Владимир Пучков - Черти поневоле Страница 47

— Ну ты силе-он! — выдавил из себя Эдик. — Тебе только на шухере стоять! И это… Где Колян?

— И штаны! — сурово добавил Серый.

— Штаны? — переспросил Эдик. — Верно. Штаны тоже верни. Только, Серый, ты же, кажется, в штанах?

— Я-то в штанах, — сказал Серый, — а вот ты…

— Что-о?! — Шеф глянул на свои ноги и похолодел. — Гони штаны, змей! Нет у меня больше штанов, это последние! Родной «Адидас»! Как я без штанов на дело пойду? И где Колян?

Коляна обнаружили неподалеку. Он лежал, спеленутый по рукам и ногам штанами шефа.

— Зубы тебе бы выбить за такой свист! — пробормотал Эдик, не сразу попадая в штанину. — Ну и утомил ты меня!

— Сам просил, — осклабился Лисипицин. — Я не настаивал.

— Предупреждать надо! — огрызнулся шеф. — Ладно, стой на стреме, а мы пошли.

Крадучись, они обогнули кусты и остановились возле калитки Шлоссера.

— Это что? — спросил Толян, показывая на механическое пугало. — Сторож вроде?

— Здорово, мужик! — идиотски осклабился шеф, подходя к пугалу развязной походкой. — Как пройти в библиотеку?

Пугало развернулось, подняло костлявые руки и изо всех сил стукнуло Эдика по ушам.

— Вай! — взвизгнул шеф, схватившись за голову и присев на корточки. — Ты чего дерешься? Баран! Тьфу, Толян! Покажи ему карате!

Толян, рассыпая искры, встал в стойку, но пугало неожиданно крутнулось на месте, и браток, получив две увесистые затрещины, свалился в пыль.

— Чего смотрите? — заорал Эдик. — Наших бьют! Навались, пацаны!

Бандиты скопом бросились на крутящееся и размахивающее руками чучело. Послышались сочные, тугие удары, кто-то завопил, схватившись за нос. Толян повис у чучела на плечах и завращался вместе с ним, ухитрившись каблуком заехать шефу в глаз. Однако и чучело не выдержало такой нагрузки. Слишком велик был совместный вес братков. Механический мужик крякнул и повалился на землю, придавив Эдика, Толяна и Серого. Колян навалился на них сверху и ткнул кулаком кому-то под ребра. Серый крякнул и затих. Его рука безвольно откинулась и угодила шефу по зубам.

Несколько минут братки разбирались, где, кто и что. Наконец, охая и однообразно ругаясь, они уселись на траву.

— Братцы, да это же робот! — ахнул Толян, приглядевшись к поверженным останкам.

— Какой же он робот, если он дрался? — простонал Серый, потирая вывихнутую в свалке челюсть.

Шеф с трудом разлепил заплывший глаз, посмотрел на механического мужика, глухо вскрикнул, вскочил и принялся на нем плясать, втаптывая остатки разломанного механизма в пыль. Когда с врагом было покончено, он помог Серому подняться, оглядел свой отряд и скомандовал сдавленным шепотом:

— Только тихо!

Они подошли к забору.

— Хто там? — неожиданно откликнулся сварливый женский бас. Это пришел в себя запорный механизм калитки.

— Ой! — Эдик от неожиданности присел. — Что за фигня?

Лисипицин как тень вынырнул из кустов.

— Это тоже механизм! — шепотом пояснил он и снова спрятался. Вид у Рудольфа был предовольный, как у кота, объевшегося сметаны.

«Мы звездюли получаем, а он сидит себе в кустах и в ус не дует! — неприязненно подумал шеф. — Сминусую десять процентов!»

— Тоже механика, — пояснил он пацанам. — Как тут чего открывается? Серый, давай!

— Действуй, Маня! — донеслось из кустов, и кто-то гнусно захихикал.

«Еще минус десять процентов!» — мстительно подумал шеф.

— Она вбок отъезжает, — наконец разобрался Серый и вцепился ногтями в штакетину, — помогайте!

Пыхтя и сопя, братки навалились на дверцу. Внутри что-то натужно заскрипело, и калитка стала медленно отъезжать в сторону.

— Навались, навались, придерживай! — командовал шеф, суетясь рядом. — Так, хорошо! Еще, еще, ну!

Наконец дверца отворилась настолько, чтобы пропустить одного человека. Набравшись смелости, шеф сунул голову внутрь и огляделся.

— Порядок, пацаны! — сказал он, увидев совершенно пустой двор. Однако брошенное им слово братки поняли превратно.

— Чего? — переспросил Серый, автоматически разжимая руки.

В то же мгновение калитка с каким-то торжествующим скрипом сомкнулась на шее шефа. Эдик заверещал, будто его начали резать, задергался и вдруг как-то остекленел. Из раскрывшегося рта вытекла ниточка слюны.

— Кранты шефу! — ахнул Толян, не делая попытки освободить Эдика.

