Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО НА КРАЮ Страница 63

— Понятно! Теперь ясно, почему Тубинг реагировал так энергично. Я передала ему такое же сообщение. Поскольку наши сообщения были переданы независимо, его нельзя винить за то, что он подумал, будто приближение нескольких кораблей Сообщества означает гораздо больше, чем в действительности… Почему, Лионо, вы не посоветовались со мной, прежде чем передавать сообщение?

— Если бы я вовлекал вас во все, что делаю, — холодно ответил Коделл, — у вас не осталось бы времени, чтобы быть Мэром. Как получилось, что вы не информировали меня о своем намерении?

— Если бы я информировала вас обо всех своих намерениях, — язвительно ответила Бранно, — вы бы знали слишком много… Все это не так уж важно, как и тревога Тубинга, да и любая реакция сейшельцев. Меня больше интересует Тревиц.

— Наши разведчики обнаружили Компора. Он следует за Тревицем, и оба очень осторожно движутся к Гее.

— У меня есть их отчет, Лионо. Очевидно, Тревиц и Компор принимают Гею всерьез.

— Все морщат нос по поводу суеверий, связанных с Геей, госпожа Мэр, но при этом думают: «А что если…» Даже посол Тубинг немного струхнул. Возможно, это тонкая политика сейшельцев. Защитная окраска. Если рассказывать о таинственности и непобедимости планеты, будут избегать не только этой планеты, но и любых других поблизости, в данном случае планет Сейшельского Союза.

— Вы считаете, что Мул из-за этого не тронул Сейшелы?

— Возможно.

— Но не думаете же вы, что Сообщество не прибрало к рукам Сейшелы из-за Геи, которой нет в каталогах и о которой мы вообще не слыхали?

— Признаю, что в наших архивах нет упоминаний о Гее, но нет и никаких других разумных объяснений нашей сдержанности по отношению к Сейшелам.

— Тогда будем надеяться, что сейшельское правительство, несмотря на мнение Тубинга об обратном, хоть чуть-чуть убедило само себя в могуществе и губительной силе Геи.

— Почему?

— Потому что тогда они не станут возражать против нашего продвижения к Гее. Чем больше они будут возмущаться, тем больше будут склоняться к тому, чтобы нас пропустить. Такой урок, с их точки зрения, будет полезным для агрессоров.

— Ну а что, если они правы, и Гея в самом деле смертельно опасна, Мэр?

Бранно улыбнулась.

— Теперь вы говорите «а что если», а, Лионо?

— Я должен предвидеть любые возможности, Мэр, это моя работа.

— Если Гея опасна, они доберутся до Тревица, он ведь мой громоотвод. И, надеюсь, до Компора тоже.

— Надеетесь? Почему?

— Потому что от этого они станут слишком самоуверенны, что нам полезно. Они недооценят наше могущество, и нам легче будет справиться с ними.

— А если это мы недооцениваем их?

— Этого не может быть, — бесстрастно сказала Бранно.

— Эти геяне, кто бы они ни были, могут оказаться чем-то для нас совершенно неведомым, мы просто не можем оценить их опасность. Это мое предположение, Мэр, но надо взвесить и такую возможность.

— Да? Почему вам пришло это в голову, Лионо?

— Потому что мне кажется, что вы считаете, будто в худшем случае Гея — это Второе Сообщество. Однако на Сейшелах есть интересные исторические сведения. Даже при Империи, при «плохих» Императорах, Сейшелы сохраняли некоторую независимость, не платили тяжелых налогов, то есть, похоже, они находились под защитой Геи еще в те времена.

— Ну и что?

— Второе Сообщество Селдон создал одновременно с нашим, его не было в имперские времена, а Гея была. Гея не может быть Вторым Сообществом. Это что-то другое, возможно худшее.

— Я не собираюсь пугаться неизвестно чего, Лионо. Есть только два источника опасности: физическое оружие и ментальное оружие. И мы полностью подготовлены к обоим… Возвращайтесь на свой корабль, постройте подразделение на сейшельских границах. Мой корабль отправится на Гею один, но будет все время поддерживать контакт с вами, и вы должны быть готовы в случае необходимости присоединиться ко мне за один Прыжок… Идите, Лионо, и не смотрите на меня так встревоженно.

— Последний вопрос. Вы совершенно уверены в своих действиях?

— Уверена, — серьезно ответила Бранно, — я тоже прочитала историю Сейшел и поняла, что Гея не может быть Вторым Сообществом. Я получила доклад разведчиков, изучила его и узнала…

— Да?

— Я узнала, где находится Второе Сообщество. И о нем мы тоже позаботимся, Лионо. Сначала закончим с Геей, а потом с Трантором.

