Кардин Клоуз - Принцип Пандоры Страница 7

Но ею избран другой путь: она просто нанесет смертельный удар. В сердце. Она торжествует, чувствуя вкус крови – и победы! Пусть это умрет! Убей это!

Она поворачивается – появляясь из мрака, оно надвигается прямо на нее, приобретая странно-причудливые формы. Она знает, как оно выглядит. Она всегда знала. Это… Это…

Невыразимый ужас взрывает, разрывает, раскалывает ее мозг на части, и каждый нерв, каждая мышца, каждая клеточка ее тела, бешено вскрикивая, посылает последнюю команду: убей это! Убей это немедленно!

Ее рука дрожа ползет вниз, стараясь нащупать, схватить рукоятку ножа, но не находит ее. Пустота! Ножа нет… Нет… Нет… Этого не может быть! Так не должно быть!

Сердце падает, теряясь в звенящей пустоте тела, и ею овладевает жуткое, леденящее отчаяние. Она бежит, а вслед за ней несется, настигая, пронизывая, сводя с ума, страшный нескончаемый крик. Она вдыхает запах своей собственной смерти. Обволакивающая холодом, тошнотворная опасность проглатывает ее. В предсмертном ужасе и нечеловеческой боли она снова судорожно хватается за запястье, где обычно висел нож. Но уже слишком поздно. Ничего не осталось, ничего, ничего, кроме…

… одежда. Красная одежда, форма. Саавик резко открыла глаза – пробуждение вернуло ей реальность: ее форма, стол, уравнение на экране. Ее комната.

Академия Звездного Флота.

К черту тот проклятый сон! Горячие слезы жгли глаза. Пальцы, влажные от напряжения, с которым она вцепилась в ручку кресла, неприятно ныли. На лбу и висках выступили холодные капли пота. В груди по-прежнему бешено колотилось сердце. А где-то в другом месте, в пыльном заброшенном мире, острые верхушки гор, точно сабли, врезались в жесткое, раскаленное небо… Где-то все же кричали. К черту этот сон! К черту этот ненавистный, страшный, грязный мир. К черту Ромуланскую Империю!

И к черту всех ромуланцев! За то, что она была одной из них.

Резким движением головы она отбросила со лба пряди волос и огляделась. Мягкие, уютные цвета стен, чистота, простор, удобный дизайн комнаты успокоили ее, и она благодарно улыбнулась. Саавик провела ладонью по поверхности стола, потом по корпусу и клавиатуре встроенного миникомпыотера. С экрана на нее все также смотрело незаконченное уравнение – по-прежнему не правильное. Ничего не изменилось. Какое счастье, что реальность была именно такой!

Я здесь. Я по-настоящему, реально нахожусь здесь.

Она вдыхала запах ткани собственной формы, стараясь забыться после жуткого чувства, навеянного сном. Во сне я больше не вулканка – горько думала она, – люда не знают, что я не заслуживаю чести называться вулканкой! Настоящие вулканцы никогда не видят таких снов. Настоящие вулканцы никогда не ненавидят, не испытывают такого страха или стыда. Настоящие вулканцы никого не хотят убить.

Но Саавик и не была настоящей вулканкой. Несмотря на удивительные успехи в учебе и на приобретенные навыки, под гордой красной формой Академии Звездного Флота она по-прежнему оставалась полуромуланкой. И никакой прогресс, и никакие знания не в силах были изменить это.

– Я не хочу видеть сны о прошлом, – поднявшись, она аккуратно поправила свою форменную курточку. Она возвращалась к этим мыслям снова и снова, пока они, наконец, не превратились в твердое убеждение: с прошлым покончено. Она будет жить только настоящим. Стыдно желать чьей-то смерти. Но постоянная необходимость убить что-то не давала покоя. Она мечтала уничтожить этот сон. Просто не буду думать об этом, – решила она и, подойдя к окну, открыла форточку. – Я больше никогда не увижу этого сна.

В комнату ворвался сырой холодный воздух, порыв ветра нарушил привычный порядок. Шел слабый весенний дождь. Серебряные капли на ветвях деревьев отражались в оконном стекле, словно маленькие яркие звездочки на ночном космическом небе. Было поздно или, точнее, уже рано. Скоро рассвет. Ее тонкий слух улавливал лишь тихий стук и монотонный разговор дождевых капель. Вода. Здесь ее так много, что она льется даже с небес.

Как это – принадлежать этому миру? Купаться в океанах воды? Никогда не умереть от жажды или не высохнуть под палящим солнцем, в пыли? Нет. Я не стану больше думать об этом… Она повернулась спиной к столу. Полки на стенах и ящики для хранения кассет с информацией пусты. Лишь стол был заполнен учебными пленками. На кровати лежал жесткий матрас, который она попросила для отдыха. В открытой стенной выемке на крючках висело несколько комплектов кадетской формы. Личные вещи хранились в специально отведенном ящике.

