Рон Хаббард - Катастрофа Страница 25

— Да, — ответил я как можно тише.

— Ты также не станешь пытаться сбежать. Если ослушаешься, твои ноги будет жечь, как огнем. Понял?

— Да, — снова промямлил я.

— Теперь вот еще что. Хеллер выказал необычайное благородство и доброту, решив исправить нанесенный тобой вред этой планете. Даю тебе установку беспрекословно исполнять любые его приказы. Понял?

— Да, — послушно ответил я, хотя мне это ужасно не понравилось. Но если бы я как-нибудь проявил недовольство, графиня могла бы заподозрить, что шлем на меня не подействовал.

— Если ты откажешься делать то, что приказывает тебе Хеллер, тебя сразу же начнет тошнить. Понял?

— Да, — пробормотал я, внутренне сгорая от стыда. (…) ее! Она заманила меня в ловушку!

— Когда ты проснешься, то почувствуешь себя намного лучше. Ты будешь вынужден помогать Джеттеро исправить твою жизнь. Сейчас ты забудешь, что я внушила тебе эти мысли, и станешь думать, что сам так считаешь. Твои раны быстро заживут. Когда ты проснешься, то будешь думать, что я гипнотизировала тебя в лечебных целях. Ты не раз поблагодаришь меня за помощь. Понял?

— Да.

Графиня Крэк выключила шлем и, сняв его с моей головы, сказала:

— Теперь просыпайся.

Я постарался сдержать гнев и сказал как можно спокойнее:

— Спасибо за помощь.

Графиня убрала шлем в коробку и ушла.

Как только дверь за ней закрылась, с губ моих сорвался поток страшных ругательств. Я в ловушке! Мне нужно во всем повиноваться Хеллеру, иначе они поймут, что шлем на меня не подействовал, и тогда Крэк просто сделает из меня отбивную.

Все против меня. Прахд, база, весь турецкий народ, даже та пташка за окном.

Тогда я дал страшную клятву всем известным мне богам и богиням, включая Иисуса Христа, что месть моя будет ужасна и ни один из врагов не уйдет от нее!

Они думали, что я совсем беспомощен. Но они не догадывались о том, что у меня имеется надежное прикрытие и по первому же моему зову мне на помощь придет целая Конфедерация, если только мне удастся затащить на Волтар Хеллера с его проклятой графиней.

Всю ночь я ворочался с боку на бок и не мог заснуть. Наконец я принял решение: я схитрю, притворюсь, будто согласен со всем, что говорит мне Хеллер, — правда, я надеялся, что он не потребует от меня слишком многого. Я должен что-нибудь предпринять, чтобы он поскорее отправился на Волтар.

Но засыпая, я даже не мог себе представить, какие ужасные страдания готовил мне грядущий день! Хеллер оказался намного хуже, чем я мог себе представить!

Часть ШЕСТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ

Глава 1

В окне едва загорался рассвет теплого июньского дня, а меня уже подняли с постели.

Я почувствовал, что против меня задумали что-то дьявольски жестокое, когда заметил, что они молчат.

Хеллер был одет в летний фланелевый деловой костюм, голубую шелковую рубашку, темно-синий галстук в горошек и модную панаму. По особому покрою его костюма я определил, что на ремне у него висит кобура с автоматическим пистолетом. В руках у него был серый замшевый дипломат. Прислонившись к стене, он ждал, пока два охранника и медсестра надевали на меня консервативного покроя темно-голубой костюм, извлеченный из шкафа. Я упирался руками и ногами и возмущенно кричал:

— Это жестоко! Я ранен, и мне нужен покой! — Прокричав эти слова в третий раз, я понял, что разжалобить их мне не удастся.

По окончании туалета меня выпихнули в коридор, где уже поджидал Хеллер.

В вестибюле я заметил Фахт-бея, одетого в деловой костюм западного образца; он не соизволил даже поздороваться со мной.

Хеллер подтолкнул меня, и я двинулся к главному выходу.

Выйдя на улицу, я так и застыл на пороге: у крыльца стоял мой «Даймлер-бенц» с красным орлом на дверце.

— Вы даже забрали у меня машину! — в сердцах вскричал я.

Хеллер, ни слова не говоря, знаком приказал мне забраться внутрь.

Оглянувшись, я увидел двух охранников и Фахт-бея, садящихся в невзрачного вида машину с базы. Хеллер ткнул меня локтем в бок, и я влез в мой "Даймлер-бенц".

Хеллер уселся рядом со мной. И тут я увидел на передних сиденьях автомобиля двух подлецов — Терса и Ахмеда, причем последний, обернувшись, заговорщицки подмигнул Хеллеру.

Это взбесило меня.

— Этот человек не достоин амнистии! — злобно прошипел я. — Он виноват в еще большем количестве преступлений, чем я! Он насиловал женщин! Это он привел на базу русского агента!

