Ложь и честь (СИ) - Геллер Ирина Страница 75

Закрытая гавань среди скал, куда они направлялись, строилась специально для нужд военного флота еще на заре Рейнсвальда. Каменные арки потолка давно были укреплены полиметаллическими каркасами, а старые причалы заменены на новые. Сохранили только древних гранитных колоссов, своими плечами державших длинные пролеты шлюзовых отсеков. Огромная пещера, в которой могло находиться одновременно около трех полноценных эскадр, находилась глубоко под самой столицей. И от нее до гористарского родового замка на вершине тянулись системы подземных комплексов и сооружений, пробуренных в скалах еще в древности и до сих пор служивших как один из главных исследовательских и военных центров всего графства. По всему феоду среди населения ходили истории о том, что происходит в сокрытых от простого глаза пещерах, но ни один из рассказчиков не мог даже приблизиться к истине. Каждый из феодалов хранил секреты, и у Омфея Гористара были свои, которыми он не желал делиться даже с ближайшим окружением.

Флагман медленно подошел к месту стоянки, где его подхватили системы стыковки, намертво закрепив на положенном месте. С кораблем такого размера автоматика самостоятельно усилила мощность антигравитационных полей, так что при желании с причала можно было разобрать тихое гудение работающих генераторов. Пока экипаж занимался стандартными процедурами подготовки корабля к долгой стоянке, служебные команды порта приступили к разгрузке всего необходимого и профилактическим работам. Граф торопился, и потому пассажирские шлюзы подвели почти сразу же, дав ему возможность спуститься с корабля, а сразу за переходными камерами его ждали машины, чтобы доставить в замок.

Омфей Гористар не любил путешествия, как не любил вообще покидать свои покои, откуда и так мог управлять всеми важными ему процессами. Основное его могущество строилось не на сильных армиях, флотах или развитых колониях. Всю свою жизнь гористарский граф создавал и развивал шпионскую сеть, растянувшуюся теперь не только на все королевство, но и на соседние страны и корпорации, в которых у него имелись свои интересы. Все управление было сосредоточено в столице, именно оттуда граф мог дергать нужные ниточки и запускать нужные ему процессы. Однако для некоторых вещей все же действительно следовало покидать насиженные места, особенно, когда речь шла о короле. Омфей Гористар пережил уже трех королей Рейнсвальда, но не мог назвать никого из них способным стоять даже близко к настоящему. Граф искренне его уважал не только за то, что он сделал, но и за то, что неоднократно мешал его собственным планам, находя эффективные способы политической борьбы, проходящей в тени рейнсвальдского престола.

Граф немного лукавил при общении с королем. Ему не был нужен строгий порядок, он процветал при внутреннем хаосе и постоянных конфликтах между феодами, которые извечно раздирали королевство изнутри. Однако Иинан Третий прекратил подобное, стянув феоды столь прочными правилами и ограничениями, что те не могли их преступить. Долгожданный мир настал, и экспансия феодов обрушилась на пустоши Поверхности и другие острова, но внутренние претензии и обиды однажды должны были найти себе выход. И этот процесс граф все еще рассчитывал контролировать, направив в нужную сторону. Одновременно с этим он хотел решить еще и собственные проблемы, одной из которых оставался тристанский барон.

Опираясь на свою трость и медленно вышагивая по композитным плитам пола в переходных камерах, Омфей даже не оглядывался на свою охрану, размышляя больше о том, что в первую очередь необходимо сделать по возвращении в свои палаты. Откладывать дела больше не имелось возможностей.

У выхода с трапа его ждали встречающие из замка, вооруженная охрана и часть его постоянной свиты, оставленная в городе, поскольку поездка предполагалась недолгая, и из-за этого приготовления сократили. Вместе с ними прибыли несколько министров, ожидавших вопроса по неотложным делам, и его личный помощник, оставленный здесь следить за основными проблемами на время отсутствия самого графа. Если Омфей все же периодически покидал столицу, то этот человек вообще никогда не был дальше внешних городских стен. Невысокого роста, в мундире горситарских внутренних войск практически без знаков отличия, не считая единственной вязи серебряными нитями на правом рукаве, отмечавшей его положение в свите феодала, и в своей вечной фуражке с коротким козырьком, из-под которой торчали наспех уложенные волосы, он покачивался на каблуках сапог, ожидая распахнутой дверцы автомобиля.

