Джерри Пурнель - Космический корабль короля Давида Страница 50

Если хураментадо добьются своего, марис получат время снова собрать кланы и вернуться. Без своего султана священники Храма проиграют битву, как проигрывали раньше, и Храм падет.

Храм для Аллаха и город Батав для марис. Город, вожделенный город… Разграбление Батава будет продолжаться много дней!

Глава 21

Эхо войны

Празднование затянулось на несколько дней. После того как молчаливый указ освободил монахов от обета, их кельи, выбитые в стенах Великого Храма, опустели… Теперь широкие крепостные стены отражали эхо победных песен, сплетавшихся с пением «Te Deum» в святилищах Храма.

Маккинни стоял на вершине самого высокого из укреплений Храма и глядел в ночное небо, отыскивая там, в десятках световых лет отсюда свой дом. Звездная река расплескалась по небу, и трудно было определить, какая из этих сияющих крупинок его родина.

Эти звезды составляли Империю Человека, и, глядя на мириады огоньков, Маккинни хорошо представлял себе задачу, стоящую перед Имперским Космофлотом. Как сохранить мир между ними, если каждая стремится к свободе? Легендарные времена, когда мир Принца Самуила был един и на нем не знали войн, вспоминались сейчас как золотой век, а сегодня объединение все еще виделось мечтой и требовало нескончаемых многочисленных войн; и это только на одной планете. В Империю же входили сотни, а может, и тысячи – он этого точно не знал. Но явно больше, чем городов-государств и наций на его родном мире.

– Сэр?

Натан повернулся. Увидел Старка.

– Да, Хэл?

– Я привел корабельщика.

Маккинни вновь поразился тому, какие разные люди живут на Макассаре. На мире Принца Самуила люди тоже отличались друг от друга, но там не было ничего подобного тому, что он увидел на этой планете. Здесь среди смуглой темноволосой расы сородичей Лохоло, встречались высокие светловолосые люди, подобные Ванъянку, а в Имперском Космофлоте служили чернокожие мужчины и женщины. Дома черным звался сказочный людоед, который жил в горах и воровал маленьких детей…

Лохоло уважительно ждал, пока Маккинни заговорит с ним.

– Корабельщик, я должен вернуться в Джикар. Когда мы сможем выйти в море? – спросил Маккинни.

Лохоло пожал плечами.

– Корабль готов к отплытию. Но плавание будет нелегким. Почти все время придется идти против ветра. Теперь на юге и востоке торговля лучше – а, кроме того, шторма.

– Истинно.

Маккинни повел плечами. Теперь, когда они на берегу, он мог себе признаться, до чего боится моря.

«Но неужели других путей нет? Или есть?»

– Можем мы отсюда пойти на восток?

– На восток? Вы верите в сказки о том, будто Макассар круглый, – но вы увидите, что это не так, человек со звезд. Вы все поймете.

Лохоло пожал плечами, звякнув золотыми украшениями. На рукоятке его кинжала, торчащей из-за пояса, прибавилось драгоценностей, на пальцах появились новые кольца.

– Я знавал людей, которые верили, что мир круглый, и отправлялись на восток к западным берегам, – сказал корабельщик. – Но я не слышал ни о ком, кто бы туда добрался. Торговец, в западных водах полно мелей, среди островов скрываются пираты. «Субао» способен обогнать любого из них, но их слишком много. Это только в тех западных водах, что мне знакомы. Но огромные морские просторы лежат между нашей землей и тем, что… – Корабельщик снова пожал плечами и звякнул золотом. – Известно лишь Богу.

«Богу и Имперскому Космофлоту, – подумал Маккинни. – Судя по картам, которые показывали имперские, к востоку от главного материка лежат большие водные пространства. Возможно, Лохоло прав».

– Я уже все решил, – сказал Маккинни. – Обсуждать нечего. Выходим через пять дней.

– Так скоро? Мы вряд ли успеем купить груз. Лучше дождаться следующего сезона.

– Нет. Мне нужно добраться до Джикара через двести дней, – отрезал Маккинни.

Лохоло усмехнулся.

– Тогда нам предстоит весьма нелегкое плавание. Две тысячи километров за двести дней. – Моряк снова усмехнулся. – И в такой-то сезон. Что ж, «Субао» выдержит такую непогоду – но выдержите ли вы? И вообще, зачем вам уходить из Батава? Правьте здесь. Священник со звезд стал его верховным святейшеством, но он взошел на трон на ваших пиках, и разве не вы три дня удерживали город в повиновении, пока старый совет не выбрал новое верховное святейшество?