— Мы уже обсудили этот вопрос, — холодно ответил Хеллер. — Он только исполнял ваши приказы.

Несправедливость, как плетью, хлестнула меня по сердцу. Ничего. Не надо отчаиваться. Одно мое слово — и Ломбар прикажет расстрелять Ахмеда!

МЫ выехали на главное шоссе. Позади маячил автомобиль с Фахт-беем.

— Куда мы едем? — поинтересовался я.

— Вы здесь много чего натворили, — ответил Хеллер. — Многим деревням вы должны то, что местные жители называют «откупное». Кроме того, вы должны оплатить ремонт здешней мечети; вы тут кое-что подписали, в том числе чек на весьма приличную сумму, возвращенный Национальным банком «Пиастры» в связи с отсутствием денег на вашем счете. Управляющий местного филиала сказал, что ни один специалист не может разобраться в ваших финансовых делах. Поэтому мы решили выписать сюда человека, который наверняка сможет вывести вас на чистую воду, — Мудура Зенгина из Стамбула.

Я вжался в кресло. Уж кого я не хотел видеть, так это Мудура Зенгина! Крошка говорила, что он очень зол на меня.

Это известие совершенно испортило впечатление от поездки. Я даже не мог думать о том, как сбежать от моих чутких стражей: перед моим мысленным взором стоял Мудур Зенгин, и я судорожно изобретал, что мне ему сказать. Наверное, я должен ему целое состояние!

Мы ехали по дороге среди летних красот турецкой провинции, но я ничего не замечал. Наш автомобиль продирался в потоке машин через Ускудар на азиатском берегу метрополии, но я не обращал на это никакого внимания. Когда мы по мосту пересекали Босфор, я машинально скользил взглядом по цепи кораблей, входящих в порт. И когда мы ехали по улице Кемеральти в Бейоглу, я все еще дрожал от страха. Мы пересекли бухту Золотой Рог по мосту со стороны Галаты и, попетляв среди башен и минаретов, затормозили у дверей Национального банка «Пиастры». К тому времени я был уже почти мертв от грандиозного перенапряжения.

Но все еще только начиналось.

Мудур Зенгин сообщил, что переговорит с Фахт-беем, но, когда мы все вместе вошли к нему в офис и он увидел среди прочих лиц мою физиономию, у меня создалось впечатление, что банкир собирается указать нам на дверь.

Но тут Хеллер взял инициативу в свои руки. Окинув взглядом богато убранную комнату, он решительно пододвинул три стула к деревянному столу с резной крышкой и сказал:

— Не возражаете, если мы присядем?

— Я не хочу иметь дела с этим человеком! — твердо сказал Зенгин, впиваясь мне в лицо жестким взглядом.

Хеллер усадил меня на стул и сам сел рядом. На третьем стуле разместился Фахт-бей.

Мудур Зенгин продолжал стоять, трясясь от ярости.

— Нам бы хотелось исправить то, что он, — Хеллер указал на меня, — натворил.

— Самому дьяволу это не под силу! — проговорил Зенгин. Наконец он решил, что ему, может, все-таки стоит присесть, и теперь, оперевшись локтем на стол, грозил мне пальцем. — Вы знаете, что сделал этот человек? — Не дождавшись ответа, он продолжил: — Ему было назначено царское содержание, и что бы вы думали? Он все спустил в столице. Он вел распутный образ жизни, раздавая своим любовницам кредитные карточки направо и налево, и ни разу не сообщил мне об этом. Он заставил банк оплачивать счета. И в конце концов еле наскреб себе на яхту. На этой яхте он исходил семь морей, ведя привольную жизнь. А мы содержали яхту, оплачивая все расходы; мы даже помогали ему продать ее в пять раз дороже стоимости. А потом он попросту сбежал, и выгодная сделка не состоялась.

— Я думаю, еще не поздно все исправить, — утешил его Хеллер.

— Кто будет исправлять? Вы? — спросил Мудур Зенгин. — С ним я больше не хочу иметь никаких дел! Он совершил ужасное, отвратительное преступление — самое страшное, которое когда-либо совершал человек! — Он откинулся назад и презрительно скривил губы. — Промотав все свое состояние, он обратился в другой банк!

— Наверняка как-нибудь можно… — начал было Хеллер.

— После такого оскорбления? — воскликнул Мудур Зенгин и помахал руками, будто стряхивал на землю какое-то мерзкое насекомое.

— Полагаю, — сказал тогда Хеллер, — вы знакомы с Фахт-беем?

— Да, мы сотрудничаем с компаниями, которые он представляет. Мне кажется очень странным видеть его в обществе этого человека, и мне очень жаль, что он связался именно с таким человеком! — Зенгин ткнул в меня пальцем.