Ложь и честь (СИ) - Геллер Ирина Страница 57

— Господин, в силу вашего довольно юного возраста весьма рискованно отправлять вас на поле боя. — Ответил офицер, склонив голову. — Вы будете намного полезнее для бароната, находясь здесь и руководя операцией из штаба. В войсках достаточно профессионалов, чтобы успешно выполнить все задачи.

— В войсках всегда достаточно профессионалов, и мне претит мысль их использования исключительно как отметок на тактическом столе. Я должен быть рядом с ними, и должен показать, что не просто по праву рождения принимаю титул барона. Не хочется становиться вторым Анжеем Герским.

Эту истории хорошо помнили, и до сих пор она оставалась напоминанием многим из дворян Рейнсвальда о том, где заканчиваются права одних и начинаются обязанности других. Анжей Герский был герцогом молодого феода, всего лишь несколько поколений назад являвшегося королевской колонией, но получив независимость в качестве признания достижений семьи с наследственным титулом наместника, управлявшей этими землями. Молодой дворянский род на окраинных территориях далеко за пределами метрополии должен был стать примером того, как можно добиться благосклонности короля, правившего тогда Меркила Пятого, но итог оказался совершенно иным. Принявший власть Анжей Герский, внук первого герцога Герского, оказался неспособным к правлению и почти все время проводил в своем дворце, оставив все руководство феодом на своих рыцарей и вассалов. Абсолютно наплевательское отношение ко всему феоду, но постоянное ужесточение требований из-за слишком высоких расходов на личную жизнь привели к тому, что вассалы протерпели его чуть больше года, после чего подняли восстание. В итоге Анжей был арестован, а после и повешен. Король, узнав о произошедшем, провел разбирательство, но, узнав все причины, не только не наказал бунтовщиков, а еще и передал титул герцога главе восстания. А имя самого Анжея было вычеркнуто из всех дворянских книг и предано анафеме, но осталось в передаваемых устно историях как напоминание остальным, передаваясь от одного рассказчика к другому.

— Господин, не стоит относиться к себе столь критическим образом. Никто не посмеет упрекнуть вас в подобном. Солдаты и так гордятся тем, что действуют напрямую под вашим командованием…

— Командуют офицеры штаба, а я просто нахожусь рядом и иногда качаю головой с умным видом, — отмахнулся Квенти. — Не это я себе представлял как военную службу. Сообщите командованию ударной группы, что наследник собирается принять участие в высадке.

— Господин, я настоятельно рекомендую не делать этого… — попытался остановить его рыцарь, не ожидавший подобного ответа. — У вас есть свои задачи в этой миссии, и нарушая их, вы рискуете успехом всей операции. Прошу вас еще раз внимательно подумать об этом решении.

— Пока что я еще дворянин, — заметил Квенти, втянув ноздрями воздух, после чего посмотрел на свою правую руку, закрытую перчаткой из тонкой кожи. Несмотря на то, что необходимости в этом не было, он все равно полевой мундир, привыкая к ощущениям формы на плечах. — И за сказанные слова несу всю ответственность. Я собираюсь лично участвовать в операции.

— Господин, ваш отец…

— Мой отец сейчас в родовом замке! А я здесь! И я имею право принимать решения! — выдохнул Квенти, сжав ладони. — Можете сообщить ему об этом позже, если возникнет такое желание, однако ничего все равно не измениться.

— Господин, вы знаете, что спорить с вами я не смею, — офицер кивнул головой. — Я отдам все необходимые распоряжения, но позвольте тогда следовать за вами.

— Приказ об этом я отдавать не буду, — Квенти покачал головой. — Однако не буду и отказывать. Это ваше собственное решение.

Глава 14. Сомнения и порядок

Разница человека с животными именно в том и состоит, что он только начинается там, где животные уже оканчиваются.