– Кроме того, – подхватил Старк, – в новом совете есть такие, кто поддерживает Кастелиано, но нельзя ожидать от них, что все они станут улыбаться имперским миссионерам, после того как с ними так обошлись. Мистер Лохоло прав, если бы не войска, гражданской войны не миновать.

– Но я не могу отправиться с целой армией через равнины, – ответил Маккинни. – Если я решу выступить в поход по суше, имперских миссионеров придется забрать с собой…

– Они не захотят уходить, – задумчиво заметил Старк.

– Согласен. И если мы уведем их с собой силой, они не станут помогать нам, став пленниками. – Маккинни снова взглянул на небо и подумал о проблемах Империи. – Поэтому остается море. Оставим тут копейщиков и будем надеяться, что миссионеры знают, как с ними управиться. Благодарю вас, мистер Лохоло. Это все.

– Торговец? – Лохоло не собирался уходить.

– Слушаю?

– Торговец, вы обещали отдать мне «Субао» после возвращения в Джикар.

– Он будет ваш, мистер Лохоло.

– Истинно. Тогда, с вашего разрешения, я отправляюсь на корабль. Работы много, и нужно многое успеть. Выскоблить дно, заполнить бочонки свежей водой, запастись провиантом – если есть в этом мире место, куда можно добраться по воде, я вас туда доставлю, пусть против нас выйдут все пираты отмелей! – Лохоло прикоснулся к серьге в виде золотого черепа, висящей в левом ухе. – Вы самый странный человек, какого мне доводилось встречать в жизни, торговец. Вы показали нам, как ходить на кораблях лучше, чем мы умели прежде. Вы собрали армию из городского отребья и научили их сражаться так, что они разбили орду варваров, после того как армия Храма сдалась. Теперь вы подчинили себе Храм и весь Батав, но хотите вернуться в Джикар! Другой человек остался бы здесь королем – и в этом не было бы ничего удивительного. Вам достаточно было бы сказать одно слово…

– А вы бы, мистер Лохоло, могли бы стать моим адмиралом?

– Нет, сэр. Этот пост достался бы вашему звездному мореходу мистеру Маклину, у меня нет таких честолюбивых замыслов. Мне вполне хватит «Субао», человек со звезд. Хороший корабль и открытое море – вот все, чего мой отец хотел для своих сыновей.

Лохоло повернулся и начал спускаться по длинной каменной лестнице на улицу. Маккинни, отвернувшись, облокотился о парапет. Батав сверкал огнями, на всех площадях горели костры. Казалось, все тридцать тысяч жителей высыпали на улицы, а с ними тридцать тысяч крестьян, искавших убежища за городскими стенами. Вскоре мужики вернутся на поля, а остатки древних феодальных семейств Батава, уцелевшие после вылазок против марис, предпринятых до того, как прибыл Маккинни, – в свои просторные чертоги и к рыцарским турнирам… И что тогда?

– Завладеть этой проклятой библиотекой оказалось легче, чем унести отсюда ноги, – проговорил Натан. – Что станет с миссионерами? Продержатся ли они в городе, после того как я уйду?

– Сомневаюсь. Без умелого военачальника, которому известны ваши способы ведения боя, это невозможно, – заметил Старк.

– Сможет ли Бретт защитить Храм? – спросил Маккинни.

Старк пожал плечами.

– Думаю, мозгов у него хватит, вот только остальные не очень-то ему доверяют. Его вырастили марис, это всем известно да и видно за версту. Никто не захочет, чтобы Бретт был командиром.

– Тогда кто же должен руководить?

– Вы.

– Неужели больше никого нет, сержант?

– Нет, насколько мне известно, полковник. Вы создали эту армию, вы знаете, как заставить ее сражаться. Никто другой не сумеет ей командовать.

– И тебя это тревожит? – спросил Маккинни.

– Мне платят не за то, чтобы я тревожился, – машинально ответил Старк. – Разве что…

«У него странное настроение, – подумал Маккинни. – Старк и вправду встревожен. Никогда раньше я его таким не видел…»

– Знаете, полковник, – продолжил Старк, – мистер Лохоло отчасти прав. Год назад мы раздумывали, где бы найти на Южном материке местечко с крохотной игрушечной войной, и ломали голову над тем, чем будем платить за номер в гостинице, но потом нам кое-что подвернулось. Вряд ли в будущем мы найдем что-нибудь получше того, что у нас есть сейчас.

– Я дал Дугалу слово и поклялся в верности королю Давиду, – напомнил ему Маккинни.

– После того как Гавань попросила Империю сжечь половину наших «волков», полковник! Без имперских десантников Гавань никогда не сумела бы овладеть Орлеаном… а потом они забрали вас к себе, как старого пса! Чем мы обязаны Гавани, полковник? Разве мы вообще кому-то чем-то обязаны?