Ярослав Вольпов - Через стекло Страница 2

— В душу я себе заглянула, красавица. Глубоко заглянула, глубже, чем хотела. А что с тобой будет — то тебе виднее. Прощай, да не поминай лихом.

Джейн опустила взгляд: в её ладони было кольцо с ключами.

— Постойте! — ахнула она. — А деньги? У меня…

— Деньги на зеркале оставь, коли хочешь, — хихикнула женщина. — Уже не я тут хозяйка, а оно…

Дверь щёлкнула в последний раз, и Джейн осталась одна в пустой квартире.

Джейн смотрела в окно, наблюдая, как Деннис выгружает из маленького грузовичка последний чемодан. С помощью водителя он уже перетаскал почти весь скарб, который они забрали из старой квартиры — совсем немного. Сама Джейн в разгрузке не участвовала — Деннис запретил. Он вообще с ней даже не разговаривал с тех пор, как у них вышла стычка по поводу покупки жилья. Вот и сейчас он вошёл, швырнул к стене чемодан и встал у окна, даже не посмотрев на мать.

Со вздохом, похожим на всхлип, Джейн отвернулась. Серые стены напротив служили хорошим фоном для её невесёлых мыслей; да и вечернее небо было почти такого же цвета. По нему ползли рваные тучи; они надвигались со всех сторон, медленно, но неотвратимо. Скоро они сомкнутся над нашим домом, подумала Джейн; тогда неба совсем не будет видно, и день нельзя будет отличить от ночи… Напрасно она пыталась скрыться от туч: они бегут по небу гораздо быстрее, чем она по земле, преследуют, настигают… Кто гонит их? Откуда они берутся? Почему охотятся именно за ней?

Джейн снова вздохнула. Её дыхание оставило на стекле серую тень, похожую на очередную маленькую тучку.

И тогда она поняла. Слишком много людей сейчас стоят у своих окон, сигаретным дымом выдыхая в них тоску и горечь. Над домами поднимаются тучи — серые, тёмные, а у кого-то и совсем чёрные. Чем больше человеческой боли, тем больше туч; они кружатся в небе вороньей стаей и следят, ищут. Вот одно чернокрылое горе взлетит выше всех — и стая устремляется к нему: там умирает чья-то душа, обещая свежую падаль, там их ждёт пир…

Джейн подняла руку и стёрла со стекла влажное пятно.

Тучи прекратили свой бег. Точно так же, как стены домов образовывали неровное кольцо, тёмные клочья остановились над их двором, не смея шагнуть дальше. Задние ряды напирали, не понимая причины задержки, но передние словно примёрзли к холодному серому небу. Джейн видела, как тучи наливались угрожающей чернотой, но их строй постепенно истончался; а где-то далеко-далеко сквозь ветхую облачную ткань уже просвечивали лучи заката…

— Дождь будет, — неожиданно сказал Деннис. — Смотри, какая туча прямо над домом.

— Какая туча? — улыбнулась Джейн. — Она уже рассеивается. До нашего дома точно не дойдёт.

— Глаза протри! — со злобой бросил Деннис, и она вздрогнула; ей всё чаще приходилось сталкиваться с грубостью сына, но она не могла ничего поделать… не могла даже привыкнуть. — Она от нашего дома и ползёт! Просто ещё не пролилась… Сейчас такое будет — весь этот дурацкий колодец затопит…

Джейн и в самом деле протёрла глаза. Она ясно видела, что тьма в небе отступает, и двор купается в последних жёлто-алых бликах дня. Но Деннис… Он всегда видел мир таким, какой он есть на самом деле, ничего не придумывая и не домысливая. И уж точно он не стал бы ей противоречить просто так, даже после их мелкой ссоры…

Она толкнула раму, и та со скрипом распахнулась.

Деннис присвистнул. Джейн охнула.

В небе не было ни облачка. Однообразие серо-голубого цвета не нарушалось ничем. Если закат и пытался добавить какие-то свои краски, они скрывались за домами. Небо казалось чистым холстом, терпеливо ожидающим художника — но дождаться оно могло разве что ночи, а та редко носит с собой что-то, кроме угля.

Помотав головой, Деннис захлопнул раму и отошёл, бормоча себе под нос: 'Всё, Дэн, сегодня больше не курим'. В комнате уже было темно. Он нашарил выключатель, и сумерки выбросились в окно, в котором больше не было видно ничего, кроме нечёткого отражения Джейн. Слишком нечёткого, чтобы передать изумление на её лице.

За мгновение до того, как стекло потеряло прозрачность, она вновь увидела в нём тающие тучи и льющийся из-за них алый свет.

— Рамы-то какие… не обратил внимания, — пробормотал Деннис.

Джейн с трудом сдержала себя и не отскочила от окна.

