Гробницы Немертеи - Алферова Марианна Владимировна Страница 45

Но первым они вытащили все-таки человека. И не просто человека, а Чистюлю. Гигант был без сознания. Изо рта у него текла каша из слюны и песка. Похлопывание по щекам не помогало, а желания делать искусственное дыхание рот в рот у бывших клиентов Чистюли не было. Так что пришлось бросить громилу подыхать под палящими лучами Ба-а, а самим ждать, кто появится на поверхности следующим. Следующей появилась тросточка. Как видно, Бродсайт, конфисковавший ее, с трофеем не желал расставаться и выпустил добычу из рук в самый последний момент.

– Ну что, будем спасать Чистюлю? – спросил Атлантида, хватая любимую тросточку и вынимая нижний сегмент, под которым хранилась капсула с тремя инъекционными тюбиками.

Ноэль пару секунд раздумывал, потом кивнул. Платон прижал тюбик к бычьей шее – Чистюля дернулся, конвульсивно схватил что-то руками, потом судорожно глотнул воздух. Раз, другой… И задышал. Атлантида предусмотрительно снял с его пояса “браслеты” и надел на запястья палачу. Потом подумал и связал веревкой лодыжки. Поразмышлял еще немного и вынул из кармашка на поясе пленника прозрачную капсулу с сегментиком. При виде этой твари Ноэль издал нутряной звук. Платон подумал подольше и отцепил от пояса Чистюли игломет, бластер, нож и флягу. И вовремя. Пленник открыл свои крошечные мутноватые глазки.

– Привет, – сказал Атлантида, наклоняясь к Чистюле. – Спешу сообщить тебе, парень, что это я спас тебе жизнь. И жду немедленной и самой горячей благодарности.

Чистюля дернулся, захрипел. Его генетически модернизированные мускулы вздулись буграми. Но и “браслеты”, и веревки выдержали. Да, месть сладка, возбуждает и пьянит. Аристократы всех цивилизаций без исключения любили мстить и занимались этим изысканно, с фантазией, возможно, потому, что питали неизменную тягу к гедонизму. И Платон тоже не мог отказать себе в этом удовольствии.

– Не стоит так нервничать, парень. Я понимаю, что ты хотел немедленно расцеловать меня. Но я предпочту более спокойное проявление благодарности.

Атлантида вовремя увернулся. Потому что Чистюля сел рывком, рассчитывая своим мощным лбом разбить лицо Платону. Археолог был не менее быстр. Вскочив на ноги, он еще и ощутимо ткнул непокорного пленника тросточкой в живот. Тот хрюкнул от боли. Нет, Чистюля аристократом не был, но ему бы доставило удовольствие спустить с Атлантиды шкуру.

– Я же сказал, не так активно, – усмехнулся Платон. – Такие проявления радости совершенно ни к чему. А теперь поговорим спокойно. Как старые знакомые. Или хотя бы как два сотрудника очень прибыльной фирмы.

Атлантида взял двумя пальцами капсулу с сегментиком и встряхнул. Маленький жучок с двумя очень солидными черными жвалами оживился. Его прозрачное брюшко начало пульсировать, предвкушая сытный обед. Археолог посмотрел на соскальзывающий к горизонту яркий диск Ба-а. Сегментика, скорее, ожидал ужин. Атлантида и сам бы поужинал, да пока нечем. Зато можно было выпить. Платон глотнул из отобранной у Чистюли фляги и швырнул трофей Ноэлю. Во фляге оказалась текила. М-да… Почему-то это не обрадовало профессора Рассольникова. Неприятно, когда твои пристрастия разделяют подонки.

– Ты посмотри, наш сегментик проголодался. Бедняжка! Брюшко так и пульсирует. Куда бы его посадить. Где кожа повкуснее? На животе? На лице? Или… – Атлантида окинул оценивающим взглядом тело пленника.

А краем глаза заметил, что Ноэль как-то странно дышит и судорожно втягивает в себя воздух. Хотя в этот раз он держался куда спокойнее.

– Что тебе надо? – прохрипел Чистюля.

– Всего ничего. Узнать, что вы хотели от меня – и только.

– Нуль-порталы нужны, неужели не ясно? Дурак! А еще профессор.

– И только-то! Ноэль, оказывается, наша находка пользуется спросом. А теперь скажи-ка, мой друг, кто сообщил, что именно сегодня мы появимся как раз из этого колодца. Ведь кто-то шепнул об этом по тахионной связи твоему бесподобному Тимуру.

