Родриго Гарсия-и-Робертсон - Судовые крысы

Родриго Гарсия-и-Робертсон

Судовые крысы

Капитан Кей

Утренняя смена 14:37:12. Орбита Кладбища в окрестностях Тифона.

У двоюродного дедушки Лайла корабль вроде этого. Кей ступила из переднего люка в узкую трубу, устланную свободно болтавшимися силовыми кабелями и обрывками блестящей изоляции, указывающими на то, что работа на корабле шла полным ходом. На ней был взрослый скафандр, несколькими размерами больше положенного, туго перетянутый в груди, талии и паху, чтобы не дать ей упасть. К счастью, ускорение силы тяжести было невелико: всего 5 “g”. Заметив, что давление поднимается, она отстегнула шлем, сняла его и тряхнула прямыми светлыми волосами, доходившими как раз до ее маленького изящного подбородка. Спрямленные концы и подстриженная челка были окаймлены голубым, в цвет ее глаз.

Наполнив легкие корабельным воздухом, Кей подумала, что здесь пахнет плесенью, обезьянами и растворителем, словом, куда приятнее, чем затхлая вонь в ее скафандре.

— Ты можешь им управлять? — осведомился бесплотный голос, исходивший из переговорника, прикрепленного к ее уху. Запаздывание, вызванное световой скоростью, делало все голоса нерешительными, идущими словно с большого расстояния. Не меньше сотни тысяч кликов.

— Без проблем. — В свои тринадцать стандартных лет Кей уже научилась не выказывать ни ангстрема сомнения, особенно когда на кону стояли хорошие деньги. — Только дайте мне осмотреться.

Следуя по змеившимся силовым кабелям к отсеку управления, она смахнула червячки упаковочной пены с новехонького кресла командира, уселась — и сразу же утонула в защитных ремнях.

— Тип “Комета Центавра”, верно?

— Серийный номер 04420, — прозвучал голос в ухе. — Название корабля вам знать необязательно.

Что ж, как скажете.

Найдя зажим, она сколола волосы на затылке и занялась быстрой проверкой системы. Все, казалось, работает, но это как посмотреть... Стационарные системы бездействовали, ожидая только команды, чтобы ожить, тогда как приборы, с которыми постоянно работали люди, изношены или просто развалились. Откинувшись на сиденье, она провела виртуальную экскурсию по кораблю, сферической герметизированной кабине, соединенной с цилиндрическим двигателем, работавшим на антиматерии. Первоначально “Комета Центавра” служила внутрисистемным грузовым робосудном, но сейчас переоборудовалась командой супершимпов — очевидно, для перевозки контрабанды. Кей отметила, что переделанный отсек управления был немного короче, и это создавало свободное пространство за кормовой переборкой.

— Значит, вам нужен кто-то для пробного рейса на Тартар?

— Да, пилот, который проверил бы работу супершимпов, а потом отвел корабль на Тартар.

— А зачем брать шимпов?

Она не собиралась поднимать корабль в воздух, пока все работы не будут закончены. Хоть она и доведена до отчаяния, но еще не спятила. Есть немало куда более остроумных способов покончить с собой, чем тащить подозрительный корабль, глубоко засевший в гравитационной яме Тифона, на безвоздушную вулканическую луну, разрываемую приливными течениями и пропитанную жесткой радиацией.

— Эти супершимпы нужны на Тартаре.

Бедные шимпы. И бедная она: ей тоже нужно на Тартар. Ради денег иногда приходится идти на всякие мерзости.

— Когда мне заплатят? — спросила Кей.

— Деньги уже переведены на ваше имя и ждут на Тартаре. Вам нужно только попасть туда.

— Звучит неплохо

Честно говоря, все это звучало, как чушь собачья и наглое вранье, но не могла же она сказать об этом вслух! Мало того, единственный способ получить хоть какие-то деньги — благополучно отвести этот музейный экспонат на Тартар.

— Мне нужно захватить свой комплект инструментов.

— Возвращайтесь до 16:00

— Непременно! — заверила Кей, не позволяя прокрасться в голос даже тени сомнения. Она по-идиотски ухмылялась, так задорно, как только могла, сидя за панелью управления древнего грузового робосудна, космического упаковочного ящика, созданного за много лет до ее рождения, и слушая приказ отвести эту развалину на Тартар, по причинам столь опасным, что она боялась о них спрашивать.

— Без проблем, — повторила она невидимке, мысленно проверив время. Было 04:55:07. — Я вернусь обратно к первой полувахте[1].

Выбравшись из кресла, прежде чем бесплотный голос успел изменить свое решение, она полезла через дебри упаковки к переходному шлюзу, на ходу натягивая шлем и с отвращением вдыхая застоявшийся противный воздух из старого рециркулятора. Проскользнув через шлюз, она выбралась из системы стабилизации на открытый швартовочный порт, находящийся на основной оси корабля. Приказав ботинкам не скользить, она вышла, чтобы постоять на пустом швартовочном кольце, окруженном вакуумом и звездным светом — при полном параде, только вот деваться некуда. Она лишь хотела убраться с корабля, пока кто-нибудь не вмешался и сделка не полетела к черту. Глупо, конечно, поскольку переговорник все еще у нее в ухе и бесплотный голос в любую минуту может расторгнуть договор или потребовать, чтобы Кей сделала все с завязанными глазами, на что она, по идее, должна счастливо согласиться. Но она не собирается медлить ни наносекунды. Что тут обсуждать? Ей предложили больше денег, чем какому бы то ни было пилоту, за управление кораблем: то, что она умела делать с шести лет. Кей согласилась. При этом она решительно отказывалась думать о риске, последствиях или очевидной опасности. Правда, и выбора у нее не было

Включив переговорник, она обыскала радиосеть, прослушивая частоты, наскоро пробегая от одной волны к другой, выискивая того, кто бы мог ее подвезти, отвечая всякому, кто пожелал с ней поговорить, сообщая всем, кто ее слушал, что она “застряла на Кладбище” и просит подбросить ее домой.

Перед ней раскинулась одна из самых потрясающих картин освоенного человеком космоса: туманность Ориона, видимая вблизи — гигантские пальцы светящегося газа, увенчанные рождающимися звездами, которые были заметны даже на фоне ярких огней скопления Дауна: тысячи солнц, столпившихся всего в десятке световых лет, полыхающих ей в лицо из мрака. Звездная туманность нависала над ней, простираясь почти до ее ног, где резко отсекалась изогнутыми песочно-коричневыми верхушками облаков гигантского кольца газа, в полумиллионе кликов “под” ней. Это и был Тифон, гигантский мир, относящийся к планете Юпитер, которая все вбирала в свою орбиту, окруженная огромными серебристыми кольцами, занимавшими полнеба. По местному выражению, опускаться в крутую гравитационную яму Тифона означало “идти вниз”, все остальное во Вселенной было “наверху”. Где-то “внизу”, там, между нею и кольцами, вращался Тартар, самая отдаленная луна, серный вулканический комок, окутанный исходящей от поясов Ван-Аллена радиацией, где одновременно царили ледяной холод и бьющий из кратеров жар, где не было ничего и где по какой-то непонятной причине крайне нуждались в корабле и его команде шимпов. Нуждались настолько, что были готовы взять пилотом даже ее — признак практически самоубийственного отчаяния с их стороны... или невероятной глупости. Но кто такая Кей, чтобы задавать ненужные вопросы и испытывать свою удачу?