Денис Кащеев - Драконья кровь Страница 7

Пестрая ливрея лакея расплылась перед глазами бесформенным пятном. Мобилизовав все силы, чтобы не потерять его из вида, Александра, слегка пошатываясь, двинулась между рядами столов за стремительно удаляющимся слугой.

4

Александра

Приступы слабости продолжались в течение трех следующих дней, с каждым разом, впрочем, все менее острые. Болезненная бледность постепенно исчезала с лица, синяки под глазами поблекли, взор прояснился, ну а остальное с успехом компенсировала чудодейственная наплитанская косметика. Так что, замирая в очередной раз перед выходом из покоев перед высоким, под самый потолок, зеркалом в черной резной раме, Александра уже не испытывала непреодолимого желания немедленно выброситься в ближайший шлюз. Разве что с неудобным безвкусным костюмом по-прежнему оставалось лишь мириться, да тосковать из-за отсутствия кортика.

Отведенные ей кастеляном покои состояли из единственной тесноватой, но, пожалуй, даже уютной комнаты, в которой, однако, имелось почти все необходимое: широкая кровать, туалетный столик, стул, ниша с полками, уже упомянутое зеркало и даже экран видеотерминала на стене. Все, за исключением главного: «удобства» располагались снаружи, и чтобы до них добраться, требовалось преодолеть довольно длинный коридор. Вроде мелочь, но мелочь досадная.

С другой стороны, сидеть сиднем в этих покоях Александра категорически не собиралась, возвращаясь сюда или на ночь, или когда уже совсем припекало по здоровью. Целыми днями она слонялась по замку, прислушивалась к разговорам, заводила знакомства, невинно флиртовала с оруженосцами и молодыми рыцарями, благоговейно внимала рассказам бывалых воинов. Благодаря опеке, в первой же день установленной над ней Бертой, девушка успела уже побывать и в ангарах с «седлами», и на батарейной галерее, и в кладовых, и даже в местной темнице, к своему разочарованию, не обнаружив, впрочем, в последней ни единого узника. В Большом Зале же она и вовсе сделалась завсегдатаем. Разумеется, никто здесь более не позволял себе в отношении нее ни малейшей бестактности, напротив, рыцари словно стремились перещеголять друг друга в предупредительности и учтивости. Александра охотно принимала приглашения присоединиться к компании за столом, правда, только если в ней не присутствовал ни один из пяти рыцарей, бывших в Большом Зале с Бертой во время первого появления в нем девушки. Несчастную пятерку быстро вычислили, что сразу же сделало ее членов предметом язвительных насмешек. Бедолаги уже и не знали, как и чем загладить свою вину, но Александра их демонстративно не замечала. С прочими же кавалерами держалась подчеркнуто приветливо, с удовольствием делила трапезу и пила безостановочно подливаемое вино, беспокоясь лишь о том, не закончился бы такими темпами раньше времени запас таблеток, препятствующих проникновению алкоголя в кровь и выводящих его из организма, шутила, смеялась и слушала, слушала, слушала…

А послушать было что. Ничуть не стесняясь присутствия Александры, захмелевшие рыцари языков за зубами не держали. Славили своего барона (очень искренне славили, видно было, что не задумываясь пойдут за ним в огонь и в воду, в вакуум и плазму), ругали герцога Ана («безвольная тряпка» и «мешок с… э… простите, миледи, фекалиями, в герцогской короне» были самыми мягкими из встречающихся выражений), много говорили о герцоге Флоренци, обычно никак того прямо не оценивая, ни хорошо, ни плохо, но в разговорах это имя поминали по поводу и без повода. Но еще чаще упоминали графа Штерна, нового верховного капитана герцога. Популярность этого знаменитого воина среди рыцарей просто зашкаливала, в сравнении с ней нечего ловить было и самому барону Карскому. Графом не просто восхищались, его боготворили.

Короля Артура вспоминали редко и обычно как раз в контексте несправедливости, допущенной тем по отношению к графу Штерну. Что конкретно это была за несправедливость, никто толком объяснить не мог, но монарха все дружно осуждали. Баннереты во главе с Бертой и капитан сэр Роланд – пожилой уже рыцарь с испещренным старыми шрамами вечно усталым лицом и ниспадающими на плечи длинными седыми волосами – подобного рода разговоры (вообще-то, граничащие с государственной изменой) неизменно пресекали, но как-то, на взгляд Александры, без должного энтузиазма.

Более того, оставшись как-то наедине с девушкой, та же Берта обмолвилась, что, мол, даст космос, с коро в королевстве произойдут резкие перемены к лучшему, и ей, баннерету первого конруа барона Карского, предстоит сыграть в них свою, пусть и скромную, роль. На осторожные уточняющие вопросы Александры воительница ответила лишь улыбкой, планировавшейся, вероятно, как загадочная, но при лицезрении которой по спине девушки пробежал могильный холодок.

