Эмма Харрисон - Сад дьявола Страница 7

— Какая красота, — прошептала Пейдж, когда Мика снял шелковую накидку с ее обнаженных плеч.

— Как и ты, — сказал Мика ей на ухо, обдавая теплом дыхания шею.

— Ты помнишь, мы с тобой говорили об одном условии? — спросила Пейдж, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно и ровно. С ее стороны это был настоящий подвиг, учитывая, насколько она была сражена изысканным вкусом Мики, его чувством прекрасного, романтичностью. Он заехал за ней на черном лимузине и подарил одну, но роскошную белую линию. А когда он подал ей руку, провожая до машины, была покорена даже Фиби…

— Извини, — с улыбкой сказал Мика. Я совсем забыл. Было много дел. Прежде чем Пейдж успела спросить его, что он хотел этим сказать, к ним подошел стройный, холеный метрдотель и кивком головы поклонился Пейдж.

— Ваш столик готов, мистер Грант, — сказал он с легким поклоном. Пейдж и Мика последовали за ним к стоявшему в отдалении угловому столику у окна с видом на залив. У Пейдж, когда она садилась, слегка закружилась голова, но это быстро прошло, и она огляделась вокруг, ошеломленная великолепием обстановки. Я надеялся, что тебе здесь понравится, — сказал Мика, подавая ей меню.

— Да, сойдет, — пошутила Пейдж, беспокойно поерзав на стуле, чем вызвала у Мики улыбку. Она улыбнулась в ответ. «Какое счастье, что у него хорошее чувство юмора. Нет ничего хуже, чем встречаться с занудой. Если даже он красив, как бог, и одевается в парижских бутиках».

— Итак, какие же дела заставили тебя забыть о моем условии? — спросила Пейдж, отрываясь от меню. — Ты живешь за счет женщин?

— Не совсем, — усмехнулся Мика. — Я унаследовал кучу денег от родителей, поэтому мне нет нужды зарабатывать себе на жизнь. Я руковожу благотворительным фондом в защиту детей — сирот, и это отнимает, мягко говоря, много времени. Нужно четко знать, что говорить тем или иным людям, чтобы они согласились сделать пожертвование.

— Неужели некоторым не достаточно сознания того, что они помогают детям? — спросила Пейдж.

— К сожалению, в большинстве случаев — нет, — натянуто улыбнулся Мика;— Я бы очень хотел, чтобы все было по — другому, и делаю, что могу. Мы содержим несколько приютов и детских приемников. Я стараюсь чаще их объезжать, встречаться с детьми, Ради этого можно стерпеть многое, я даже готов хоть каждый вечер обхаживать чопорных пожилых леди. Он сделал глоток воды и пробежал глазами меню. Пейдж видела, что ему неприятно говорить о финансовой стороне его деятельности, и от этого он еще больше вырастал в ее глазах. Многие на его месте предпочли бы просаживать деньги на развлечения, вращаясь в элитных кругах Сан — Франциско, а не вкладывать их в фонд помощи обездоленным детям. — А чем занимаешься ты? — помолчав, спросил Мика. — Надеюсь, это никак не связано с несносными пожилыми дамами?

— Отчасти, — со смехом ответила Пейдж. — Я работник социальной сферы. Приходится иметь дело с неблагополучными семьями… людьми, живущими на пособие по безработице… иногда среди них встречаются не особенно приятные личности. Но время от времени знакомишься с просто потрясающими людьми.

— Это правда! — воскликнул Мика, просияв. — Видишь? Ты все понимаешь. И я точно знаю, что ты имеешь в виду. Они улыбнулись друг другу, и Пейдж поспешно опустила глаза, чтобы умерить свой пыл. Жаль, что в стеклянной стене не было окна — не мешало бы немного остудиться. В этот миг в легком декольтированном платье ей было жарче, чем в толстом шерстяном свитере. Мика тоже отвел взгляд, открыл меню и снова просмотрел перечень блюд.

— Итак… что предпочитает на ужин Пейдж Мэттьюс? — спросил он, отпивая из бокала.

— Ну, определенно не рыбу, — ответила Пейдж. — Не ем ни крабов, ни омаров, ни лобстеров, ни другую морскую и речную живность.

— Принято к сведению, — усмехнулся Мика, которого явно развеселила ее наивная искренность.

— Зато я люблю ризотто, — продолжала Пейдж, обрадованная тем, что в меню указывалось несколько видов. И молодую баранину. — Она виновато покосилась на Мику. — Знаю, жестоко есть маленьких ягнят, но я стараюсь об этом не думать.

— В этом нет ничего криминального, — сказал Мика, закрывая меню. — Человек должен иметь свои слабости. Я вот, например, обожаю научную фантастику. Читаю взахлеб и ничего не могу с собой поделать. Пейдж, подавив вздох, смерила его скептическим взглядом.

