Михаил Казьмин - Через семь гробов Страница 56

  - А когда? - поинтересовался Шрайер.

  - Когда Хайди прислали тот мерзкий фильм. Кстати, вы узнали, откуда и как его прислали?

  - Да, - немного поколебавшись, Шрайер все-таки выдал тайну следствия.

  - Вот именно! - Корнев торжествующе воздел указательный палец к потолку. - Любой специалист должен понимать, что рано или поздно адрес, с которого отправлено сообщение, найдут. Конечно, это ни к чему не приведет. Я так думаю, адрес оказался уже не действующим?

  - И адрес, и сам компьютер после отправки ни в каких сетях больше не проявлялись.

  - Значит, главным здесь было время, которое ушло на поиски. То есть, не так. Главным было напугать Хайди и заставить ее сделать то, что нужно преступникам. А время потребовалось для того, чтобы пока ищут отправителя, дело было уже сделано. Хайди отправляется ко мне, и нас перехватывают на Скраггенхольде именно тогда, когда там поднимают мятеж укры. А во время мятежа простому человеку так просто пропасть без вести! Точнее, погибнуть.

  Шрайер, переглянувшись с Сергеевым, спросил:

  - То есть, когда фройляйн Бюттгер прислали фильм, вы поняли, что идет охота именно на нее. Это ясно. Но почему вы считаете, что целью было отправить ее и вас на Скраггенхольд? Ведь именно фройляйн Бюттгер предложила, чтобы вы отвезли ее на Александрию.

  - Так в том все и дело, что это предложил ей именно Штрикк! Он попросил Хайди сделать вид, будто она сама придумала такой вариант, а потом разыграл в этом кабинете сцену с возмущением и потерей самоконтроля. В итоге мы все оказались взвинченными и посчитали идею отправить Хайди ко мне домой отличным решением!

  - Хм, предложил Штрикк... - Шрайер удовлетворенно кивнул сам себе. - Да, тогда все очень хорошо сходится. Штрикка мы спросим... А вы откуда это узнали?

  - Спросил у Хайди, - пожал плечами Корнев. Шрайер и сам бы мог понять.

  - А как тебе пришло в голову вообще задать этот вопрос? - поинтересовался Сергеев.

  - Да случайно, можно сказать, повезло, - усмехнулся Корнев. - Вы знаете, что в детстве с Хайди произошли два несчастных случая, при которых она чуть не погибла?

  - Два? - встрепенулся Шрайер. - Нам известен один. Случайное употребление опасной дозы сильнодействующего лекарства в гимназическом пансионе.

  - А потом она каталась с мальчиком на его мотоцикле и то ли отказали тормоза, то ли что-то еще. Мальчишка молодец, действовал четко и грамотно - направил мотоцикл в озеро и двигатель в воде заглох. Хайди было тогда тринадцать лет, мальчишку зовут Вальтер Мюнц. Ну теперь он, конечно, не мальчишка уже, ефрейтор-десантник. Мюнц участвовал в высадке на Скраггенхольд, Хайди случайно его встретила, когда парень стоял в охране консульства Райха.

  Шрайер быстро пробежал пальцами по клавиатуре компьютера. Наверняка оставил себе заметку, чтобы не забыть проверить случай с мотоциклом.

  - Вот тогда я все и понял, - продолжил Корнев. - Когда Хайди меня познакомила с этим парнем и напомнила про ту поездку на мотоцикле. То есть первый раз Штрикк попытался убить Хайди, подсунув ей то самое лекарство. После неудачи подождал несколько лет, пока все подробности этого были забыты. Потом Хайди на летних каникулах по приглашению подруги едет в гости к ее родственникам в деревню, Штрикк приезжает посмотреть, как его племянница отдыхает, и замечает, что соседский мальчишка часто катает ее на мотоцикле. Что именно он там испортил, я уж не знаю, скорее всего, тормоза. Мальчишки любят возить девчонок на большой скорости, и рано или поздно это должно было привести к аварии, причем после отъезда Штрикка. Раз вы его арестовали, думаю, сумеете заставить его рассказать об этом. Но опять не получилось, парень оказался сообразительным. Штрикк опять подождал несколько лет, а потом устроил Хайди путешествие на Альфию...

  Шрайер достал из ящика стола три чашки и запустил кофейный аппарат. Кабинет наполнился характерным ароматом, добрым и ярким. Все трое молча ждали, пока кофе остынет настолько, что можно будет его пить. 'Господи, вот есть же на свете что-то доброе и радостное, а мы тут сидим и обсуждаем, как хотели отобрать жизнь у юной прекрасной девушки', - такая невысказанная мысль висела над столом доктора Шрайера, и каждый из троих несомненно согласился бы с тем, насколько аромат и вкус свежесваренного кофе противоречит тому, о чем они здесь говорят. Ну, понятно, если бы эту мысль кто-то высказал вслух.

  Когда все три чашки опустели, Корнев даже не сразу решился вернуться к своему рассказу.

  - Здесь у него тоже ничего не получилось. Даже не знаю почему. По идее, если Штрикку была нужна смерть Хайди, пираты могли ее просто застрелить прямо на Альфии. Может быть, Штрикк именно на это и рассчитывал, а пираты решили заработать лишние деньги на продаже голубоглазой золотоволосой девушки маньяку с Газлиха. Тут, я думаю, нужно опять выяснять у Штрикка, что он планировал на самом деле.

