Подсластить победы горечь (СИ) - Иванова Татьяна Всеволодовна Страница 17

— Да-а-а, — критично протянул рыжеволосый прогрессор Виктор. — И почему я не жалею, что не посмотрел? Не мое, однозначно.

Фенелла почувствовала на себе пристальный взгляд и повернулась. Настя быстро отвела глаза.

— Настюш, может, споешь? — критично настроенный Виктор повернулся к девушке. — Как-то тоскливо. Что-нибудь бодрящее, а?

— Насть, споешь? — оживился чернокожий рассказчик. — Я наших позову.

— А гитара моя где? — девушка села на матрасе. Тускло горящие в зале с высокими сводами, украшенными мозаиками и искусной резьбой по камню, лампочки вспыхнули ярче. В зале, выделенном наместником для отдыха прогрессорам, стало светлее.

— Сейчас принесу. И наших позову.

Он убежал. Вдалеке, из соседнего зала послышалось: «Хорош грузиться примитивом! Пошли, Настя спеть согласилась. Где ее гитара?»

Настя пела так, что забывалась и гасло вдали все, недавно пережитое, оставался только ее низкий, грудной, завораживающий голос. Подчеркнуто ритмично звучали вибрирующие переливы музыкального инструмента, называемого прогрессорами гитарой, хотя на остарийскую шестиструнную гитару он походил только отдаленно.

«Не стоит прогибаться под изменчивый мир. Пусть лучше мир прогнется под нас!»

— И еще немного из моего любимого ретро, — тихо сказала девушка, допев песню, взволнованные слушатели, казалось, не дышали, настолько было тихо. — Один мой друг переводит слова песен на международный язык. Вот такие песни сочиняли наши предки два века назад.

Настя запела, сначала тихо, потом ее низкий голос зазвучал все громче и громче. Акустика в зале с высокими сводами была исключительной.

   «И падут сто замков, и спадут сто оков,    И сойдут сто потов с целой груды веков, —    И польются легенды из сотен стихов —    Про турниры, осады, про вольных стрелков.    Ты к знакомым мелодиям ухо готовь    И гляди понимающим оком, —    Потому что любовь — это вечно любовь,    Даже в будущем вашем далеком.    Звонко лопалась сталь под напором меча,    Тетива от натуги дымилась,    Смерть на копьях сидела, утробно урча,    В грязь валились враги, о пощаде крича,    Победившим сдаваясь на милость».

Фенелла вдруг, сама не зная почему, посмотрела в сторону входа. Там, прислонившись к колонне, стоял принц Гай и, не отрываясь, смотрел на певицу.

  «И во веки веков, и во все времена    Трус, предатель — всегда презираем,    Враг есть враг, и война все равно есть война,    И темница тесна, и свобода одна —    И всегда на нее уповаем».

— Настюш, а еще того же автора что-нибудь споешь? Никогда раньше не слышал.

— Я раньше и сама не пела. Но сейчас вроде обстановка способствует. И она снова запела под вибрирующее, яростное сопровождение своей гитары.

   «Если мяса с ножа    Ты не ел ни куска,    Если руки сложа    Наблюдал свысока    И в борьбу не вступил    С подлецом, с палачом —    Значит, в жизни ты был    Ни при чем, ни при чем!»

— Да вы проходите, ваше высочество, садитесь. Что стоите, как чужой?

Принц Гай даже вздрогнул, от оклика рыжеволосого прогрессора Виктора.

— Нравится? — серьезно поинтересовался тот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Принц промолчал.

— Настюш, спой еще, того же автора, а? Видишь, какие слушатели пожаловали. Да мы и сами в шоке от восторга.

* * *

— Что с тобой, Нель? — тихо спросил Сид, когда вечером Фенелла решилась его навестить. — Ты стала как тень самой себя.