Вежливый молодой человек, проводивший ее в эту комнату, когда она приехала, удивленно посмотрел на два небольших кейса, с которыми она отказалась расстаться, даже не позволив ему помочь их донести. Однако, ничего не сказав по этому поводу, он заметил лишь, что она может чувствовать себя здесь, как дома.

Тогда для Саавик смысл этих слов был не совсем понятен: она никогда не имела собственного дома. Оглядевшись и не обнаружив в комнате ничего опасного, она решила, что он, наверное, просто хотел показаться добрым.

Не зная, что отвечать, она молча стояла на месте, пока он, наконец, не ушел. На распаковку вещей времени ушло мало.

Когда она села за работу, внимание отвлекли слабые, но прекрасно уловимые слухом звуки разговора в смежной комнате. Правильней было бы не обращать на них внимания, но легко сказать… Эти голоса принадлежали людям. В Саавик проснулось любопытство. Она стала прислушиваться, вначале встревоженно и смущенно, а потом все с большим и большим интересом.

Женщина в соседней комнате громко и трагично объявила о том, что жизнь ее кончена, потому что она не может найти нечто, называемое ею кофемолкой. Ее компаньон-мужчина просил забыть об этом, подойти к нему и немного позабавиться. Она без конца обвиняла его в бесчувственности: потеряна кофемолка – какие могут быть забавы?! Она расстроена и раздражена: она не может остаться без кофемолки. В мужском голосе слышались уговаривающие интонации. Он успокоит ее, если она останется на ночь. Эти мужчины! Они не могут быть серьезными в такие досадные моменты! Ей нужна только кофемолка. Да он, черт побери, купит ей еще одну, если она сейчас же подойдет к нему. Иначе придется пить тот кофе, который пьет вся Академия. Эту бурду?! Да он чудовище уже только потому, что посмел предложить ей такое! Нет. Она не подойдет. Она скорее умрет. Просто невозможно представить, что он… да как он может…

Лучше умрет… Саавик поежилась, вспомнив интонацию, с которой была произнесена эта ужасная фраза. Она почувствовала нарастающий гнев. Глупые люди! Для того, чтобы выжить, им требуются какие-то пустяки! Они не знают истинного значения слов, которыми так запросто бросаются!

Но это были их слова. Разве они не могут говорить на собственном языке, если пожелают? И почему это так рассердило ее?

Она неожиданно смутилась. Чужая. Такая одинокая. Ее комната, наверное, слишком пуста.

На столе лежала пленка с приветствием, которую она должна прослушать. Прокрутив ее дважды, она снова, почти автоматически, нажала кнопку и уставилась на экран. Экран заморгал, и беспорядочные линии постепенно преобразовались в изображение.

Человек с уже знакомым сморщенным лицом поднял руку в традиционном вулканском приветствии. После небольшой паузы заговорил:

– Процветания и долгих лет, кадет Саавик. Надеюсь, ты в добром здравии и бодром настроении. Теперь ты – кадет первого класса Академии Звездного Флота. Я поздравляю тебя и надеюсь, что ты проявишь еще больше усердия и старания, чем на вступительных экзаменах. Будь послушна и следуй директивам Звездного Флота. Я считаю своей обязанностью еще раз напомнить, что провозглашение тебя членом семьи вулканского народа и гражданином Вулкана не навязывается тебе насильно. Это всегда остается твоим правом и твоим выбором. Тебе уже пришлось многое пережить и испытать в жизни. Твое нежелание открывать это перед Звездным Флотом или отдельными вулканцами можно понять. Но твое нежелание признаться в этом себе самой – лишено логики. Твои достижения делают тебе честь, кадет Саавик, но нельзя отворачиваться от фактов, даже если они неприятны. Все нужно с чего-то начинать, у тебя впереди еще целая жизнь. Твоей важнейшей задачей в Академии будет не только учеба, к которой ты прекрасно подготовлена, но и желание научиться общаться и работать с людьми. Наши тела похожи, но интересы и мысли глубоко индивидуальны. Люди могут показаться тебе нерациональными, не всегда достойными, полными противоречий и слишком эмоциональными – это правда. Но вместе с тем они изобретательны, способны на большие открытия и заслуживают внимательнейшего изучения. Постарайся подавить свой гнев, раздражение и неприятие в общении с ними. Развивай в себе выдержку и снисходительность. Не сомневаюсь, что у тебя уже накопилось много вопросов. Будет полезно и удобно, если ты запишешь их в своем домашнем задании. Я сам так часто делаю. Главное, ты достигла желаемой цели, кадет Саавик. Завтра начинается твое новое важное путешествие. Спокойной ночи, Саавик. Процветания и долгих лет…