Луи Бриньон - Кифа, или Святой Пётр Страница 33

— Двести? — Боуд поразился этой цифре.

— Этот город не менял свой облик со времён Юлия Цезаря. Чего же ты хотел?

— Только не этого. У нас просто нет времени рассматривать все эти изображения. И уж совсем нет времени раздумывать над ними.

— Так что же будем делать? — задала вопрос Александрова.

Боуд думал недолго. Времени не оставалось.

— Поедем в Равенну. По дороге я подумаю над всем. К тому же, возможно, на месте нам удастся что–либо придумать. Так или иначе, нам придётся туда ехать. Так что собирайтесь в дорогу. И Олесю не забудьте предупредить, чтобы готовилась к поездке.

— Она всегда готова, — пробормотала под нос Александрова.

Глава 31

Равенна

Боуд выглядел совершенно недовольным. Ему казалось, что весь этот город Равенна состоит из памятников архитектуры. Гид Антонио, выделенный им в помощь, то и дело рассказывал историю города. В связи с чем возник тот или иной памятник, картина или скульптура. Весь день они ходили по различным местам и выискивали детали, позволяющие хоть как–то связать увиденные образы Иоанна Крестителя и Христа с надписью. Но всё было совершенно бесполезно. Все четверо вернулись в гостиницу совершенно разбитыми от усталости. Женщины сразу ушли в свои номера. А Боуд остался с Антонио, чтобы договориться по поводу завтрашнего дня. Они стояли на живописной улочке, под вывеской маленькой гостиницы и разговаривали.

— А куда направимся завтра? — поинтересовался у Боуда Антонио.

— Если б я знал, — пробормотал Боуд и уже громче добавил. — Мы должны осмотреть все места, где есть изображение Иисуса Христа и Иоанна Крестителя.

— Может, посмотрим Баптистерий? — предложил Антонио.

— Что ещё за Баптистерий? — разозлился Боуд. — Мне хватает всех этих кладбищ, галерей и прочих останков Великого Рима. Не хватало только ещё и звёзды разглядывать…

Услышав эти слова, Антонио расхохотался.

— Баптистерий — это крестильная!

— Правда? — Боуду стало неловко. По непонятной для него самого причине, это слово показалось ему похожим на «планетарий». Чтобы как–то загладить свою неловкость, он самым вежливым образом поинтересовался у Антонио, что это за место «крестильная»?

— Это место было создано для того, чтобы крестить людей. И ничего больше. Другие обряды там не проводились.

— Вот как? — удивился Боуд. Он впервые слышал о таком. — Неужели и этот…эта крестильная… построена давно.

— Одно из самых старых. Точно никто не знает. Но приблизительно, второй — пятый век от рождества Христова.

— Что? — Боуд вздрогнул, услышав эту дату. — И сколько их в Равенне?

— Две. Православный Баптистерий и Арианский.

— И что, там есть изображения Христа и Иоанна Крестителя? — Боуд с замиранием сердца ожидал ответ.

— Только в одном. Арианском. — Последовал ответ.

— Проводи–ка меня туда прямо сейчас, — попросил Боуд и добавил. — Я заплачу.

— Но там сейчас никого нет. А я не смогу с вами остаться, — попытался, было отказаться гид, но Боуд тут же успокоил его.

— Я сам всё посмотрю, Антонио. Больше мне ничего не надо. И при этом буду считать, что ты честно заработал деньги.

Антонио сдался. А ещё через четверть часа он привёл Боуда к обещанному Баптистерию и, получив деньги, довольный ушёл. Дверь в баптистерий была отворена. Прежде, чем войти внутрь, Боуд бросил взгляд на старинное здание. Шестиугольное здание в два этажа, неровно уложенное кирпичом. Внизу две круглые пристройки. На втором шестиугольнике овальные окна, расположенные между углами. Черепичная крыша. Маленькая железная ограда. Мостовая из камней вокруг ограды. В общем, ничего особенного. Боуд вошёл внутрь и начал оглядываться. Ему в глаза сразу бросилась мраморная чаша. Она стояла в нише, слева от места, где он стоял. Мраморная чаша и больше ничего. Сплошная пустота. Боуд начал осматривать стены. Отдельные, не очень понятные ему, росписи. В общем и целом, ничего интересного. Боуд поднял голову и…замер. На потолке под самым куполом была изображена удивительная сцена. Сцена изображала крещения Христа. Справа от Христа стоял Иоанн Креститель. Его правая рука собиралась опуститься на голову Христа. Над Христом парил большой белый голубь с раскрытыми крыльями. А вокруг Христа и Иоанна Крестителя стояли двенадцать апостолов. Боуд очень долго рассматривал эту сцену. Но этим он не удовольствовался. Боуд лёг прямо спиной на пол и, заложив руки под голову, устремил взгляд на эту сцену. Он провёл несколько часов, созерцая эту сцену. В глазах Боуда менялись различные выражения. То они вспыхивали, то становились задумчивыми, то в них загоралась и гасла надежда. После долгих часов осмотра, Боуд прошептал:

— «Когда чаша падет, и двенадцать апостолов узрят, как длань Иоанна коснётся чела сына Божьего,…в Западную столицу Византии голубь принесёт ключи от рая и сто сорок мучеников восстанут». У нас здесь есть всё, за исключением чаши и сто сорока мучеников. Неужели, это и есть то место, которое мы ищем? Если так, то каким образом голубь принесёт ключи и мученики восстанут? Каким образом? Может, я ошибаюсь и это не то место? Нет. Нет. Очень похоже. Да и интуиция подсказывает мне, что надо подумать. Должно быть, ещё что–то…здесь должно быть ещё что–то… — неожиданно Боуд вздрогнул и резко принял сидячее положение.

