Искры на ветру - Илья Витальевич Карпов Страница 48

Как можно осторожнее он продел через кольцо рукоять, на которой тут же появился иней. Не теряя времени, Грегорион схватился руками за оба конца молота, упёрся ногой в стену и что есть сил потянул на себя. С утробным гулом дверь начала поддаваться. Молот задрожал, сопротивляясь магическому холоду. Увидев, как узоры на рукояти схватываются льдом, инквизитор принялся тянуть сильнее. В дверной проём уже можно было просунуть руку, но было необходимо открыть дверь настолько, чтобы не касаться её. В противном случае Грегорион рисковал застрять и замёрзнуть насмерть. Он переставал чувствовать руки, а молот дрожал всё сильнее. Чёртова дверь открывалась слишком медленно. Чувствуя, как холод начинает пронизывать всё тело, и увидев вырывающийся изо рта пар, Грегорион стиснул зубы и взмолился святому Вигилию.

И вот, когда проём был уже почти достаточным, что-то громко лязгнуло, а служитель церкви оказался на полу. Неужели кольцо не выдержало и оторвалось? Грегорион поднялся и взглянул на дверь. Кольцо было невредимо, но дверь открылась достаточно широко.

Неподалёку лежал кусок обледеневшей рукоятки Броннхильда, а у стены обнаружилась вторая часть молота, покрытая неровным слоем белого льда. Грегорион впустил было в сердце горечь утраты, но тут же осекся. Пусть молот, казавшийся несокрушимым, и уничтожен, но он, в конце концов, лишь инструмент, орудие. «Ты славно послужил мне, друг Броннхильд, — подумал Грегорион, — тебя обязательно перекуют, когда вернёмся домой».

Он попытался встать, но, опёршись на руку, тут же ощутил острую боль: ладони покрылись паутиной трещин, словно кожаные ремни суровой зимой. Из них сочилась кровь, но решимость инквизитора была по-прежнему крепка. Он поднялся на ноги и аккуратно боком прошёл через образовавшийся дверной проём

Каково же было разочарование Грегориона, когда внутри кабинета, куда он попал с таким трудом, не обнаружилось ничего примечательного. Чего ради было так надёжно запирать дверь? Самый обыкновенный рабочий кабинет, напоминавший даже приёмную залу патриарха Хельдерика. Кипа бумаг на столе, книжный шкаф с разнообразными фолиантами, кресло… Но что это укрыто холщовой тканью у стены напротив окна?

Грегорион сдёрнул тряпку и отошёл на шаг. Его взору предстала изрезанная узорами арка, сделанная не то из камня, не то из металла. В разъёмы по краям были вставлены синие и прозрачные кристаллы. Инквизитору уже водилось видеть подобные конструкции в логовах демонопоклонников, колдунов-самоучек и прочих отщепенцев от волшебного ремесла. И он мог поклясться, что эта конструкция являет собой не что иное, как попытку создания устойчивого портала.

Грегорион подошёл поближе к столу и разглядел клочок бумаги, торчащий из стопки книг. Вытащив его, инквизитор увидел, что это ни что иное, как вырванная страница. Грегорион поморщился и тяжело вздохнул. Для него книги всегда были великой ценностью, а их порча — ужасным кощунством. Но сейчас негодование переборол интерес к символам, выведенным на бумаге чернилами. Инквизитор нахмурился. Перевёрнутый треугольник, вписанный в круг, стрелы Шимаруна, гексаграммы метамировой связи и многие другие знаки, значения которых Грегорион не знал. Но и того, что было ему знакомо из книг, хватило, чтобы понять: архимаг Вингевельд если и не занимается, то, как минимум, интересуется некромантией.

От внезапного осознания инквизитора передёрнуло, а в душе его вспыхнул праведный гнев. Подобную мерзость надлежало искоренить самым безжалостным образом. Некромантия — преступление против самой жизни. Взгляд инквизитора задержался на небольшом настенном зеркале, откуда на него смотрело его собственное усталое лицо с нахмуренными бровями и сжатыми в линию губами. Но самое страшное было то, что гущу тёмных «медвежьих» волос у висков прорезали седые пряди. Грегорион выдернул пару волосков и повертел их в пальцах. Вот он и дожил до седин. Наверное, это из-за проклятой двери. Инквизитор до сих пор ощущал внутри холод, словно окруживший сердце ледяной оправой, но времени жалеть себя не было. Необходимо немедленно вернуться в Энгатар.

— Вижу, вам пришёлся по нраву кабинет архимага. Настолько, что вы решили самовольно проникнуть сюда.