— Господин граф! Позвольте вас приветствовать и выразить свою радость по поводу вашего возвращения домой. — Эурой Делл поклонился, когда его сюзерен подошел ближе. — Мы уже ожидаем вас. Прикажете возвращаться в замок?

— Да, это было бы наилучшим из возможных решений. — Кивнул граф, подождав, пока один из адъютантов не раскроет перед ним дверцу полностью, после чего забрался в салон автомобиля, придерживая края своей меховой накидки. — И как можно быстрее. У меня на сегодня накопилось много планов, которые желательно решить в самое ближайшее время.

— Как вам будет угодно. — Эурой задержался на несколько секунд, чтобы отдать командиру сопровождения последние распоряжения касательно маршрута, а потом забрался в салон вслед за графом, усевшись с другой стороны. — Ваша Светлость, как прошла ваша поездка?

— Хуже, чем я надеялся, но лучше, чем следовало ожидать, — выдохнул Омфей, посмотрев в окно, пока машины медленно тронулись с места. Кортеж графа на улицах столицы феода был редкостью, но почти десяток машин сопровождения вряд ли могли остаться незамеченными. Тихо шурша покрышками по расчищенной полосе, они кратчайшим путем направились к замку, и из-за его появления пришлось перестраивать всю работу порта, чтобы не мешать кортежу. — У короля есть планы насчет своего преемника, и мне совершенно не хочется думать о том, кого он желает видеть на рейнсвальдском престоле.

— Слышать такие слова от вас по меньшей мере непривычно, — заметил Эурой, доставая инфопланшет и развертывая голографическое изображение, слабо светившееся в полумраке салона с затемненными окнами. Трехмерная карта показывала метрополию королевства, разделенную на разноцветные пятна феодов с выделенными границами. — Если позволите, я готов доложить о тех изменениях, что произошли за период вашего отсутствия.

— Это пока можно отложить. Пока что нужна информация касательно нашего тристанского союзника. В настоящий момент он у нас стоит на первом месте. И еще мне следует как можно быстрее увидеть Тарваила. Он сейчас в замке или его снова куда-то унесли беспробудные ветра?

— Нет, в Мысе Харкии его сейчас нет, он отправился, взяв несколько отрядов, на Поверхность, практически сразу же после вашего отбытия. Поступили сведения, что одну из наших приграничных крепостей атакует очередная орда ксеносов. Событие не то чтобы заурядное, но и не вызывающее особой тревоги. Доклады с границы поступали довольно оптимистичные. Дикари плохо вооружены и не имели особого преимущества в численности, чтобы поднимать основную армию. Однако ваш сын посчитал недопустим тактическое отступление, оставлявшее несколько рудников без прикрытия. Поэтому решил отправиться туда с подкреплениями, чтобы, по его словам, разобраться с угрозой раз и навсегда.

— Опять он не может спокойно усидеть на месте. Отправьте ему сообщение, чтобы возвращался как можно быстрее. У меня есть для него важное поручение. — Граф вздохнул, недовольно покачав головой. Тарваил был его первенцем, сыном от первого брака, закончившегося слишком рано из-за скоропостижной кончины супруги. Как всегда считал сам Омфей, в нем проявились все худшие черты дворянского рода, откуда он и взял первую жену. Импульсивный, скорый на решения и всегда слишком активно реагирующий на любые неудобства, он нередко сначала действовал, а потом уже раздумывал над последствиями. Более спокойного и размеренного графа такое поведение наследника не только раздражало, но и заставляло опасаться за будущее феода, которым он так дорожил.