— Боже мой. И у меня свидание с этим человеком? Детский сад, — съязвила она. — И в каком духе фантастика — «Затерянные в космосе» или «Секретные материалы»? — Ближе к «Звездным войнам», — улыбнулся Мика. — Только в старой версии, не в новой.

— А, ну тогда еще ничего, терпимо, — сказала Пейдж и вздохнула с нарочитым облегчением. Оба расхохотались, и Пейдж обнаружила, что не в силах сдержать улыбку. «Все идет хорошо. Очень, очень хорошо».

— Ну, а что любишь читать ты? — спросил Мика, кладя локти на стол. — Могу поспорить, что любовные романы.

— О, только не это, — презрительно фыркнула Пейдж. — Их у нас читает Фиби, причем с такой скоростью, словно торопится прочитать их все, пока они не вышли из моды. Что, кстати, уже произошло лет сто назад. Я же предпочитаю классику. Очень люблю Джейн Остин, а в последнее время увлекаюсь Уилл ой Катер.

— Ага, значит, все — таки любишь любовные романы, — с легкой улыбкой заметил Мика. Только классические.

— Эй! Это совсем другое, — возмутилась было Пейдж, но тут же сдалась. В конце концов, Мика был прав. Но откуда она могла знать, что ему известно, о чем писали Остин и Катер? Обычно парни уважительно кивали, будто бы понимая, о чем речь, не желая признаваться, что абсолютно не разбираются в литературе. Вдруг перед ними возник официант, настолько бесшумно и незаметно, что казалось, он материализовался из воздуха.

— Готовы сделать заказ? — спросил он, слегка наклоняясь вперед.

— Да. Мы оба будем баранину, — сказал Мика, возвращая ему меню. — И… Пейдж, ты определилась с ризотто?

— С тыквой, пожалуйста, — с улыбкой повернулась Пейдж к официанту.

— Звучит аппетитно, — кивнул Мика. — Два, пожалуйста. Пейдж сложила руки на столе и посмотрела Мике прямо в глаза, что было нелегко. Каждый раз ей казалось, что она утопает в их яркой синеве, и в груди у нее все трепетало, словно крылья бабочки.

— В чем дело, мистер Грант? Не можете выбрать сами? — шутливым тоном спросила Пейдж.

— Может быть, мне просто хочется знать о тебе все, — помолчав, ответил Мика. — В том числе какова на вкус пища, которую ты любишь. Пейдж была польщена, но постаралась этого не показать. Если следовать логике, ты, вернувшись домой, бросишься читать «Разум и чувства», облачишься в розовую фланелевую пижаму и будешь засыпать под музыку, которая нравится мне? Мика медленно растянул губы в улыбке и наклонился к Пейдж так близко, что она ощутила на лице свежесть его дыхания.

— Если будет нужно, — с расстановкой проговорил он, — то да. Вдруг Пейдж захлестнула волна слабости, перед глазами встала пелена белесого тумана, испещренная серыми крапинками. Ее бросило в жар, и она, откинувшись на спинку стула, сделала ровный, глубокий вдох. За последние двадцать четыре часа Пейдж не уставала поражаться ощущениям, которые вызывал у нее Мика, но на этот раз это было нечто иное.

— Тебе нехорошо? — с участием спросил Мика, хмуря брови.

— Нет, все в порядке, — поспешила заверить его Пейдж и, глотнув воды, провела рукой по затылку. — Наверное, это от высоты… такой вид за окном… От этого немного… кружится голова. «Хорошая отговорка. Просто отличная отговорка». Мика тут же подозвал управляющего и спросил, нельзя ли пересесть подальше от окна. Управляющий оказался на редкость расторопным, так что уже через несколько секунд они сидели за другим столиком у стены. Пейдж, с одной стороны, чувствуя невероятное облегчение от того, что ей удалось с честью выйти из затруднительного положения, вместе с тем, направляясь вслед за официантом к другому столу, ощущала огромное внутреннее напряжение; Она была напугана тем, что с ней происходило, потому что догадывалась, что это не внезапное головокружение и не физическое недомогание. Это все из — за Мики. Другого объяснения не было. Пейдж влюбилась. Влюбилась по — настоящему.

Мика осторожно открыл дверь огромного особняка в одном из старых кварталов города. Пейдж на цыпочках, стараясь не шуметь, переступила порог и, оглядевшись, была потрясена увиденным. Она представляла себе детские приюты в основном по описаниям классиков, но этот дом больше походил на резиденцию лорда, чем на захудалое обиталище бездомных детей.

— И это приют? — прошептала Пейдж, скользя взглядом по сверкающему паркету и картинам на стенах.

— Будем называть это просто домом, — так же шепотом ответил Мика. — Дети очень остро чувствуют разницу. Рука об руку они пошли по просторному фойе к лифту.