Инквизитор обернулся. У двери стояла ни кто иная, как Беата Леврайд. На лице её была вежливая улыбка, но хищно сверкавшие глаза не оставляли сомнений в её истинных эмоциях.

— Удивительно, что вам удалось преодолеть защитное заклятье. Его автор — сам господин Вингевельд, мастер ледяной магии. Немногим волшебникам удаётся оставить в истории след, создав собственное заклинание… Однако перейдём к делу. Ваше пребывание в этой комнате крайне нежелательно, господин инквизитор.

— Я имею право находиться здесь, — ответил Грегорион. — Как уполномоченный церковью и лично патриархом Хельдериком.

— Патриарх Хельдерик имеет здесь столько же власти, сколько и вы. А вы её здесь не имеете вовсе. То, что вы выжили после преодоления защитных чар, конечно, вызывает некоторое уважение, но это не даёт вам ничего. К тому же, как я вижу, бесследно воздействие заклятия для вас не прошло, — добавила Беата Леврайд взглянула на волосы инквизитора.

— Как вы объясните это? — Грегорион кивнул в сторону портала.

— Несмотря на то, что я не обязана ничего объяснять, всё же скажу, что для архимага обладание действующим постоянным порталом — дело совершенно обыденное. Мартин Арценфельдт из магического университета, что в Ригенской империи, имеет такой же. Архимаг в отъезде и время от времени ему требуются некоторые вещи, которые я имею возможность переправлять через этот портал. Сейчас он настроен только в одну сторону и большую часть времени не работает. Так что насчёт магических выбросов можете не волноваться. Академия не пострадает.

Бледное лицо волшебницы выражало всё ту же учтивость, но с каждой минутой это выражение становилось всё более натянутым.

— А это? — Грегорион поднял страницу с символами. — Некромантия в Энгате запрещена. Или закон королевства тоже не имеет власти в этих стенах?

— Разве это доказывает занятие некромантией? — заместитель архимага подняла бровь. — В архивах инквизиции наверняка имеются книги по демонологии, однако никто и не думает обвинить вас в служении нижним мирам.

— Тем не менее, я обязан доложить об этом. Прошу дать мне уйти, — Грегорион сделал шаг вперёд.

— Боюсь, я не могу вам этого позволить, — с этими словами Беата Леврайд взмахнула рукой, и ноги инквизитора сковал лёд, не дав ступить ни шагу.

— Нападение на инквизитора карается смертью, — злобно процедил Грегорион.

Руки потянулись к рукояти молота, но инквизитор тут же вспомнил, что оружия больше нет. Остро осознав свою беспомощность, он пришёл в ярость.

— Полагаю, это обломки вашего молота валяются у двери. Вы безоружны, инквизитор, — выражение лица Беаты вменилось на оскал.

— Вера — оружие праведного! — прорычал Грегорион и, что было сил, дёрнул ногами, после чего почувствовал, будто сотня игл впивается в стопу.

— Не пытайтесь сломать магический лёд. Это лишь усилит боль, — Леврайд уже направляла пассы руками в сторону портала. Оглянувшись, инквизитор увидел, как кристаллы засветились, от них поползли серебристые нити, сплетающиеся в центре арки, словно паутина. Грегорион вновь попытался высвободиться и почувствовал, что лёд поддаётся. Судя по нарастающему пульсирующему гулу, портал за его спиной набирал силу.

— Вы только увеличиваете свои страдания, инквизитор, — Леврайд не отрывалась от портала, что дало Грегориону возможность очередным рывком сломать лёд. Волшебница обернулась на громкий треск, могучая рука инквизитора тут же прижала её к стене за шею. Второй рукой Грегорион поймал её ладони, отчего девушка издала сдавленный стон сквозь стиснутые зубы.

— И что же вы намерены делать, служитель церкви? — голос Беаты Леврайд стал сдавленным, она с трудом дышала. — Сломаете мне… кха… шею? Убьёте… женщину?

— Обезврежу. И покину это проклятое место.

— Тогда… Нужно было… Раньше… — прохрипела Леврайд и, вдохнув так глубоко, как она могла в этом положении, дунула прямо в лицо инквизитору. В тот же момент Грегорион почувствовал жуткую боль. Зрение помутилось, в глаза словно впился лёд, а голову будто сжали тисками. Он тут же выпустил волшебницу из рук и потянулся к лицу, но ощутил на месте глаз лишь ледяную корку.

— Чёртов фанатик! — раздался хриплый голос Леврайд. Инквизитор царапал лёд на лице, пытался его счистить, но всё было тщетно и лишь усиливало боль. В порыве ярости он стал махал руками, чтобы сломать чёртовой колдунье шею. Рука напоролась на что-то, раздался звон стекла. Потом он налетел на стол, едва