Владимир Пучков - Черти поневоле Страница 42

— Федор Семеныч! — перебил его Костя. — Мы клад принесли. Можно он здесь полежит?

— Какой клад? — Шлоссер непонимающе глянул на Костю, затем перевел взгляд на Горыныча, держащего в лапах ларец.

— Еще один клад? — ахнул механик. — Да что же я с ними делать буду? Солить?

— Отнесем в бухгалтерию, — сказал Костя. — Одним больше, одним меньше — какая разница?

— Ну хорошо, — согласился Шлоссер, — только завтра — никак. Завтра у меня полевые испытания. Будем новый трактор обкатывать. На тригенных куаторах.

— На тригенных… Простите, что? — вежливо ужаснулся Горыныч.

— Куаторах! — сурово сказал Шлоссер, и глаза его сверкнули.

— Батюшки-светы, страсть-то какая! — прошептала Яга. — Это что ж за чудище будет?

— Самопашец! — гордо пояснил главный механик. — И хватит о делах! Чайник поспел, вам «Громовержца»?

После первой чашки Костя посмотрел на округлившиеся глаза друзей и согласился, что чаек Шлоссеру удался на славу. Через минуту за столом началась такая оживленная беседа, что какое-то время никто никого не слушал, поскольку говорил сам. Затем все уставились на хозяина.

— Инопланетянина нашего, Кряна, что-то не видно. Припахала его, видать, благоверная! — сообщил Шлоссер. — Проходит азы семейной жизни.

— Зарвался небось беднай! — пожалела Яга.

— Ему это полезно, — отмахнулся Шлоссер, — а то вот неделю назад у меня гостил, так из сада не вылезал. Даже корешки пустил. Пришлось Гавриле сказать, чтобы не забывал поливать. У меня в углу удобрения были. Суперфосфат. Так он рядом с удобрениями пристроился, все подкармливался.

— Он что, дерево? — удивилась Шишига, слегка изменившись в лице.

— Ну… Не то чтобы очень… У него с дубиной общие предки. Простите, с рябиной. Но они пошли по разному эволюционному пути. Предки Кряна отрастили себе мозги и научились бегать. А дубина… Простите, рябина научилась давать плоды.

Друзья долго еще обсуждали достоинства и недостатки инопланетянина Кряна, пока Яга Степанидовна не спохватилась:

— Что ж мы творим-то! Человека от сна отбиваем! Он же невыспамшись на свой сумасшедший трактор сядет.

— Ерунда! — улыбнулся Шлоссер. — У меня есть электронная усыпальница. — Увидев удлинившиеся лица друзей, он поправился: — Вернее, высыпальница! Залез внутрь, нажал кнопку и за двадцать минут выспался, как за десять часов. Здорово?

— А я-то, глупая, думала: почему у тебя мозги набекрень? — догадалась Яга. — Ты же себе всю башку электричеством измучил! Нат-ко вот пирожок оздоровительный, всю дурь как рукой снимет.

— Свежий? Это хорошо! — Шлоссер, очевидно, был голоден, потому что проглотил пирожок без комментариев. Довольно облизнувшись, он посмотрел на Ягу Степанидовну маслеными глазами. — Спасибо, вкусно. А еще нет?

Степанидовна растаяла:

— А здоров ты, батюшка, пироги жрать! Нат-ко вот…

— Тоже оздоровительный? — спросил Шлоссер, быстро прожевывая пирожок.

— Тоже, тоже! — пробормотала Яга, тщетно вглядываясь в лицо Семеныча.

Видимых перемен она в нем не обнаружила. Но Костя, лучше знающий главного механика, был не на шутку встревожен. Такого блеска в глазах у Шлоссера не было никогда.

— С чем у тебя пирожок? — шепотом спросил он Степанидовну.

— Мясо сушеное, — так же шепотом ответила Яга.

— Какое?

— Комариное, — пояснила бабка.

— А я-то смотрю, куда все комары подевались?! — воскликнул Костя. — Ни одного во всей округе! Как корова языком слизнула.

— Что, что? — заинтересовался Шлоссер.

— Комаров нет, — пояснил Костя, — улетели куда-то.

— А вы знаете что? — начал Семеныч. — Все ненавидят комаров, а я вот сейчас только понял, какой это симпатичный и, в сущности, безобидный зверь. Пожалуй, в следующий раз я займусь комарами. Выращу большого… — Тут главный механик зевнул, положил голову на стол и захрапел.

Костя аккуратно перетащил его на раскладушку, и друзья вышли из дома, затворив за собой дверь.

Лисипицин вместе с Эдиком и остальными братками устроился в беседке. Эдик был раздосадован и зол. Только что он держал на своих рогах целый сундук с драгоценностями — и вот теперь, как последний лох, вынужден оправдываться!

И все из-за каких-то деревенских чуваков, которые подстроили ему такой крутой облом. Да ведь в этом сундуке золота наверняка больше чем на сто тысяч баксов! Наверняка! Это самый подлый наезд, и с ним необходимо разобраться.

— Шеф, где деньги? — как заведенный продолжал бубнить Серый. — Деньги где? Ради чего терпим? Рога отрастили, шею вытянули!

