Уильям Квик - Заложник вчерашнего дня Страница 44

И все же, если Шер сказала ему правду, они были солдатами. Проходя здесь бесконечными потоками из одного времени в другое, прибыв из миров прошлого к космическим кораблям будущего, они намеревались защитить свои родные планеты в пределах периода пяти веков от нападения флота рептилий.

Голоса, шарканье и топот ног сливались в глухой рев, подобный рокоту морского прибоя. Люди были одеты в самую разнообразную одежду и имели разный цвет кожи. Некоторые были гигантами с узлами мышц и передвигались широкими быстрыми шагами, словно не ощущая силы тяжести. Другие выглядели тонкими тростинками. Кое-кто, очевидно, изменил свою первоначальную внешность. Гарри заметил у одного из них сверкнувшие красной плотью жаберные щели и удивился, как человек дышит в сухой, безводной атмосфере станции.

Юноша сунул руки в карманы, и опершись спиной о стену, стоял так некоторое время, завороженный зрелищем этого разноязыкого потока, который представлял из себя лишь зародыш того, чем надеялись стать Потенциальные Человеческие — Миры в будущем.

И тут он впервые оценил мудрость Основателей. Они двигали человечество к свободе, назад по времени, где оно могло расцвести без тени угрозы со стороны ящеров, нависающей теперь над людьми, как скальпель над веной.

Гарри попытался вникнуть во временной парадокс. Будущее человечества было в его, Гарри, прошлом, но прошлое времени, в котором он теперь находился, было в будущем. Люди все еще в опасности. Как Вселенная допускает такое?

Потом он решил, что Вселенной нет до этого дела. Реальное существование «нор» объясняется доказанными физическими законами. И Вселенная не терпит парадоксов. Если человек отправится назад по времени и убьет своего отца или деда, он просто-напросто не родится. Возможно, любой человек, любой вид жизни, даже любая раса или биологический вид — всего лишь реализованные вероятности, как квантовые частицы, составляющие Вселенную. Может, и нет никакого парадокса, а имеются только возможности появления чего-либо. Что, если и существование живой материи вовсе необязательно? Невероятные силы по-прежнему будут соединять атомы вместе, а изгиб пространства, называемый гравитацией, будет вращаться на необъятных, совершенно темных просторах Вселенной.

Для великих часов вечности, неумолимо отсчитывающих время до конца света, совершенно безразлично, имеются ли на крошечных шариках, вращающихся вокруг звезд, крупицы жизни. Часто ли задумывается человек о парадоксах бактерий? Отнюдь нет, за исключением специалистов. Так почему же тогда Вселенная должна беспокоиться о существовании или несуществовании чьего-то сына или внука?

Властелин всему — энтропия. Она управляет даже черными дырами.

На какое-то мгновенье Гарри показалось, как сама Вселенная дохнула ему в лицо ледяным ветром. Он содрогнулся.

Усилием воли юноша заставил себя вернуться к реальности. Могучий зов пространства испугал его, подобно тому, как люди страшатся неминуемой, близкой смерти.

Постепенно мерный шум толпы снова заполнил его уши. Гарри решил коснуться стены, чтобы убедиться, что она настоящая, и глубоко вздохнул, успокоившись, когда ощутил под ладонью холодный мрамор.

И тут он увидел ее.

Позже он вспоминал это, как серию застывших изображений, не в состоянии сложить их вместе, в единую последовательность движений. Отдельные фотоснимки, достаточно ужасные сами по себе.

Ее левая рука охватывала правую руку толстого мужчины с платиновым ожерельем на шее. Он казался старше ее раза в два. Глаза его были суровыми, хотя он и улыбался ей. Она уверенно вела мужчину через толпу.

Затем она слегка обернулась, услыхав свое имя. Гарри понял, что прокричал его, не отдавая себе в этом отчета.

— Шер!

Как он пробрался сквозь людской поток так быстро? Почему его пальцы схватили ее плечо настолько крепко, что она поморщилась от боли?

— Гарри…

Глаза толстяка, плоские, как галька на залитом солнцем берегу реки, слегка округлились.

— Эй, приятель…

— Заткнись, ублюдок. Шер, Шернита…

— Гарри, оставь меня в покое!

— Ты знаешь эту задницу?

— Он… нет… Гарри, убирайся.

— Шер. Шер!

Я болван, подумал он. Я идиот.

— Послушай, малыш, я тебя предупреждаю.

Мужчина выглядел жирным, но под толстыми слоями сала угадывались упругие бугры мышц. Он приставил волосатый палец к груди юноши и толкнул его.

Еще долго Гарри не мог забыть вид удаляющихся от него девушки и мужчины. Шер даже не оглянулась на него.