17. Гея

Кораблю потребовалось несколько часов, чтобы достичь «Далекой Звезды». Для Тревица они тянулись бесконечно.

В нормальной ситуации он послал бы сигнал и ожидал отклика. Если бы отклика не последовало, он попытался бы предпринять действия по уклонению.

Но теперь он не был вооружен, управлять кораблем не мог, отклика не было, оставалось только ждать. Компьютер не выполнял ни одного распоряжения, связанного с чем-либо вне корабля. Внутри, по крайней мере, все работало нормально. Системы жизнеобеспечения действовали безупречно, обеспечивая ему и Пелорату полный комфорт. Но легче от этого не было. Время тянулось, и Тревица изводила неизвестность того, что приближалось.

Он с раздражением заметил, что Пелорат выглядел спокойным. Как будто назло Тревицу, которому совершенно не хотелось есть, Пелорат открыл маленькую банку с куриным мясом, которое при открывании быстро автоматически разогревалось. И стал невозмутимо есть.

Тревиц раздраженно сказал:

— Космос! Янов, оно воняет.

Пелорат встревожился и принюхался к банке.

— На мой взгляд, оно пахнет нормально, Голан.

Тревиц покачал головой.

— Не обращайте на меня внимания. Я просто расстроен. Но, пожалуйста, ешьте вилкой. Ваши пальцы будут пахнуть курятиной целый день.

Пелорат удивленно посмотрел на свои руки.

— Извините! Я и не заметил. Я думал о другом.

Тревиц саркастически предположил:

— Не пытались ли вы догадаться, какого рода нечеловеки приближаются к нам на этом корабле? — Ему было стыдно, что он не так спокоен, как Пелорат. Он — ветеран Флота (хотя, конечно, не видел ни одного сражения), а Пелорат — историк. И все же Пелорат спокоен.

— Трудно вообразить, — ответил Пелорат, — как развивалась эволюция в условиях, отличающихся от условий Земли. Возможности не могут быть бесконечными, но их так много, что можно считать их и бесконечными. Однако я могу предсказать, что эти существа не являются бессмысленно жестокими и будут обращаться с нами цивилизованно. Иначе мы уже были бы мертвы.

— По крайней мере, Янов, дружище, вы еще можете рассуждать, вы еще можете оставаться спокойным. Мои нервы как будто борются против транквилизации, которой нас подвергают. Мне очень хочется встать и начать ходить. Почему этот проклятый корабль никак не доберется?

— Просто я пассивный человек, Голан. Я половину жизни провел, дублируя записи, пока ждал прибытия других записей. Я только и занят был ожиданием. Вы — деятельный человек, и бездействие для вас мучительно.

Тревиц почувствовал, что его напряжение уменьшилось. Он пробормотал:

— Я недооценивал ваш здравый смысл, Янов.

— Ну что вы, — мягко сказал Пелорат, — в конце концов, и самый наивный теоретик может чему-то научиться в жизни.

— И даже самый хитрый политик может иногда этого не суметь.

— Я этого не говорил, Голан.

— Зато я говорю… Так что я становлюсь активным, корабль уже близко, можно наблюдать, и ясно видно, что он выглядит примитивным.

— Выглядит?

— Если это изделие нечеловеческих разумов и рук, то примитивное может оказаться просто нечеловеческим, — сказал Тревиц.

— А он не похож на нечеловеческое творение? — слегка покраснев спросил Пелорат.

— Не могу сказать. Я подозреваю, что артефакты, как бы они ни менялись от культуры к культуре, все же не так пластичны, как продукты различий генетических.

— Это лишь ваше предположение. Мы знаем только различные культуры. А различия разумных видов нам неизвестны, и мы не можем судить, насколько могут различаться их творения.

— Рыбы, дельфины, головоногие и даже неземные амбифлексы — все решают проблему перемещения через вязкую среду за счет обтекаемости, поэтому их внешность не так сильно отличается, как это можно предположить по их генетическому строению. То же может быть и с артефактами.

— Щупальца головоногих и вибраторы амбифлексов, — отозвался Пелорат, — чудовищно отличаются друг от друга, а также от плавников, ластов и конечностей позвоночных. Так же могут отличаться и артефакты.

— Болтая с вами всякую чепуху, — сказал Тревиц, — я чувствую себя лучше. Думаю, мы все узнаем очень скоро. Этот корабль не сможет причалить к нашему, и что бы на нем ни было, ему придется перебираться по старомодному канату, или оно как-то предложит перебираться по канату нам, поскольку универсальный шлюз бесполезен… Если только какой-нибудь нечеловек не воспользуется нечеловеческой системой.