Любовь Безбах - Агрессор Страница 14

— Наши медики быстро ставят на ноги, — заметил Федор. — Медики у нас хорошие. Мы тут, на "Стремительном", все отборные. Нет, я не хвалюсь, это только констатация факта. Вот, к примеру, этот охламон…

Вадим стукнул Федора кулаком в спину. Федор отмахнулся и продолжил:

— Как-то раз он угодил в пренеприятнейшую историю. Случилось это на Курионе, где этот оболтус имел неосторожность нализаться в баре.

— Так это когда было! Ты еще бабушку мою вспомни…

— Погоди, дойдет очередь и до бабушки.

— Алика, это был единичный случай, — весело заверил меня Вадим.

— Нализанный, он полез в кабину своего "конька-горбунка" с твердым намерением добраться до "Седого короля", на котором он тогда ходил.

— Какой такой "Седой король"? — потребовала я уточнений.

— "Седой король" — это крейсер. Списали два года назад за старостью лет. Отбегался, — ответил Вадим меланхолично.

— Не слушай его, иначе ты его не переслушаешь, — подала голос Мария.

— А "конек горбунок"?

— "Конек горбунок"? Так это же челнок! — объяснил Федор. — Так вот. Как раз в тот момент четверо отменных негодяев спасались бегством от курионской полиции. А тут как раз — открытый челнок, в который лезет Прыгунов. Преступнички наши цапнули его за шиворот — и в челнок. Сами-то они такую технику водить не умели, вот и прихватили его с собой. Гони, говорят, нам от полиции оторваться надо. Тот: ладно, мужики, сейчас мы полицию с хвоста скинем.

"Ворон ворону глаз не выклюет", — подумала я, слушая байку. Настроение мое пошло наверх.

— Курионская полиция, знаете ли, не лыком шита, подняла вдогонку часть портофлота плюс еще собственные дреналёты задействовала. Они ж не знали, кто беглым челноком управляет. Бандиты тоже не знали, иначе бы они сдались полиции сразу. Прыгунов сначала дал форсаж, а потом такие пируэты принялся выписывать, что бандюков в челноке по бортам размазало, а у полицейских, которые смотрели на это безобразие, шеи набок посворачивались. Бандюков полиция из челнока на руках выносила.

— Весь челнок уделали, паршивцы, — ругнулся Вадим с брезгливой миной.

Я не могла понять, шутят бандиты или нет. К сожалению, эти приятные люди не были похожи на бандитов, и я теряла ориентацию в собственных ценностях. Приходилось делать некоторые усилия, чтобы не подпасть под их обаяние. Собственно, все эти люди были загипнотизированы мутантом и даже не подозревают об этом.

— Мы, собственно, зачем пришли, — спохватился Федор. — Хватит тебе уже скучать взаперти на своей яхте. У нас тут существует некоторая культурная программа. В смысле, бассейн имеется, тренажерный зал, видеосалон, библиотека, да и новости приятнее смотреть с кем-нибудь в компании, чем одной. Наконец, в команде у нас служат не только мужчины, есть и женщины, с которыми ты можешь свободно общаться, — тут Федор коснулся ладонью замысловатой прически Марии. — При первой же возможности будет организована вечеринка. Заодно поздравим всех именинников.

— Только попробуй отсидеться на яхте! Возьмем штурмом! — пригрозил Вадим. — Правда, Маша?

— Они умеют, — невозмутимо подтвердила Мария. — Мы, женщины, по вечерам пьем чай в столовой, в двадцать ноль-ноль. Приходи. А еще мы время от времени все вместе лепим пельмени. Ты человек новый, а нам только того и надо.

ПРОФЕССОР КАЧИН

На следующий день Алика почти поправилась, но вставать с кровати я ей не разрешил. Пусть отдыхает до вечера. Да и на "Фениксе" ей одной нечего делать. Алика с утра посмотрела новости Содружества, потом новости Солнечной Федерации, потом новости каждого государства Содружества. Все они начинались с репортажей о героической борьбе с бандой Власова. Алика смотрела их с особым интересом, и кое-что уже вызывало у нее откровенные смешки. После просмотра новостей она без особого интереса посмотрела два фильма. Села, подложив подушку под спину, полистала книгу. Ей было скучно и тоскливо. Общество Лолы утомило ее. Я жалел Алику, отвлекал пустыми разговорами, но она не обращала на меня внимания. Наконец я сел на табуретку рядом с ее кроватью и взмолился:

— Поговори со мной, Алика.

Она сумрачно посмотрела на меня и отложила книгу в сторону.

— О чем?

— О том, что тебя все время гнетет.

— Я смогу вернуться домой?

— Безусловно, девочка. Что у тебя случилось дома?

— Дома… — зачарованно повторила она. Я сердился на Матвея. Зачем он ее мучает?

— Так что же случилось?