Потом юношу закружила-закрутила толпа. Часы, дни, десятилетия спустя Гарри не мог вспомнить, почему он очутился стоящим лицом к стене, чуть ли не упершись в нее носом.

Кто-то коснулся его руки, осторожно, будто Гарри мог разбиться. Он обернулся. Человек с золотистой кожей стоял напротив него.

— Эй, дружок, ты в порядке?

Юноша попытался разлепить губы и сказать что-нибудь, но у него ничего не получилось.

— Действительно, все в порядке? Ты выглядишь так, словно хочешь кого-то убить.

— Да, хочу, — наконец выговорил Гарри.

Он каким-то образом оказался в своей комнате. Путь назад, казалось, пролегал через шум и туман. Неизвестно, сопровождал его Золотистый Человек или нет.

Глория сидела на стуле рядом с его кроватью, на которой стояла пепельница с большой грудой окурков. В комнате стояла плотная голубая стена дыма, а запах… В комнате просто-напросто воняло.

Она наблюдала, как он проковылял к кровати и рухнул на нее лицом вниз.

— Ничего мне не скажешь? — спросила Глория спустя мгновение.

Она ждала, но его тошнило и он хотел, чтобы женщина ушла.

— Фрего, — проговорила она.

Слово медленно прокралось ему в мозг и он повернулся к ней.

— Что?

— Фрего, — повторила Глория. — Твой друг. Помнишь его?

Это было соломинкой, брошенной утопающему. И он ухватился за нее обеими руками.

— О нем что-то известно?

— Эрл Томас послал нам часть. Поможешь вернуть остальное?

21

Гарри наткнулся на нож, когда упаковывал свои вещи. Он почти забыл о нем, и вот теперь медленно извлек его из кучки белья и носков, неторопливо раскрыл лезвие. На самом кончике еще виднелось крошечное пятнышко цвета ржавчины. Эта капля напоминала Гарри его первую встречу с Фрего. Сколько времени прошло с тех пор…

Он привез нож с Ариуса периода Расцвета, из далекого будущего, из своего собственного далекого прошлого. Гарри вздохнул, сложил лезвие и убрал нож.

Интересно, жив ли еще Фрего? Глория провела его в другую комнату и показала кривой палец, завернутый в окровавленную тряпку.

— Как в глупом гангстерском боевике, — брезгливо сказала она. — Томас мне за все заплатит.

Гарри, еще не опомнившийся от ужасной встречи с Шер — он не мог забыть презрения в ее карих глазах — при виде изуродованного пальца с торчащими из него белыми сухожилиями, которые блестели, как жидкая кость, не смог сдержаться. Он вдруг согнулся пополам, и его вырвало на пол. Приступ сотрясал его тело снова и снова, пока в нем ничего не осталось, кроме желчи и слез, струящихся по щекам.

— Сначала Фрего, — терпеливо сказала ему Глория после того, как он рассказал ей о Шер. — Она всего лишь обычная девушка. А Фрего спас тебя. Ты обязан ему жизнью.

Гарри сидел в своей пустой спальне, надеясь, что Шер вот-вот позвонит ему, и все уладится, но ничего подобного не случилось. Он вздохнул и закончил паковать свой багаж.

Мысли юноши опять вернулись к Эрлу Томасу. Он следовал за ним неотступно, как Немезида, богиня возмездия. Ему снова придется встретиться с ним. Другого пути нет.

— Я знаю вас, — сказал он Золотистому Человеку, сидящему напротив него за круглым столом.

Человек с розоватыми глазами чуть кивнул, но не ответил. Гарри посмотрел на остальных. Джек с загадочным лицом расположился рядом с Золотистым. Высокий, худой молодой человек, волосы которого цветом напоминали расплавленную сталь, сидел рядом с Глорией. Перед ней стояла неизменная пепельница, наполненная окурками.

— Джека ты знаешь, — сказала Глория. — Его, — она указала на Золотистого, — зовут Билл. А это — Чародей.

Высокий молодой человек улыбнулся, и Гарри вдруг показалось, что тот даже мог бы понравиться ему. При других обстоятельствах.

— Как Волшебник страны Оз? — поинтересовался он.

Улыбка Чародея стала шире.

— Точно.

— А где Чазм? — спросил Гарри. — Для полноты компании.

— Он не… — Глория раздавила сигарету. — Он не один из нас.

— А вы кто такие?

— Основатели, — ответила женщина.

— А… — Гарри посмотрел на них. Совсем как люди. Они дышали и курили сигареты, улыбались и ели пиццу — на столе стояли тарелки с остатками пищи, вместе с салфетками и пустыми пивными банками. — Основатели… Вы прибыли сюда не на пикник, я полагаю.