– Может, и шепнул, – согласился бандит. – Но кто – не знаю.

– Неужели? Не может быть! Ах, бедный сегментик, посмотри, сколько из бедняги вытекло слюны…

– Клянусь, не знаю! – заорал Чистюля. – Знаю, что у Бродсайта есть осведомитель. Какая-то тетка. Катрин, кажется… Он с ней постоянно связывается. Каждый день болтает по местной связи. Иногда по несколько раз.

Катрин? Эта безобразная толстушка из музея? Откуда она могла знать такие подробности… Чушь! Однако с немилой Катрин связано слишком много совпадений. И Чистюля ошивался в музее. Впрочем, в музее он следил за Платоном. М-да… Но как Катрин могла узнать про нуль-порталы?

– И где ее найти?

– Точно не знаю… – Лицо гиганта покрылось каплями пота. – Клянусь… Клянусь, я больше ничего… Кажется, она работает гидом в музее вертикальных гробниц.

Похоже, парень не лгал. Значит, все-таки толстушка.

– Что мы с ним будем делать? – спросил Атлантида у Ноэля.

Вместо ответа тот протянул ему флягу. Платон глотнул. Всего пару глотков. Остальное, как воду, выпил его приятель и уже немного окосел. После жаркого дня и купания в песке Ноэля сразу же развезло.

– Ах, мерзавец, – пробормотал Атлантида, осушая флягу.

Прицепив к своему поясу отобранные у Чистюли трофеи, в том числе и капсулу с сегментиком, он отправился исследовать фальшивую дюну, которую приметил в первую минуту после нуль-транспортировки на Ройк. Небольшой ангар, замаскированный на скорую руку, был заперт на замок. Как глайдер инспекции МГАО его не заметил – неясно. То ли там, наверху, все спали, то ли летели на автопилоте и плевать им было на все показания приборов. А скорее всего летал автомат и делал съемку местности. Платон вернулся к пленнику.

– Знаешь, парень, мне нужна твоя помощь. Мы в восторге от нашего знакомства и все же хотим отбыть отсюда поскорее. И решили воспользоваться вашим глайдером. Так что будь добр, открой замочек, помня об оказанной услуге по спасению твоей бесценной жизни.

В крошечных глазках Чистюли блеснуло нескрываемое торжество.

– Замок закодирован на мой голос и голос Бродсайта.

– Вот я и прошу – открой замочек.

– А ты меня освободишь?

– Ну, разумеется, не брать же тебя с собой. Я понимаю, ты готов до конца жизни теперь мне служить, но я недостоин такой чести.

– Ладно, условились, – выдохнул гигант. – Только отсюда до замка мне не доораться. Придется тебе, парень, переть меня к ангару… чтоб приказ сработал.

Требование было справедливым. Атлантида подхватил Чистюлю под мышки и рванул… Туша едва сдвинулась с места – ну и много же мяса нарастил этот тип. Пришлось звать на помощь Ноэля. Вдвоем как-то они подтащили пленника почти к самому ангару. И тут… Как этот тип распутал веревки на ногах, Платон не заметил. Но Чистюля закинул ноги наверх, обхватил археолога за голову и принялся аккуратно сворачивать шею набок. Напрасно Атлантида пытался вывернуться – казалось, он ненароком угодил между створок дверей космопорта. Через несколько секунд позвонки хрустнут…

– Ноэль… – прохрипел он.

Тут одна нога Чистюли дернулась и захват ослаб. Археолог рванулся, освободил голову и боднул палача кулаком в бок – по печени. Но генетически наращенное мясо прикрывало все уязвимые точки на теле гиганта. Тогда Атлантида пнул ботинком в пах. В ответ раздался нутряной рык – как видно, в этом месте Чистюля нарастить защитные мускулы не сумел. Старый анекдот про каратиста, который на все вопросы о способе защиты уязвимых мест отвечает “напрягусь”, даже в тридцатом веке оставался только анекдотом. Платон вздохнул с облегчением и провел ладонью по лицу. Ноэль стоял рядом и меланхолично разглядывал нож Чистюли. Лезвие было в крови. – У него такой слой мускулов…

– Куда ты его пырнул? – поинтересовался Атлантида.

– В задницу.

– А более уязвимого места найти не сумел?

– Мог бы сказать “благодарю”, – обиделся приятель и почесал лысый череп. – Задница была ближе всего…

– Ладно, парень, думаю с такого расстояния, замок тебя услышит, – проговорил Атлантида, заметив, что Чистюля отдышался. – Так что говори ему нужные слова и распрощаемся.