— Серый верно базарит! — согласился Эдик. — Ради чего терпим? Э… А может, еще в эту пещеру сгоняем? Может, там еще один сундук есть?

— Заткнись уж, горе луковое, — не выдержал Лисипицин. — Влип в историю, так сиди и слушай, что старшие скажут!

Эдик встрепенулся, сверкнул глазами, но, не найдя поддержки в родном коллективе, стих.

— Вот что, парни, — сказал Лисипицин после недолгого молчания. — Обидно остаться с носом. Это я понимаю. Но есть еще один шанс…

— Поймать домовых, вернуть сундук? — оживился Эдик, но Рудольф Адольфыч грустно покачал головой:

— Что с воза упало, то пропало. Есть другая наклевка. И если вы на этот раз не сваляете дурака, то все будет как надо. Есть еще один сундук золота, и побольше того, который был. Только хранится он не за семью печатями, а здесь, в селе!

Лисипицин многозначительно замолчал, давая возможность осмыслить сказанное. Бандиты осмыслили.

— Где, где? — посыпались вопросы, но Лисипицин только мудро улыбался.

— Всему свое время. Не надо торопиться. А то и этот сундучок уплывет.

— Да ты только скажи, — воскликнул воодушевленный Эдик, — мои пацаны враз все сбацают!

— Вы уже сбацали, — криво усмехнулся Рудольф Адольфыч. — Если бы ты не спер сундук, сокровища были бы наши. Жадность обуяла, хотел все себе загрести! Товарищей через хрен кинул!

— Затмение на мозги наехало. Это все из-за рогов. — Эдик вздохнул и грустно наклонил голову.

— Короче. Золото есть у главного механика! — выпалил Лисипицин.

— Да ты что? — ахнули бандиты. — У него-то откуда?

— Оттуда, — важно пояснил Лисипицин. — Он хитрый, гад! Шифруется, а сам золотишко копит на черный день! Я его давно под колпаком держу.

— Это как же? — вяло поинтересовался Эдик, с трудом представивший себе главного механика, сидящего под стеклянным колпаком. — Ты это, поясней. Я чего-то не догоняю!

— А тут и догонять нечего, — скривился Лисипицин. — Я ему в свое время прослушивающих жучков понаставил. И на работе, и дома. Даже в туалете! Хотя там в общем-то слушать особенно нечего… — Рудольф Адольфыч поморщился. — Так что я в курсе всех его махинаций. Ну и друзья у меня тоже есть, делятся информацией… Короче, он из Древнего Египта целый воз золота притаранил. Хочет сдать, с понтом, что нашел. Ясно?

— А то! — кивнул Эдик. — Так у вас тут еще и Древний Египет есть?

— Темнота! — вздохнул Лисипицин. — Ну какая тебе разница, что у нас есть? У нас все есть, кроме одного!

— Чего? — наивно поинтересовался шеф.

— Порядка! — недовольно сказал Рудольф Адольфыч. — Надо, чтобы все по струнке ходили! С нашим народом по-другому нельзя.

— Это точно, — закивали бандиты. — Давно пора!

— Я бы таких, как Шлоссер и Евстигнеев, за решетку посадил! И лесника с ними заодно, чтобы воздух чище стал.

— Ага! — подобострастно захихикали бандиты.

— Братцы! Вспомнил! — воскликнул вдруг Эдик и перешел на шепот: — Этот Шлоссер картошку в золото превращает! Сам видел! Может, поймать его и заставить, чтобы он мешка два для нас соорудил?

— Это все потом, потом, — поморщился Лисипицин, — сейчас главное — что? Установить слежку за домом Шлоссера. На тот случай, если он попрет сундук в администрацию. Но он, гад, хитрый, может и не потащить. Тогда дождемся, когда механика не будет дома, и вытащим сундук сами.

— Погоди, командир, — остановил его Серый, — я не врубился. Если он потащит сундук, то что делать-то? За ним идти?

Лисипицин закатил глаза. Затем посмотрел на Эдика:

— Как ты с ними работал?

— А что, нормально, — пожал плечами шеф. — Никаких проблем.

— Они ж тупые, как сибирский валенок! — взвыл Рудольф Адольфыч.

— Ты это… Фильтруй базар, — нахмурился Эдик. — Кто тебе сказал, что сибирские валенки тупые? У них носы заостренные, сам видел! Это наши, свойской валки, с тупыми носами делаются.

Лисипицин оторопело выслушал его и тяжело кивнул головой.

— Хорошо. Значит, так: если Шлоссер потащит сундук в администрацию, этот сундук надо культурно отобрать. Понятно?

— Вот теперь все ясно, — облегченно вздохнули бандиты, — а то говоришь какими-то загадками. Мы пацаны конкретные. Любим конкретный базар. И это… По тыкве ему можно врезать?

— По тыкве? — Лисипицин мечтательно расцвел. — Можно! Да-да, — добавил он сладким голосом. — Можно и даже нужно!

— Вот это по-нашему, — оживились братки, — а то все непонятки какие-то. А сейчас чего делать?