— Случилось. Мои дети в больнице.

— Жаль, что не я лечу твоих детей.

Она почувствовала мою искренность и повернулась ко мне.

— Старшая дочь и сын.

— Катя и Миша, я помню, — подбодрил я ее. Она благодарно улыбнулась.

— Муж тоже в больнице, — продолжала перечислять Алика свои беды.

— Вы попали в автокатастрофу?

— Нет. Дома случился пожар. А мужа пытались зарезать.

— Ай-яй-яй!

Она беспомощно пошевелила рукой. Я взял ее руку обеими руками и сжал.

— Я сделаю все возможное, чтобы ты смогла поскорее вернуться домой. Ну, а дом-то сильно пострадал?

— Выгорел дотла, — горько усмехнулась она. Я только покачал головой.

— Твои дети получили ожоги? Ай-яй-яй!

Я по-стариковски повздыхал, жалея ее.

— А я бросила их одних! — в сердцах сказала Алика. — Я плохая мать, Иван Сергеевич. Я испугалась. Думала, если меня посадят, я уже не смогу быть рядом с ними. Как все глупо!

— В чем же тебя обвиняют, девочка? — спросил я, хотя знал об этом.

— В том, что я пыталась убить собственного ребенка! Вот вы бы смогли убить своего собственного ребенка?

— Что ты, — засмеялся я. — Моим внукам — и тем уже по сорок лет! Ты ни в чем не виновата, моя девочка. Тебе нужно вернуться на Землю. Там обязательно во всем разберутся.

— Вы уверены в этом?

— Разумеется. Наверняка сейчас идет следствие, и настоящий убийца обязательно будет найден.

Лицо Алики прояснилось, потом помрачнело.

— Власов не отпускает меня домой, — сказала она.

— Он действительно опасается, как бы тебя не осудили, — защитил я Матвея. — Ему твоя судьба небезразлична.

— Надо же. Лучшее, что он может для меня сделать — отправить на Землю.

— Я поговорю с ним еще раз. А потом еще раз поговорю. Буду говорить, сколько надо. Обещаю тебе.

Ей стало легче оттого, что она выговорилась. Лицо ожило, на щеках появился слабый румянец. Она по-детски наивно посмотрела на меня и спросила:

— Вам нравится Власов?

— Он мой друг.

— И вы пойдете за ним в огонь и в воду.

Она приподнялась с подушки и горячо заговорила:

— Я скажу вам одну вещь, потому что молчать не имею права. Он тут всех одурманил. Вы все ходите, как зомби, потому что он действует на ваше сознание. Он подавляет всех вас, гипнотизирует. Это звучит странно, дико, но я испытала силу его внушения на собственной шкуре. Вы все ходите загипнотизированные и ничего не замечаете! Вы и не можете ничего заподозрить, потому что он затуманил вам рассудок! Выслушайте меня и поймите, поверьте мне! Это действительно страшно, я убедилась в этом сама, поэтому и попыталась сбежать отсюда. Если вы поймете, что это так, вы немедленно сделаете то же самое. Все так сделают!

На меня ее пламенная тирада не произвела должного впечатления. Я только в очередной раз подосадовал на Матвея.

— Ты утверждаешь, что он применил по отношению к тебе некую силу?

— Да, так оно и было, — подтвердила Алика.

— А что с ним было потом, помнишь? Я еще не забыл, как ты мне позвонила. Напугала же ты меня! Между тем он пытался, как ты выражаешься, загипнотизировать только тебя одну, и что с ним потом случилось? Кстати, где результаты?

Алика мучительно покраснела и отвела глаза.

— Нет результатов, — ответил я за нее. — Или все-таки есть? Лучше бы он просто признался тебе в любви. А впрочем, что я, старый, лезу не в свое дело? Я поговорю с ним, чтобы он отправил тебя домой и не тянул с отправкой резину.

— Вы действительно можете на него повлиять? — недоверчиво спросила Алика.

— Постараюсь, девочка.

Алика теребила край одеяла тонкими пальчиками.

— А Власов и правда убивает взглядом? — невинно спросила она.

— Правда.

— Тогда понятно, почему он никогда не снимает очки. А вдруг они случайно упадут?

— У них специальная конструкция, которая не позволяет им случайно падать. А свою способность убивать взглядом Матвей контролирует.

Мой рассказ Алика восприняла как байку, и я подтвердил ее уверенность:

— Мы сами распустили слух о смертоносном взгляде, чтобы никому не пришло в голову заглянуть ему под очки.

— А что у него под очками?

— Э, девочка, — погрозил я ей пальцем. — Этого тебе знать не надо. Это знаем только он и я. Двадцать лет назад он подцепил одну заразу с астероида, которой нет ни на одной из известных планет. Знаешь, сколько заразы в космосе? Во! А я — специалист по этой заразе.