Возможно, ей и удалось бы выпытать у опекунши какие-нибудь подробности, но в этот самый момент в Большой Зал ворвался пронзительный вой сирены боевой тревоги. На несколько секунд все присутствовавшие в помещении словно оцепенели, а затем, повскакав со своих мест, бросились к выход у, смета я на пол с неудачно подвернувшихся на пути столов блюда с едой и кувшины с напитками.

– Оставайся здесь, – велела Александре Берта, врезаясь в поток, штурмующий двери зала. – Я скоро вернусь!

«Скоро» обернулось тремя долгими часами, в течение которых девушка коротала время в одиночестве, если, конечно, не считать двух невозмутимых слуг. Но вот, наконец, в зал стали возвращаться первые рыцари. Минут через десять после них появилась и Берта, тяжело плюхнулась на скамью, опрокинула в глотку услужливо наполненный лакеем кубок, тяжело выдохнула.

– Что случилось-то? – невинно хлопая длинными ресницами, поинтересовалась Александра.

– Сама не поняла, – раздраженно бросила Берта. – Бред какой-то. Прям как во времена гражданской войны – разбойничий набег на планету. Не поймешь, ни кто, ни зачем. Поля кое-где пожгли, отбомбились куда попало – и деру. Мы только и успели, что их хвост засечь. До самых границ системы гнались, но не догнали, конечно, ушли, гады. Путем. Непонятно. Вроде ж не воюем ни с кем пока.

– То есть они и на замок могли напасть? – в простодушном ужасе спросила девушка.

– Могли, если жизнь надоела. Наши батареи их еще на подходе распылили бы на молекулы! Замок – это тебе не беззащитная планета, тут так просто не укусишь – сразу зубы выбьем!

– Это хорошо… – с видимым облегчением перевела дух Александра.

– Хорошо-то хорошо, только непонятно… Кому это мы могли вдруг так насолить? Сидим вроде тихо, никого не трогаем…

– А что говорит Его Милость барон Андрей?

– А что он может сказать? Сам удивлен не меньше нашего. Приказал усилить посты у основных ведущих из системы Путей, выслать патрули на орбиту… Все это правильно, конечно, так и надо, я и сама так же поступила бы на его месте… Послал кастеляна на планету, чтобы оценить нанесенный ущерб. Тоже верный ход. Но что дальше? Мы даже не знаем, чьи это были рыцари. Ушли они в сторону Альтера, но само по себе это еще ни о чем не говорит. Кому предъявлять претензии, кому мстить, наконец? Попробуют ли они повторить набег? Непонятно.

– Уверена, что скоро все прояснится, – проговорила Александра.

– Хотелось бы верить…

Прояснилось все действительно весьма скоро. Ну, как прояснилось: ряд загадок получил свои ответы, породившие, однако, лишь новые вопросы. Разбойничьи набеги продолжились, став едва ли не ежедневными. Патрули барона Андрея выбивались из сил, но при всем желании не могли прикрыть всю планету.

Прямых столкновений с баронскими отрядами налетчики старались избегать, при первой же опасности поспешно отступая из системы, но однажды, благодаря хитро устроенной засаде, их все же удалось застигнуть на месте преступления и навязать открытый бой. В результате два вражеских рыцаря были уничтожены, и один попал в плен. Тогда-то и выяснилось, что за рейдами стоит барон Савосский по прозвищу Кровавый, вассал герцога Альтера.

Полученная от пленного информация более чем соответствовала мрачной репутации баронов Савосских. Планета, над которой располагался их орбитальный замок, сильно пострадала еще чуть ли не во время первого прорыва Чужих и сделалась с тех пор абсолютно непригодной для ведения сельского хозяйства. Полезных ископаемых, стоящих промышленной разработки, там отродясь не водилось. В итоге, в считанные годы планета совершенно обезлюдела, лишив баронство всех источников дохода, кроме единственного – войны. Так что не удивительно, что его рыцари в той или иной мере отметились во всех мало-мальски значимых конфликтах Нового Мира за последние сто пятьдесят лет. Бароны Савосские охотно брались за любые, самые сомнительные дела, лишь бы за те плати ли звонкой монетой, брезгуя разве что сопровождением купеческих караванов. И то, вероятно, лишь потому, что предпочитали на эти караваны нападать сами. Несмотря на это, в определенных кругах бароны пользовались известным уважением, и, по слухам, от вольных рыцарей, желавших поступить к ним на службу, не было отбоя.