А. Смолин, ведьмак. Цикл (СИ) - Васильев Андрей Александрович Страница 34

Был в ней пяток круглых столиков со стульями вокруг них и три прямоугольных, с диванчиками. Вот за одним из прямоугольных столов, расположенных возле окна, мы и устроились.

— И никого, — удовлетворенно заметила Мезенцева, снимая легкую курточку. — Как по заказу.

— Так ночь. Суббота, — посмотрел на нее Нифонтов. — Все на дачах. А дальнобойщики в такие заведения не ходят, они им нафиг не нужны, здесь ни пельменей, ни борща.

— Кто что будет? — деловито поинтересовался я, даже не присаживаясь. — Говорите и не стесняйтесь, я угощаю. По сути, у меня сегодня второй день рождения.

— Поесть — на твое усмотрение, — не стал чиниться оперативник. — Возьми пару любых сэндвичей, соуса и овощей не нужно. Чай — черный. И сахара побольше.

— Кофе, — буркнула Маринка. — Капучино. Большой. Еды не надо.

— А я с тобой пойду, — поднялась из-за стола Мезенцева. — Там выберу. Ну и подносы помогу донести, одним-то тут не обойдемся.

Когда заказывал еду, думал, что кусок в горло не полезет, но стоило мне только откусить кусок сэндвича, и я тут же понял, насколько голоден.

— Пробрало? — понимающе улыбнулся Нифонтов, размешивая сахар в чае. — Это всегда так. Отходняк, обычное дело. Еще сладкое хорошо после подобных стрессов.

— Водки хорошо бы после подобных стрессов, — Маринка отпила кофе, на лбу у нее билась синяя жилка, под глазами обозначились тени. — Это да.

— Держи, — Мезенцева пошарила в кармане куртки, лежавшей рядом с ней, и достала из нее конфету в пестром фантике. — Вкусная. «Озеро Рица» называется. Это лучше водки, как по мне.

— Странное название, — удивился я. — А что, на самом деле есть такое озеро?

— В Абхазии, — ответил мне Нифонтов, внимательно смотрящий на Маринку, которая конфету взяла, но есть не стала. — Вода в нем кристально чистая, ей аналогов в мире почти не имеется.

Маринка зевнула раз, зевнула два, поставила стаканчик с кофе на стол и прикрыла глаза. А через пару минут она и вовсе заснула.

— Вот и славно, — оперативник кивнул Мезенцевой, та недовольно нахмурилась, после скатала свою куртку в некое подобие подушки и подложила Маринке под голову.

— Пусть поспит, — сказал мне Нифонтов. — Ей это сейчас не лишним будет. Ну и потом — ее профессия предполагает, что любая полученная информация должна пойти в дело. Особых секретов у меня нет, но и к обнародованию того, о чем у нас с тобой пойдет речь, я не стремлюсь.

— Снотворное? — догадался я и уставился на Мезенцеву.

— Ага, — безмятежно ответила та, откусила сразу половинку круглой печеньки с черными вкраплениями шоколада, она их много купила. — Мне для хорошего человека никогда его не жалко.

Она запила печеньку кофе и от удовольствия даже прикрыла свои шалые зеленые глаза. Было видно, что ей очень хорошо.

Странно прозвучит, но сейчас она мне даже нравилась, несмотря на то, что при первой встрече у меня возникло совершенно противоположное чувство. Нет, видно, что она оторва каких поискать, но что-то такое в ней есть. Маленькая, мне по плечо, рыжеволосая, белолицая, с зелеными круглыми глазами, с высокой грудью, она была как сгусток энергии. И добавьте сюда пистолет на поясе, да еще и в открытой кобуре, который она даже и не думала как-то скрывать. Полусонный работник закусочной, когда формировал заказ, то и дело косился то на него, то на нее, то на меня, как видно гадая, кем мы с Евгенией являемся.

— Глаза сломаешь, — беззлобно сказала мне Мезенцева, забавно сморщив веснушчатый носик. — Или у меня на груди дырку прожжешь.

— Кхм, — смутился я и отпил «Маунтин Дью». — Я это…

— Все вы «это», — отозвалась девушка. — Я привыкла, еще с института. Не бери в голову.

— Ну что, Саша, — Нифонтов прикончил сэндвич и вытер салфеткой рот. — Повторю все то же предложение, что и в банке — поговорим?

— Поговорим, — кивнул я. — Теперь — поговорим.

А что еще я мог сказать? И дело даже не в том, что они нам жизнь спасли. Просто других вариантов не было.