— Устала, — ответила девушка, усаживаясь рядом с ним, загасив почти до минимума яркий сине-голубой свет сидения. Сид любил сине-голубую гамму, поэтому в его комнате на Ирионе все светилось именно этими цветами радуги. — Чума дошла до Альнарда. А там, как говорят прогрессоры, высокая скученность народа. Остановить эпидемию пока не получается. Знаешь, как страшно выглядит черная смерть?

— Нет, я не видел, — Сид легко пересадил девушку к себе на колени и крепко ее обнял.

— Послушай, — прошептала Фенелла ему на ухо. — А может быть, мы зря хотим закрыть вилку Дворкина? Если бы не прогрессоры, страшно представить, что было бы в Остарии. Земляне вылечивают даже чуму. Люди умирали только в первый день. Потому что было слишком поздно. Уже кровь сворачивалась в сосудах. А сейчас все выздоравливают. Карантин, конечно, я понимаю. Никого не выпускают. Но люди живые и здоровые. Может быть, мы смогли бы жить и строить новый мир вместе?

Сид молчал довольно долго. Потом осторожно ссадил девушку с колен и встал. Подошел к окну и прижался лбом к неизвестному материалу, заменяющему Странникам стекло.

— Любимая, мне этого не нужно, — с горечью сказал он, не оборачиваясь. — Мне нужно только то, чтобы ты была рядом. Я хочу видеть тебя хозяйкой своего дома. Хочу, чтобы наши сыновья помогали мне ковать оружие. Хочу видеть твою улыбку по утрам и засыпать, обняв тебя. Хочу быть рядом, когда ты болеешь, хочу состариться с тобой рука в руке, — он помолчал и добавил еле слышно. — А что будет при этом со всем остальным миром, меня беспокоит куда меньше.

Фенелла встала и подошла к нему. Сид резко развернулся, стремительно ее обнял и страстно поцеловал, крепко прижав к себе. Отпустил, только почувствовав, что девушка в его стальных объятиях начала задыхаться.

— Я так соскучился. Я устал решать, как закрыть эту проклятую вилку. Я замучился возиться с висперами. Хочу в свой дом, в свой сад в предместье Вльямареса. И чтобы ты, наконец, всегда была рядом.

И он опять притянул девушку к себе. Скользнул губами по лбу, закрытым глазам, и снова прижался к губам. Фенелла, забыв обо всем, ответила на поцелуй. Оба, сами того не заметив, сползли на пол. Фенелла снова оказалась у Сида на коленях и он, не прекращая ее целовать, не заморачиваясь с застежками, рванул платье вниз. Крепкая ткань затрещала, разрываясь, громкий треск заставил вздрогнуть их обоих. Фенелла охнула, перехватила разорванный лиф рукой и сползла с колен жениха. Тот не препятствовал, только жадно смотрел ей в глаза. Потом встал и снова подошел к окну.

— Вилка Дворкина закроется и без меня, — сказал после долгого молчания. — Висперы когда-нибудь до нее доберутся. В ней дефицит энергии. Как раз та обстановка, в которой они дозревают и взрываются. Я думаю, что висперы как раз для того и созданы, чтобы уничтожать такие вот пробки в путях Странников.

Сид обернулся и сверху вниз внимательно вгляделся в лицо своей ошеломленной невесты.

— Но когда это будет? — не своим, хрипловатым голосом уточнила девушка, продолжая сидеть на полу, прислонившись к стеночке. Сид мимолетно улыбнулся, оценив изменившийся тембр ее голоса. — Естественным путем вилка Дворкина будет уничтожена не скоро, так ведь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, не скоро. Сейчас эти пути Странников не активны. Может быть, через пару поколений…

— А за это время прогрессоры сумеют многому нас научить.

— Но я не собираюсь уничтожать порталы прогрессоров, — усмехнувшись сказал немного успокоившийся Сид. — Я собираюсь передать сведения о том, как это сделать, его великолепному величеству, твоему царственному брату. Передать в обмен на разрешение назвать тебя своей женой. А там уж пусть сам король решает, что будет лучше для его страны. Я человек незначительный, а вот его величество — другое дело, не так ли?