаду Огненное Сердце спутало твои планы.

— Не припомню, чтобы купол Вздыхающих Ветров звенел от слов поддержки ясновидцев.

— Давай исправим этот недочет, — быстро вмешалась Иллиака. — Мы донесем твое послание на совет вместо тебя и усилим его своим авторитетом.

— Если я верно все понимаю, к мнению ясновидцев на Сайм-Ханне прислушиваются не так сильно, как в иных рукотворных мирах, — сказала Иврайна, заставив посланцев перевести внимание обратно на нее. Она верила Эльдраду безоговорочно, его связь с Иннеадом была гораздо крепче, чем узы, которые он в прошлом имел с Ультве. Пусть иногда он следовал какому-то своему плану, Иврайна никогда не сомневалась в его верности Перерожденным и Шепчущему богу. А вот заламывающие руки ясновидцы Сайм-Ханна — дело иное. — Я думаю, вы хотите укрепить свою позицию разговорами об альянсе, а не донести мое слово своему народу.

— Думаешь, клан Огненное Сердце окажет тебе поддержку? — спросила Даресат Мерцающий Огонь. Она выделялась гибкостью даже на фоне проворных альдари и на целую голову превосходила остальных двух ясновидцев ростом. Черные волосы обрамляли ее лицо двумя косами, а лоб украшало кольцо из красных каменьев, ограненных так, что напоминали драконью чешую. — Благосклонность Нуаду не значит ничего. Он — дикий лорд и не может говорить от имени клана.

— Нам нужна твоя помощь, — внезапно произнесла Иллиака. Она протянула бледную руку с ногтями столь же алыми, как броня стражников ее рукотворного мира. Однако жест относился не к Открывающей Седьмого Пути, а к Эльдраду. — Мы не видим ничего, кроме злого рока для Сайм-Ханна.

— Не совсем так, — оборвал ее Эльдрад. — Я следовал по тем самым нитям судьбы, что и вы. Все они заканчиваются смертью, но это не то же, что и рок. Шевеление Иннеада влечет за собою смерть, но она не всегда предвещает плохое будущее. Ее можно интерпретировать трояко. Она может означать конец, что вы и выбрали. Также, возможно, смерть символизирует ваше спасение благодаря вмешательству иннари. Или возвращение некронтир на Агариметею.

— Как нам узнать, что именно было предсказано? — спросила Даресат.

— Вероятно, этого и не требуется, — поднимаясь, сказала Иврайна. — Возможно, вам нужно выбрать путь, по которому вы хотите идти, а дальше клубок сам направит вас.

— Мы просим о помощи, — вставила Иллиака. — Мы знаем, что Агариметея грозит нам страшной опасностью. То, что растревожил Нуаду вместе с вашей посланницей, не успокоится, пока не будет уничтожено само или пока не погибнет Сайм-Ханн.

— Смелое заявление, — вмешался Визарх. — Думаете, вам по силам разрушить мир-гробницу?

— Да, если мы будем действовать быстро, — отозвался Индратиас. — Если остальные кланы согласятся объединиться с вами.

— Два «если» — слабый аргумент, — заметила Иврайна.

— Ты неправильно толкуешь цель нашей встречи, Дщерь Теней, — промолвила Даресат. — Мы не испрашиваем у тебя позволения, поскольку все для себя уже решили. Мы хотим, чтобы ты, Эльдрад, помог нам понять путь, по которому лучше повести Сайм-Ханн. Ты прозреваешь тайны лучше любого мистика Сайм-Ханна и должен знать, что произойдет, когда мы нападем.

— Ваши слова, хоть и льстивые, таят в себе зерно безысходности. — Застучав посохом по полу, Эльдрад подошел к тройке призраков. — Вы уже определили для себя дальнейший курс действий, и от него расходятся все ручейки будущего. Если нет возможности выбора, клубок остается непотревоженным, и я ничего не вижу. Дабы понять настоящую силу взора, нам нужно изучать пространство между ответвлениями судеб.

— Каждый миг мы принимаем решения, Эльдрад, — промолвил Индратиас, — закрепляя одно будущее и уничтожая другое. Мы должны выступить против некронтир. Альтернатива — разрушение нашего рукотворного мира.

Бывший ясновидец Ультве вздохнул и сник, будто под бременем собственных забот.

— Если хотите нашей помощи, прислушайтесь к нашим желаниям, — сказал он саймханнцам. — На совете вы должны будете не только выступить в поддержку клана Огненное Сердце, но и настаивать, чтобы он стал первым из сражающихся.

— Сделать членов Огненного Сердца бегущими-с-ветром? — В смехе Даресат не чувствовалось веселья. Она продолжила, хмурясь пуще прежнего: — С тем же успехом наши войска мог бы возглавить листик на ветру. У клана нет ни сил, ни предводителя.

— Тем не менее таково наше желание.

— Ты слишком много о себе возомнил, Эльдрад! — отрезал Индратиас, сбросив маску притворного уважения. — Ты по-прежнему пытаешься манипулировать другими ради своих целей. Мы не забыли, как ты прикрыл Сайм-Ханном свою авантюру на Когерии.

— Это мое желание, — поднимаясь, бросила Иврайна, надев маску той величественности, которую приобрела при дворах друкари. Вскинув подбородок и грозно сверкнув глазами, Открывающая Седьмого Пути развернула веер и заскользила по комнате. — Мы говорим как один. Если хотите, чтобы иннари бились вместе с вами, бойцы клана Огненное Сердце станут ветробежцами Сайм-Ханна.

Остановившись перед фантомами, Иврайна ощутила тепло их душ. Также Открывающая Седьмого Пути заметила, что ни один из них не отходил от парящего камня дальше, чем на шаг, вынужденно оставаясь возле него. Она понимала, что ясновидцы только проекции, но неверно истолковала их природу. Кристалл направлял через паутину не свет, но сущность самих псайкеров. Их тела оставались в рукотворном мире, но души отправились на «Сон Иннеада».

— Почему вы связались со мной таким образом? — спросила она, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от Индратиаса. — Мне понятно, почему вы не смогли физически покинуть Сайм-Ханн, но существуют ведь и другие способы связи. Как-никак мой флот стоит сразу за вашими главными вратами Паутины.

— Я хотела оказаться в твоем присутствии, — ответила Иллиака и встретилась с Иврайной глазами. — Хотела ощутить природу Открывающей Седьмого Пути.

— И что ты чувствуешь?

— Мощь, — созналась Иллиака.

— И пустоту, — добавил Индратиас. — Мощь не твоя, а Иннеада.

— Тут спорить не стану, — согласилась провозвестница. — Я глашатай, а не сам Шепчущий бог.

— Пустота не есть Иннеад, — сказала Иллиака, и ее образ на миг затрепетал, когда она шагнула ближе. — Такое будущее ты обещаешь всем альдари?

— Твоя душа горит ярко, — промолвила Иврайна. Она потянулась и тыльной стороной руки нежно коснулась призрачно-белой щеки ясновидицы. По коже Иллиаки поползли пси-статические разряды, и она дернулась, когда в том месте, где Открывающая Седьмого Пути притронулась к ее душе, потекли черные капельки пламени. — Каково тебе будет чувствовать себя заточенной внутри цепи бесконечности? Ты ощутишь холод кристалла? Когда защита рукотворного мира в конечном итоге рухнет и