Виссарион Г. Белинский

Эдвард отлучился из главного зала с веселящимися гостями и поднялся наверх, в небольшое помещение этажом выше, откуда можно было выйти на небольшой балкон под самым потолком и сверху взглянуть на собравшихся. Вероятно, в прежние времена здесь отдыхали от суеты пиров властители забытого уже мира, оставившего после себя лишь наследие в виде столь древних артефактов. Здесь высшие из общества получали возможность хоть на некоторое время отступить от правил этикета и спрятаться от чужих глаз, а в случае необходимости вернуться к людям, показавшись на балконе. Оттуда можно было лишний раз подчеркнуть свое превосходство над остальными, пусть и лучшими из лучших, но все же вынужденных толпиться внизу, под ногами своих правителей.

По приказу барона теперь тут установили полноценный пульт связи и несколько рабочих мест операторов, собиравших всю поступавшую информацию. Для масштабного замысла постоянного контроля, простирающегося далеко за пределы цитадели, нескольких адъютантов барону не хватало. Требовался полноценный узел связи с выходом на все основные военные частоты.

Охранник, стоявший в тот момент у входа, приветствовал барона и пропустил внутрь, где кроме нескольких подключенных к своим пультам операторов находилось трое офицеров связи, уточнявших полученные данные на голограммной карте. Точные трехмерные снимки разных участков Поверхности по очереди сменяли друг друга, показывая новую информацию и выводя обработанные сведения о действующих там Рейнсвальдских войсках.

— Господин барон! Позвольте вас приветствовать и сообщить, что серьезных расхождений с рассчитанными прогнозами до сих пор не обнаружено. Мы продолжаем постоянно мониторить происходящее на всех участках, но, кроме дублирования функций автоматики, ничего не добились. Ситуация под полным контролем, исключая вероятность ошибки из-за задержки передачи данных, — сообщил, отдав честь, главный из офицеров со знаками различия майора служб армейской связи.

— Это хорошие новости. — Эдвард подошел к карте, на которой в эти минуты выводился участок Поверхности с маячками крупного конвоя дикарей, окруженных превосходящими силами тристанского гарнизона. Как раз в эти минуты начали стрелять. Дальнобойная артиллерия обрабатывала сектор, засыпая тяжелые грузовые машины фугасными и плазменными снарядами. Первыми показали себя артиллеристы, демонстрируя возможности новых систем, поставленный на массовое производство в баронате. Танковые и пехотные части должны вступить позже, продемонстрировав свои достижения. — Что касательно ситуации у разведки? Какие-то изменения обнаружены?

— Ликвидированы две группы разведчиков потенциального противника, — доложил второй офицер, впервые с момента появления барона оторвавший глаза от своего планшета. — Господин, точных указаний, откуда они могут быть, не обнаружено. Однако все ликвидированные бойцы имеют вооружение и снаряжение, соответствующее общепринятым в Рейнсвальде стандартам. Предполагается, что это конкурирующие с нами феоды. Кроме того, обнаружена довольно серьезная группа наблюдения, действующая за пределами нашей зоны влияния. Пока было принято решение не применять по отношению к ней протоколы ликвидации.

— Известно, откуда они? — Барон поднял взгляд, оторвавшись от карты. Факт наблюдения за операциями гарнизонов тристанских войск на Поверхности удивить не мог. Подобное практиковалось многими конкурирующими феодами, и спецслужбы его собственного бароната сами вели активные разведывательные операции у границ соперников. Интерес оставался исключительно в том, кто именно решился в этот раз.

— Обнаруженный корабль предпринял все необходимые меры маскировки, но наши операторы смогли настроиться на их каналы передачи данных. Стандартные рейнсвальские системы кодировки, на их расшифровку не уйдет много времени. После этого мы сможем узнать, куда они передают данные.

— Продолжайте. Постарайтесь сделать так, чтобы вас не засекли. — Эдвард оперся двумя руками на край голографического стола, глядя на происходящее в сорока миллионах километров отсюда. Колонна дикарей быстро и эффективно уничтожалась, рассеиваясь под артиллерийским огнем, после чего отдельные группы окружались и истреблялись танками и тяжелой пехотой. Излишние мощности, здесь вполне могла справиться и стандартная колониальная пехота практически без потерь, но Эдвард пытался представить, как все это может выглядеть глазами дикаря с Поверхности. С их примитивными технологиями у них нет никаких шансов противостоять нападающим. Испытывают ли они страх или панику?