«И с тебя, гад, минус десять процентов», — отстраненно подумал Эдик, не в силах произнести ни звука. Зато Колян ухватился за створку и начал толкать ее, багровея от натуги.

«А Коляну — плюс, — подумал шеф с благодарностью. — Ну не десять… Хватит и пяти. За такое дело не жалко. Накину четыре процента, не меньше. Три точно. Даже один процент и то — крутые бабки!»

Наконец шефа вызволили и кое-как протиснулись следом. Серый и Толян повели остальных к спрятанным сокровищам.

— Тут они, — прошептал Серый, — мы их досками прикрыли.

— И трубу сверху положили, — напомнил Толян.

— Заткнитесь! — зло прохрипел Эдик. — Ищи давай!

Братки подошли к куче стройматериала и принялись обшаривать все вокруг в поисках сундуков.

— Чего это вы так много всего навалили? — злился шеф. — Никак не долезешь!

Братки нервно перекладывали с места на место доски, балки, швеллера, какие-то трубы, бетонные блоки, оконные рамы.

Серый и Толян давно уже поняли, что сундуков здесь нет, но признаться в этом сейчас было страшно. Особенно после того, как шеф уронил бетонный столбик и долго выл, скача на одной ноге.

В конце концов последняя доска была убрана, и Эдик непонимающе уставился на Серого с Толяном. Его правый заплывший глаз неожиданно широко раскрылся и глянул на братков с горьким упреком.

«Минус десять процентов», — разом подумали Серый и Толян.

— Может, в другом месте поискать? — робко предложил Толян, а Серый сложил длинную шею пополам и зажмурился.

Некоторое время Эдик глубоко дышал, бормоча про себя:

— Я спокоен! Я совершенно спокоен!

— Надо в доме пошуровать, — неожиданно высказал глубокую мысль Колян. — Вдруг пацанам показалось, что они золото спрятали?

— Ладно! — наконец выдохнул шеф. — Наше дело правое. Победа будет за нами! Старик наверняка дома. Это он все придумал. Лисипицин не зря предупреждал. — Наклонив рога, Эдик сделал шаг к двери. — Ну держись, механик! Теперь точно запорю!

Дверь оказалась заперта. Эдик вытащил из кармана фомку, но тут его внимание привлекла записка на двери.

— Серый, посвети! — скомандовал шеф.

Серый подошел, надулся, заискрил, и призрачный зеленый свет выхватил из мрака странную надпись: «Дерни за веревочку, дверь и откроется!»

— Отлично! — обрадовался Эдик, убирая фомку. — Тоже, видать, механизм!

Недолго думая он дернул за кончик уходящей куда-то в темноту бельевой веревки. Дверь распахнулась, и сверху на бандитов обрушился ушат ледяной воды. Вдобавок краем ушата Эдику пребольно стукнуло по макушке. На мгновение у шефа все спуталось в голове.

«Минус десять процентов! — подумал он, сцепив зубы, чтобы не завыть. — Минус пятнадцать процентов, минус двадцать…»

Некоторое время бандиты стояли неподвижно и напряженно фыркали, а через минуту дружно затряслись от холода. Шеф ощущал во всем организме какой-то зуд и странное пощипывание. Треуголка у него на голове размокла и превратилась в блин.

«Не падать духом! — снова скомандовал сам себе Эдик. — Мы еще отомстим!»

Из коридора в дом вели две двери. Рядом с ближайшей висела полочка, на которой лежали румяные наливные яблоки и горстка аппетитных слив. Все это шеф автоматически сгреб себе в карман. Остальные шумно сглотнули слюну, но протестовать не решились.

— Мужи-ик! — приторно сладким голосом позвал Эдик. — Мы к тебе пришли. Выходи! Все равно найдем! Ты нас уже достал.

Сидящий на чердаке Шлоссер страшно удивился, что его назвали мужиком, и хотел было возмутиться, но Костя схватил его за рукав:

— Не время.

— Да смылся механик, — сказал Серый. — Отвечаю! Услышал, что мы пришли, и слинял огородами.

Эдик с презрением осмотрелся. Сразу было видно, что хозяин ничего не смыслит в евроремонте. И вообще, евростиль не для таких вахлаков, как этот механик. Даже удивительно, что у него сундуки с золотом лежат! Не умеет человек жить красиво.

Эдик умудренно усмехнулся. Сам он жить красиво умел. Какая у него дача! Вилла! Дворец!! Двойной туалет с джакузи и электромассажем. Эдик с наслаждением вспомнил про электромассаж. Даже несмотря на то, что его в первый раз долбануло электричеством так, что едва мозги не сварились, это было по-настоящему круто! А банька? О, банька… И девочки! И колбаса!

«Не думать о колбасе! — шепотом приказал себе Эдик. — Забыть о колбасе! Думать о чем-нибудь постороннем! Вот тут у механика люк на чердак ведет. Он не заперт. Это непорядок! Нужно запереть! И не думать о колбасе. Забыть о ней. Ее нет. Ее никогда не существовало! И люк надо запереть, чтобы не раздражал!»