— Когда чаша падёт, — произнёс он. Боуд поднялся и медленно направился к мраморной чаше, которая стояла в нише. Приблизившись к чаше, Боуд опустился на корточки и начал пристально её осматривать дюйм за дюймом. Неожиданно у Боуда вырвался крик: «Господи!» Он в одно мгновенье побелел как снег. Боуд не мигая, смотрел в одно место. С левой стороны, где ножка чаши начинала расширяться, была изображена…звезда с двумя перевёрнутыми семёрками по краям и четвёркой по середине. Боуд не мог оторваться от этого зрелища.

— Не может быть всё так просто, — прошептал он едва слышно. Боуд протянул руку к первой семёрке и нажал её. Под давлением его пальцев она перевернулась. Раздался щелчок. Боуд вздрогнул. Его рука потянулась ко второй семёрке. Он нажал на неё. И вторая семёрка перевернулась. Снова раздался щелчок. А вслед за ним…послышался странный шум. Боуд резко отпрянул назад. Мраморная чаша на его глазах начала уходить под землю. Через минуту её уже не было. Пространство над чашей замкнулось. Даже следа не осталось от её многовекового пребывания в Баптистерии. Боуд осмотрелся по сторонам. Ничего не происходило. Только он подумал, что всё было напрасно, как…над головой раздался непонятный шум. Боуд резко задрал в голову и сразу же…замер, не веря тому, что видит.

Рука Иоанна Крестителя медленно опускалась вниз. Вот она коснулась головы Христа и остановилась. Раздался щелчок. Внезапно изображение голубя отделилось от потолка и, кружась, начало опускаться вниз. Боуд не мигая, прослеживал этот полёт. Голубь коснулся пола Баптистерия. Раздался гулкий звук. Боуд подошёл к голубю и, присев на корточки, начал осматривать. Затем, словно не доверяя глазам, потрогал рукой. Нет, голубь, действительно, был сделан из какого–то металла. Боуд приподнял голубя. А затем перевернул. Из его груди вырвался сдавленный крик. Под каждым крылом голубя в углублении лежал…ключ. Боуд со всей осторожностью извлёк оба ключа. Это были обыкновенные ключи. К тому же, до удивления простенькие. Длиной не более пятнадцати сантиметров. Боуд осмотрел оба ключа со всех сторон. На каждом из них были написаны четыре буквы.

— И это всё? — гневно вскричал Боуд. — И это ключи от рая?

Глава 32

Третий уровень

Следующим утром, восходящее солнце озарило оранжевым светом…воды Адриатического моря. В акватории моря, выстроившись в одну ровную, горизонтальную линию, покачивались двадцать военных кораблей с разными флагами. Расстояние между кораблями составляло не больше одной мили. Все корабли пребывали в состояние полной боевой готовности. Объединенный флот был готов остановить армию зла.

Тем временем, совещание в кают- компании ракетного крейсера «Викинг» близилось к логическому завершению. Девятнадцать человек в морских мундирах разных стран, склонившись над картой, слушали уверенный голос адмирала Смайта.

— Удар будет нанесён всеми двадцатью кораблями поэтапно, как и говорилось ранее. Первым нанесёт удар ракетный крейсер «Бурбон». Последним ударит наш крейсер. Цель удара — район побережья Адриатического моря, начиная от города Задар и вплоть до города Шибеник. Приказ однозначен. Уничтожить всё, что в данный момент находится в этом районе. — Адмирал оторвался от карты и посмотрел на часы. — Сейчас половина седьмого утра. Начинаем ровно через три часа. В 9–30. Удачи всем нам, господа!

Совещание закончилось. Все разошлись. От борта ракетного крейсера «Викинг» стали отходить катера. Сам адмирал поднялся в рубку и оттуда следил за отъездом гостей. Когда последний катер отчалил от борта, с биноклем в руках он вышел на мостик. Приложив бинокль к глазам, он проследил движение катеров. Убедившись, что всё идет, как и запланировано, он вернулся обратно и отдал приказ готовиться к атаке. Весь крейсер мгновенно ожил. Команда лихорадочно приступила к подготовке удара. В то время как на крейсере шла подготовка к ракетному удару, одна из подводных лодок курсировала на границе Ионического и Адриатического морей. Иначе говоря, вместе с двумя сторожевыми кораблями, она охраняла подходы к Адриатическому морю. Так вот. Эта лодка внезапно перестала подавать сигналы. Все попытки связаться с ней оказались безрезультатными. Об этом инциденте немедленно доложил адмиралу Смайту один из старших офицеров.