Её пальцы лежали на тёмном резном дереве. Точно таком же, из какого была сделана рама большого зеркала. Пытаясь унять колотящееся сердце, Джейн вновь и вновь задавала себе одни и те же вопросы: зачем кому-то понадобилось делать такую раму на окне квартирки в старом доме? Почему рядом с облезлыми обоями и поцарапанной мебелью она выглядит, как новая?

И самое главное — как она могла не заметить её раньше?

Джейн проснулась от яркого света луны. Белое сияние заливало всю комнату, забивалось даже под закрытые веки. Джейн неохотно сползла с кровати: нужно было задёрнуть занавески. Но протерев сонные глаза, она увидела, что свет исходит не от одной, а от двух лун: одна была в окне, а другая… в зеркале.

Джейн присмотрелась внимательнее. Похожие тяжёлые рамы, широкие стёкла… и луна за каждым из них светит одинаково, делая бледное сияние в два раза ярче… Несложно их перепутать — не только ночью, но даже днём.

Особенно когда оба стекла показывают вещи, которых не бывает в реальности.

Вчера вечером, когда Джейн готовила ужин, она вдруг услышала скрежет и громыхание, донёсшиеся со двора. Окна кухни выходили на другую сторону: она вбежала в комнату и успела увидеть, как дверь квартиры захлопнулась за Деннисом. Выглянув в окно, она не поверила своим глазам: во дворе лежал перевернутый грузовик. Его кузов, на котором виднелось название какой-то компании — пивоваренной, как потом вспомнила Джейн — был разорван практически надвое. Из тёмного чрева, словно кровь из брюха огромного издыхающего зверя, струились какие-то блестящие капли. Алюминиевые банки.

Джейн тогда даже не задумалась над абсурдностью ситуации. Фраза 'И на нашей улице грузовик с пивом перевернётся', порой звучащая из уст Денниса, всегда казалась ей просто глупым присловьем, но сейчас она её и не вспомнила. В её голове билась одна мысль: надо что-то сделать. Исправить. Помочь. Но не успела она понять, что именно нужно сделать, во двор ворвались две полицейские машины и фургон с красным крестом на борту. Джейн пристально наблюдала за тем, как санитары извлекают из искорёженной кабины оглушённого водителя, а полицейские успокаивают быстро собравшуюся толпу — а также отстраняют тех, кто решил поживиться нежданной добычей. Она не отводила от окна глаз, как будто её взгляд имел для людей внизу какое-то значение. Она слышала сзади грохот захлопнувшейся двери и стук шагов сына. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть ярость и разочарование на его лице…

Джейн украдкой обернулась на Денниса. Его дыхание было ровным: отражённый свет, похоже, не мешал ему спать, хотя и лился прямо на лицо, нахмуренное даже сейчас… Он становится слишком грубым. И жестоким. И эта странная авария… Ему явно не было дела до того, пострадают ли люди; главное — собственная выгода. А как он бросился во двор, едва грузовик успел перевернуться… словно бы ждал этого…

Глупости, одёрнула она себя. Да, он грубоват — но только потому, что именно он стоит щитом между ней и всеми превратностями жизни. Он теперь возвращается поздно — вроде бы нашёл какую-то работу. Свой заработок полностью отдаёт матери — по крайней мере, говорит, что полностью. Он явно пытается взять на себя все обязанности Хэла; но, похоже, делает это лишь затем, чтобы выкупить у судьбы права Хэла. Теперь он — хозяин, и она ничего с этим не может поделать.

Ты не справишься без меня. Без меня ты ничего не сможешь сделать.

А хочет ли она что-то делать? Она привыкла находиться за чьей-то спиной, какую бы цену за это ни приходилось платить. Хэл не любил её: суровый характер, который от него унаследовал Деннис, не позволял испытывать сильные чувства. Но она смирилась с этим: защита от окружающего мира, которую он давал Джейн, позволяла той вести привычный образ жизни… позволяла оставаться ребёнком в душе.

Девочка в зеркале. Это воспоминание пришло к Джейн так же неожиданно, как и конец её мысли.

В душу я себе заглянула, красавица. Глубоко заглянула, глубже, чем хотела.

Джейн словно бы снова услышала хихиканье прежней хозяйки квартиры. Старуха смеялась над ней, не знавшей тайны зеркала… и над собой, узнавшей эту тайну слишком поздно. Что же хозяйка увидела в широком стекле? Ответ напрашивался сам собой. То же, что Джейн увидела на её лице.

Вот почему старуха вызывала у неё неприязнь. Не изуродованное лицо было тому виной; оно — лишь отражение… Нет. Отражение отражения. А источник крылся в душе, которую не так просто рассмотреть, но которая гораздо яснее видна… ребёнку.

Деннис ничего не заметил: он слишком взрослый в свои шестнадцать лет. А вот она увидела душу старухи… но так и не сумела узнать свою…