Ниточка к сердцу - Эрик Фрэнк Рассел Страница 38

— Ну-ка, живо признавайся, зачем тебе динокар?! Куда едешь? Где живешь? И вообще кто такой? Руки поднял, мы тебя обыщем!

Обливаясь потом, Моури спешил убраться подальше от чудом не захлопнувшейся ловушки. С облегчением он выкинул очки в ближайшую урну и огляделся. Неподалеку притормозил автобус с надписью «Аэропорт». Да, Моури как раз проезжал мимо него по дороге в город… Аэропорт, конечно, тоже будет оцеплен, но Моури и не собирался садиться на рейс: на автобусе можно доехать до пригорода, причем в нужную сторону. Так что он, не колеблясь, заскочил в салон.

Хотя город Моури знал плохо, но где проходят границы, примерно представлял. Кордоны, скорее всего, выставят чуть дальше, чтобы обыскивать каждого, кому вздумается покинуть Алапертан.

Так что из автобуса он выскочил чуть раньше границы и пошел пешком — может, удастся проскочить полями. Солнце тем временем почти спустилось за горизонт.

Моури замедлил шаг. Наверное, ночью будет проще миновать кордоны. Вот только не стоит идти в сумерках по дороге — пеший путник слишком бросается в глаза. Лучше пусть водители проезжающих машин принимают его за местного жителя, который неспешно возвращается домой. Так что он свернул с главной дороги и пошел в обход через пригородные поселки. На трассу вернулся, лишь когда небо окончательно почернело.

Вскоре уличные фонари и светящиеся окна жилых домов остались за спиной. Впереди мерцало зарево над аэропортом. Все, теперь в любой момент можно наткнуться на военных.

Моури шел едва ли не на цыпочках.

Мимо прокатил автобус и, сверкнув в густых сумерках тормозными огнями, остановился. Моури незаметно подошел ближе. Автобус был битком набит пассажирами, которых проверяли трое полицейских — двое смотрели документы, третий блокировал дверь, чтобы никто не выскочил.

На обочине рядом стояла патрульная машина с заглушенным двигателем, зато с открытой нараспашку дверцей. Ее почти не было видно в темноте, только лобовое стекло поблескивало в свете автобусных фар. Моури заметил машину слишком поздно — хорошо еще внутри никого не было, иначе, услышав шаги, его скрутили бы в два счета.

А так он спокойно сел в машину, захлопнул дверь и завел мотор. Один из полицейских в автобусе как раз орал на перепуганного пассажира, двое других с циничными ухмылками наблюдали за этим шоу. За воплями никто не расслышал ни хлопок двери, ни тихий гул двигателя. Моури выкатил машину на трассу и включил фары. Два ярких луча разогнали темноту, заливая янтарным светом и автобус, и дорогу перед ним. Моури вдавил педаль газа, и полицейские с пассажирами недоуменно уставились ему вслед.

Он гнал машину, благодаря небеса за ниспосланную удачу. Погони можно не опасаться, тревогу поднимут еще нескоро.

Судя по лицам полицейских, они даже не поняли, что мимо промчался их собственный автомобиль. Должно быть, решили, что какой-нибудь наглый водитель отважился проскочить без досмотра, пока они заняты проверкой пассажиров.

Прервать досмотр они не могут, но один из полицейских наверняка выйдет из автобуса, чтобы помешать очередным нетерпеливым нахалам. И, само собой, заметит пропажу динокара.

Тогда и начнется веселье. Моури многое отдал бы, чтобы увидеть в тот момент их лица. Рация-то осталась у него! Значит, полицейским придется или ехать на автобусе до самого аэропорта или чесать на своих двоих до ближайшего дома с телефоном. А потом еще докладывать, что упустили машину, и получать нещадную выволочку.

Кстати, о рации!.. Моури щелкнул тумблером. В машине тут же зазвучали голоса.

— Говорит патруль десять. Подозреваемый бродил по парковке и пытался открыть все машины по очереди. Якобы просто не помнит, где оставил свой динокар. Парень плохо держится на ногах, говорит неразборчиво, и от него несет зитом. Хотя, может, притворяется.

— Патруль десять, везите его сюда, — велели из штаба.

Чуть позже девятнадцатый патруль запросил подмогу в район портовых складов. Причину, правда, не сообщил. Туда отправили сразу три машины.

Моури переключился на другой канал. Там сперва царила тишина. После долгой паузы прозвучало:

— Пост Кей. Говорит Валтаган. Седьмой вошел в дом.

Ему ответили:

— Пока ждите. Должны появиться еще двое.

Вряд ли это как-то связано с Моури или динокаром Саграматолоу — обычный донос. Сейчас хватали всех подряд, по одному лишь подозрению. Не получалось у них только одно — прихлопнуть надоедливую «осу».

Моури снова переключился на полицейский канал. Именно здесь должны передавать сообщение об угнанной патрульной машине. Пока что рация бормотала о подозреваемых, дезертирах и прочей чепухе. Моури слушал вполуха, целиком и полностью сосредоточившись на дороге.

Километрах в тридцати от города рация громогласно взревела — включили мощный передатчик в столице.

— Внимание всем постам! В Алапертане угнали патрульную машину. Последний раз ее видели на южном шоссе в сторону Валапана. Преступник должен находиться где-то в секторе Пи шесть — Пи семь.

Все машины в этом районе отозвались. Моури насчитал одиннадцать. Из пертанского штаба тут же посыпались закодированные указания, расставлявшие их, как фигурки на шахматной доске.

Ясно одно — ехать дальше по валапанской трассе нельзя. Свернуть тоже не получится: от него ждут подобной хитрости и готовят ответные меры.

Можно бросить машину где-нибудь в поле, выключить фары, закидать травой и уйти на своих двоих. До рассвета ее точно не найдут. Вот только пешком придется идти всю ночь и весь следующий день, а то и дольше, если прятаться от патрулей.

Моури прислушивался к рации (до чего же бесят эти закодированные сообщения!), когда его осенило. Логика полиции очень проста: они прикинули, с какой скоростью он движется, и просчитали, где он должен оказаться в определенный момент. Район получается довольно большой, но можно перекрыть его и прочесать все дороги внутри.

Если никого не найдут, значит, либо беглец изначально поехал в другую сторону, либо гнал быстрее и успел проскочить прежде, чем ловушка захлопнулась. Поэтому его начнут искать или ближе к Валапану, или где-нибудь на севере от Алапертана.

Поворот на проселочную дорогу Моури пролетел на большой скорости, поэтому с визгом притормозил, вернулся обратно и съехал с трассы. Далеко позади на асфальте задрожал слабый отблеск чужих фар. Колеса вязли в разбитой колее, а свет за спиной становился все ярче, поэтому Моури выключил двигатель.

Темноту отчетливо прорезали два луча. Он стиснул пальцы на ручке двери, готовясь дать деру, если машина вдруг свернет в его сторону.

Та затормозила на перекрестке.

Моури тихонько открыл дверь и достал из кармана пистолет, готовый открыть стрельбу. Однако чужая машина взревела двигателем и