— Ну и славно, — Николай откинулся на спинку дивана. — Кстати — может, оно и к лучшему, что все так вышло, что тогда у нас беседа не получилась. Сейчас проще будет понять друг друга. Тогда, в банке, мне пришлось бы тебе много чего объяснять, и ты бы не всему услышанному поверил. Или вообще решил, что тебя разыгрывают. А теперь — другое дело. Сам все увидел, в чем-то даже разобрался.

— Не то слово, — я шумно выдохнул. — Увидел, поверил, понял. Хотя лучше бы про все это и не знать.

— Лучше бы, — согласился со мной Нифонтов. — Я в свое время, когда только начал заниматься своей работой, тоже иногда так думал.

— А теперь? — спросил у него я.

— Теперь — привык, — пожал плечами мой собеседник. — Человек такая тварь, он ко всему привыкает. Сначала все новое в диковинку, потом раздражает, потом привыкаешь, а потом происходящее становится частью существования. Вон мне рассказывали, что «сталинские» высотки поначалу «вставными челюстями» называли, и старые москвичи в шестидесятых годах считали, что они изуродовали Москву. А теперь это достопримечательность, символ города. Вот так и с моей работой. И ты привыкнешь. Причем если я хоть уволиться могу, то тебе и вовсе деваться некуда.

— Не знаю, — я вспомнил поляну, камень, луну и длинный раздвоенный язык той твари, что звалась Дарьей Семеновной. — Не уверен.

— А куда тебе деваться? — Мезенцева отпила кофе. — Все, ты в деле, в сторону не вильнешь.

— Оптимистично, — тяжко вздохнул я.

— На самом деле не так уж много для тебя и изменится, по крайней мере — поначалу, — мягко произнес Нифонтов. — Это в кино человека кусает вампир или оборотень, а после вокруг бедолаги рушится весь мир. Но то — кино. А на деле все просто — ты как был самим собой, так им и остался. Никаких явных или тайных трансформаций ни с твоим телом, ни с твоей душой происходить не будет. Зубы не вылезут, на прохожих по ночам ты охотиться не станешь, и летать ты тоже не научишься.

— А вампиры — они есть? — спросил вдруг я.

Ну а что? Интересно ведь.

— Есть, — ответил Нифонтов. — Но не такие, как в кино и книгах. Никакой благородной бледности, никаких светских замашек, никаких трогательных историй о любви с белокурой непорочной девушкой, никаких экстравагантных костюмов, перстней и плащей. Это на редкость неприятные существа, по сути своей они охотники и хищники, которые днем отсиживаются в подвалах и коллекторах, а ночью выходят на промысел. И сразу — нет, укус вампира не делает человека подобным ему. Там нужен особый ритуал, с жертвоприношением и иными мерзостями.

— Причем жертва должна быть непременно ребенком не старше восьми лет и некрещеная, — добавила Мезенцева. — Меня после прочтения описания этого ритуала чуть не вырвало. Такая жесть!

— Вот так и рушатся стереотипы, — пробормотал я.

— И не говори, — поддакнула мне девушка и хрустнула очередной печенькой.

— Что примечательно — ответ на свой тогдашний главный вопрос я уже знаю, — продолжил Нифонтов. — Силу тебе Захар Петрович передал. Хотя я и тогда в этом был практически уверен, просто хотел убедиться в своей догадке до конца.

— Ну, вы и меня поймите — немного извиняющимся тоном произнес я. — Приходят полицейские, задают странные вопросы… Плюс учитывайте место моей службы, оно не располагает к задушевным разговорам с властями.

— Потому и не настаивал, — Нифонтов допил чай. — Отложил на потом нашу беседу. Тем более что надо было кое-какие вопросы прояснить. А ты оказался шустрым малым, должен заметить. Вон даже сам кое в чем разобрался и рванул в Лозовку, на свою голову. Мы с Женькой как про это узнали, сразу за вами следом помчались, и все равно чуть не опоздали.

— А откуда узнали, если не секрет? — стало любопытно мне. — Я ни с кем этим не делился, кроме вон той спящей красавицы. Да и ей про все только на вокзале рассказал.

— Мы к тебе в гости сегодня заехать решили, — объяснил мне Нифонтов. — Поговорить в домашней обстановке, потому что время поджимает. Я так рассудил, что за неделю ты так или иначе что-то да поймешь, и дверями перед нашим носом хлопать не станешь. Тебя дома не оказалось, и тогда я с твоим подъездным решил побеседовать. Он прозевать такое явление, как ведьмачья сила, в своем доме никак не мог, а значит, наверняка за тобой присматривал, чтобы ты дел не натворил. Так оно и вышло. Ну а дальше все было просто — мы поехали в Лозовку…