Валентин Леженда - Песнь кецаля Страница 4

— Странно! — перебила его Элизабет. — Мне ни разу не попадалась информация подобного рода. Хотя я специально интересовалась началом конкисты в Мексике.

— Вот видите. И большинство из специалистов, к которым я обращался за консультацией, ничего не знают о золотом сердце Монтесумы.

— А каким образом к вам попала эта информация?

— Через моего мексиканского агента. Его зовут Диего да Сильва. На прошлой неделе он уведомил меня, что кто-то из местных принес ему фотоснимок этого удивительного артефакта.

— Снимок у вас?

— К сожалению, — развел руками Джентри, — да Сильва не решился довериться факсу или другим электронным средствам связи. Уж больно конфиденциальная информация. Не дай бог, конкуренты проведают.

— Итак, мы фактически не располагаем ничем, кроме рассказа вашего агента! — разочарованно протянула девушка. — Боюсь, это дело меня не заинтересует. Пустая трата времени.

Она поднялась, намереваясь покончить с этим делом.

“Пустышка! Ладно хоть сделала себе уик-энд, слегка отдохнув от родственничков!”

— Не торопитесь! — умоляюще протянул к ней дрожащую руку хозяин. — Разве вы не хотите просто так прогуляться за чужой счет в Центральную Америку? Сейчас там разгар курортного сезона. Слетаете, на месте определитесь что к чему. Все расходы беру на себя. Десять тысяч фунтов даю сразу. На текущие расходы, так сказать. И столько же после вашего возвращения. В случае если удастся обнаружить следы артефакта, сумма удваивается. Плюс пятидесятитысячный бонус при находке золотого сердца и доставке его сюда.

“Хм. Неплохие деньги. Можем поторговаться”.

— Сто! — выпалила Бетси вслух.

— Что?

— Сто тысяч бонуса. И пятнадцать аванса. Говорят, в Мексике ужасная дороговизна.

— Однако у вас и хватка! — восхитился мистер Джентри.

— Так как же?

— Сдаюсь!

Из гостиной доносились странные звуки. Кто-то шумно топал, отбивал ладонями такт. И все это под бравурные звуки песни, во все горло распеваемой тетушкой Германгильдой:

Если в окопах от страха не умру,

если мне снайпер не сделает дыру,

если я сам не сдамся в плен,

то будем вновь

крутить любовь

с тобой, Лили Марлен,

с тобой, Лили Марлен!

“Ага! Любимая песенка графини. С кем же это она занимается экзерсисами? Наверное, с моей кузиной. Бедная, несчастная Труди. Тетка таки вылепит из нее верную дочь фатерланда”.

Бетси тихонько приоткрыла дверь…

“Не может быть!”

В роли дрессируемого был… полковник Арчибальд Мак-Дугал собственной персоной. Шалтай-Болтай энергично маршировал вдоль кромки старинного кашмирского ковра, привезенного еще в прошлом веке из Индии сэром Робертом МакДугалом, прославившимся своими “подвигами” во время усмирения восстания сипаев. Престарелый вояка, доходя до очередного угла, ловко поворачивал налево, щелкая при этом каблуками и прижимая к боку воображаемый офицерский хлыстик.

Германгильда с азартом прихлопывала в ладоши, четко попадая в такт. Ее щеки раскраснелись, худая грудь бурно вздымалась под темным платьем.

Было видно, что обоим старичкам их милитаристские игры доставляют неимоверное удовольствие.

Кончатся снаряды,

кончится война,

возле ограды,

в сумерках одна

будешь ты стоять

у этих стен,

во мгле стоять,

стоять и ждать

меня, Лили Марлен,

меня, Лили Марлен.

Дождавшись, пока фрау Клюге фон Клюгенау допела песнь своей молодости, после чего дядюшка Арчи в изнеможении свалился в кресло, шумно приходя в себя, Элизабет вошла в гостиную. Она и виду не подала, что стала невольным свидетелем предыдущей сцены.

Поздоровавшись со старшими, девушка поинтересовалась, где Регентруда.

— Я здесь, — робко донеслось из-за большого вольтеровского кресла, стоявшего в дальнем углу комнаты.

У тетки отвисла челюсть, и монокль вывалился из глазницы.

— Как?! — завопила она не своим голосом. — Все это время ты была здесь?! Но отчего, скажи на милость, ты не дала нам знать об этом?

— Да?! — поддержал ее сэр Арчибальд. — Это выходит за все рамки приличия! Да. Нет!

— Извините, — втянуло голову в плечи юное создание. — Я не хотела вам мешать! Вы так веселились…

— Во-он!!! — завизжала что есть мочи Германгильда. — Немедленно собирайся домой! Сегодня же вечером отправишься назад, в свой пансион! Будешь там сидеть до следующего лета! Никаких подарков! Никаких каникул! Учиться! Только учиться! Слышишь?!

С громкими рыданиями девочка побежала прочь, но Бетси успела схватить ее за плечи и прижала к себе.

— Прекратите! — тоном истинной хозяйки дома сказала она. — Вообще-то у меня для вас всех есть новость. Не знаю, может быть, я покажусь вам невежливой, негостеприимной. Однако через пару дней я уезжаю. Так что делайте соответствующие выводы.

— Уезжаешь? — оторопела госпожа Клюге фон Клюгенау. — Куда?

— Да? — поддакнул дядюшка Арчи.

— В Мексику! — огорошила Бетси родственников.

— Гос-споди! — всплеснула руками Германгильда. — Это ж в какую даль!

— Мексика? Да! Это где-то рядом с Канадой. Да! Нет! Возле Кубы! Да. Там коммунисты. Да. И главный у них Кастро. Да. Он агент Москвы. Да. Помню. Карибский кризис. Да. Хрущев стучал тогда туфлей по трибуне ООН. Да…

“Ну, началось!” — обреченно вздохнула Бетси.

Пятеро людей, одетых в черные длинные балахоны, испещренные непонятными знаками золотого и алого цвета, сгрудились вокруг чего-то. Лица у всех пятерых были угрюмы и сосредоточенны. Люди что-то вполголоса напевали, кланяясь тому, что видели лишь их глаза.

Ослепительные вспышки молнии разрезали темное небо. В воздухе остро пахло приближающимся тропическим ливнем и какими-то экзотическими цветами. Сладкими и дурманящими.

К пятерке присоединился еще один участник действа. В отличие от других этот был в балахоне алого цвета, расшитом черными символами. Как видно, он был здесь за старшего. Потому что остальные словно по команде повернулись к нему и низко, почти до самой земли, поклонились.

“Вожак” сделал быстрый знак рукой, и люди в черном расступились.

Стало видно то, что находилось в центре круга.

Большой каменный стол с выпуклой поверхностью. И у его подножия извивается что-то похожее на гигантскую гусеницу или куколку.

Новый резкий жест “вожака”.

Пятерка подскочила к “гусенице”. Один из “чернобалахон-ников” выхватил из-за пояса длинный каменный нож и взмахнул им. Путы, стягивающие “куколку”, пали, открыв взорам присутствующих обнаженное мускулистое тело молодого мужчины. Он попытался вскочить, но не тут-то было.

“Чернобалахонники” мертвой хваткой вцепились в него. Приподняли и бросили на стол. Один ухватил молодого человека за длинную густую шевелюру, прижав голову так, что подбородок несчастного вздернулся высоко к небу, а горло выгнулось. Двое держали жертву за руки, еще двое вцепились в нижние конечности.