  - Кстати, вы правы, господин Корнев, - доктор Шрайер задумчиво кивнул. - И мы, разумеется, это выясним. Но продолжайте.

  - А что продолжать? - Корнев развел руками. - Уже и так все ясно. Очередная неудача - и новая попытка.

  - Только не через несколько лет, как раньше, а почти что сразу, - вставил Сергеев. - Не укладывается в схему прежних попыток Штрикка. Почему?

  Корнев так и не решил, то ли Сергеев и правда не понял, то ли его вопрос был наводящим, чтобы прояснить все окончательно.

  - Потому что у него уже не было времени, - в любом случае вопрос Сергеева оказался кстати, чем Корнев и воспользовался. - По своей степени родства с Хайди Штрикк имел право на наследство только, если был единственным наследником. После нашей свадьбы он этого права лишался и единственным наследником становился я.

  - Да, вполне логично, - Шрайер снова кивнул. - И вы вот сразу обо всем догадались, встретившись с ефрейтором Мюнцем?

  Корнев в очередной раз усмехнулся про себя над тем, настолько все-таки интересно устроены у немцев мозги. Все надо обязательно разложить по полочкам, независимо от того, имеет это значение или нет, а о незнакомом человеке говорить с обязательным добавлением его звания. Нет слов, во многих случаях такой подход очень даже успешно работает, но как же они не понимают, что думать так всегда просто невыносимо скучно!

  - В общих чертах, - Корневу все это уже надоело, и он решил, что пора заканчивать. - А потом я спросил у Хайди, насколько велико ее наследство, есть ли у нее родственники кроме Штрикка, и сама ли она придумала отсидеться на Александрии. Вот уже после ее ответов мне стало понятно все. Семьсот тысяч рейхсмарок и единственный родственник, подкинувший ей идею с бегством на Александрию.

  - Семьсот тысяч рейхсмарок, - мрачно повторил Шрайер и вдруг неожиданно рассмеялся. - Хорошая цена за веревку для Штрикка! Тем более, что он эти деньги так и не получит.

  Смеялись все. Смеялся Шрайер, уже совершенно не похожий на полицейскую ищейку. Смеялся Сергеев, отбросивший дипломатическую маску. Смеялся Корнев, смеялся радостно и счастливо. Смеялись трое молодых и крепких мужчин, радуясь тому, что человеческая жизнь их усилиями оказалась дороже и выше любых денег.

  - Расскажите все сами своей невесте, - махнул рукой Шрайер. - я сейчас прикажу проводить ее в мой кабинет и вызову для вас машину, чтобы отвезти вас с ней домой.

Глава 21

  Роман Корнев с интересом прислушивался к своим ощущениям. Подобрать этим ощущениям подходящее название у него никак не получалось, но сами они ему очень даже нравились. А что не мог назвать их правильно - оно и понятно, не приходилось ему раньше отправляться за женой. Именно за женой - все уже обговорили, решили до сентября не ждать. Вот привезет он Хайди в Тюленев, тут они и поженятся. С настоятелем Михайло-Архангельского собора отцом Николаем Корнев договорился и о крещении Хайди, и о венчании, так что оставалось только слетать на Райнланд и вернуться вдвоем.

  Сама Хайди успешно поступила в университет, с осени Корневу надо будет периодически возить ее на Райнланд и обратно. Да и ладно, дело нужное. К новой жизни невеста Романа, надо отдать должное ее немецкой практичности, подготовилась основательно. Часть своих денег она перевела в рейхсталеры[30] для выгодного перемещения их в Россию, где русские банки покупали их по более высокой цене, чем безналичные рейхсмарки, часть оставила в Райхе, пока будет жить то на Райнланде, то на Александрии. Квартиру в Ариенбурге Хайди снимать прекращала, чтобы половина арендной платы не уходила за простой пустого жилья. Тем более, место в благоустроенном общежитии на период очных занятий входило в стоимость обучения. А если они с Романом будут на Райнланде вдвоем, так жить можно и на 'Чеглоке'.

  'Чеглок', кстати, отремонтировали быстро, даже успели, пока Корнев был на Райнланде, провести испытательный полет. Романа протокол полета, подписанный представителями 'Александрийских верфей' и гильдии, полностью устроил, и сам он решил испытания не повторять. И вылета ждал с двойным нетерпением - хотелось поскорее и привезти Хайди в свой дом, и вновь сесть в кабину родного уже кораблика. А то летать пассажиром уже надоело - то со Скраггенхольда на Райнланд на 'Брейвике', то с Райнланда на Александрию на 'Николае Угоднике', пакетботе, приписанном к русскому посольству. Можно, конечно, было подождать и отправиться на роскошном пассажирском лайнере 'Тиль Линдеманн', но вот как раз ждать Корнев был совершенно не настроен. Особенно, если учесть, что ожидать отправления 'Линдеманна' пришлось бы почти три недели - пассажирские рейсы между мирами Райха и России были хоть и регулярными, но особой частотой из-за сравнительно небольшого количества пассажиров похвастаться не могли.