Рассказы Черной Дыры: Млечный Путь - Татьяна Филимонова Страница 11

и улыбаться легче, чем изображать влюбленность к противному тебе человеку. Андрей отправился на государственную службу к остальным мужчинам в серых, черных и красных костюмах. Костюм говорит о высоте должности. Серые носят только люди третьей категории и занимают «игровые» посты. Черные костюмы надевают «мозги» системы, в основном первые, но встречаются и вторые. Быть в черных одеждах не считается престижным, однако в руках таких людей сосредоточена власть. Красные плохо думают, но хорошо выполняют. Можно в один день из черного переодеться в красный и наоборот, здесь достаточно лояльная система. Сейчас у мужчин в моде тугие косы, но некоторые консерваторы до сих пор носят хвосты-пальмы. Лысые, опасаясь, что их переоденут в черное, надевают парики, несмотря на то, что с этой мужской особенностью все знакомы и, как правило, не считают уродством. Туфли мужчины носят легкие на тонких нитях-лентах. Многие передвигаются на каблуках, чтобы соответствовать идеальному росту — сто девяносто сантиметров. Несчастные двухметровые, каких много в Воронеже, горбятся, пригибают колени и чувствуют себя уверенно только сидя. В «игровые» обязанности Андрея входит распределение воздуха между людьми второй категории: программа сама считает и считывает все показатели, но так сложилось, что все, что касается кислорода, должно быть под контролем человека. Андрей перед огромным стадюймовым экраном нажимает кнопки и по-разному проходит каждый следующий день-уровень, затем сравнивает свою наиболее удачную игру с вариантом компьютера и получает бонусы, если эти варианты окажутся максимально приближенными. Бонусы можно потратить, например, на упоминания о себе в фильмах или учебниках, чтобы будущие поколения изучали твою жизнь. И жить Андрей стремился так, чтобы было о чем написать. Пока он стал самым молодым и красивым мужчиной третьей категории: строгая принтерная диета, идеальный рост от природы, модная одежда, дополнительные занятия спортом. Серьезное достижение! В планах было побить рекорд по количеству здоровых детей и ярко умереть, когда последнему исполнится девять. Андрей не был плохим или злым человеком, Наташа выбрала его сама. Исполнив детскую мечту о замужестве и прекрасном принце, у девушки не осталось желаний и интереса к жизни. Она слонялась по городу, не зная, как все закончить, ведь вся ее жизнь на виду компьютерной программы, основная функция которой — защитить. Наташа вспомнила брата. Ему сейчас лучше. У него есть надежда, мечта. Да и у Андрея есть мечта, хоть она и неинтересная и навязана политическим устройством города.

Антон за восемь лет испытаний оказался под угрозой попадания в первую группу. Это еще не конец, в семнадцати процентах случаев можно остаться во второй, и в одном проценте — перейти в третью. Это много. Наташа с ним не пересекается, только изредка встречает о нем новости. Он работает где-то недалеко от Андрея, выбрал для себя сложнейшую умственную работу, как будто смирился с тем, что обречен горбатиться с первыми.

Глава 5

Наташа в одиночестве прогуливалась по парку, пока остальные немногие мамы и будущие мамы смотрели премьеру исторического фильма про нашествие инопланетян в 2093 году. Все премьеры специально ставят в рабочее время, чтобы людям третьей категории не мешать жить размеренно и просторно.

Через несколько минут начнется первый обед для людей первой и второй категорий. Тишину нарушит искусственный голос, который сменит крик поездов, а его неразборчивый общегородской бубнеж. Улицы и столовые заполнят одинаковые красные, черные и коричневые муравьи, собирающиеся в кучки и поодиночке что-то жующие. Пройдет полчаса, голос объявит второй обед. Опять поезда, бубнеж, новые муравьи, может показаться, что картина повторилась, и нет ни единого отличия.

Еда будет съедена, столы пусты — подождать чуть больше полутора часов. Закончится премьера — немногочисленные воздушные белые бабочки выпорхнут по парам на улицы и украсят одинокие парки и скверы. Легкое пение красоток до вечера будет ласкать датчики искусственного интеллекта. Эти разговоры хотел бы придумать он сам, ведь они настолько подходят под загруженные алгоритмы поведения программы. Идеальные шаблоны!

«— Фильм прекрасен!

— О да, историческая точность на высоте!»;

«— Инопланетяне были такими противными!

— А как прекрасен главный герой!»;

«— Надеюсь, Васенька родится здоровым.

— Да, я тоже, через пару недель узнаем!»;

«— Попробуй, я заказала распечатать новое мясо с идеальным соотношением жира и углеводов, если добавить киноа, получится очень полезно!

— А что из напитков?»;

«— Открылся парк с новым кислородом на восьмом этаже!

— Я была там, очень свежо!»;

«— Я думаю, что первым надо тоже улыбаться.

— Да, согласна, я всегда так делаю, скоро же их смогут переводить к нашим!»;

«— Видела сегодня Андрея, у него новая рубашка с округлым воротником!

— Ух ты! Я бы тоже посмотрела, может, вечером удастся!»;

«— Мне уже тридцать девять, скоро в новый мир!

— Да, ты неплохо здесь потрудилась, там это точно оценят!».

«6 Часов. Первый обед», — голос звал в столовые работников всех профессий, обедающих в первые полчаса общего обеда.

Послышался рокот скоростных поездов, которые должны были отвезти за пару минут работников с разных концов и уровней стокилометрового стоэтажного города в обеденные центры.

Наташа проходила мимо одного из них. Черный поезд, состоящий из вагонов, разрисованных желтыми стрелами, замедлялся при виде молодой красавицы. Когда ход окончательно застопорился, черные двери перестали быть матовыми и показали, что творится внутри. Красно-черно-коричневая масса переливалась специфическим перламутром. Двери быстро открылись, съехав куда-то вниз, цветные муравьи потопали толстой линией, расползаясь в столах разреженным облаком. Люди выходили не только из поездов, но и из близлежащих кабинетов. Вместе со всеми случился и наплыв железных птиц, следящих за правилами поведения и предупреждающих преступления. Больше всего народа шло из центральной лаборатории и киносообщества. Это крупнейшие заведения во всем городе. Они также шли в красно-черно-коричневых одеждах. Как и на государственной службе, черный цвет означал самую тяжелую интеллектуальную работу, в коричневый одевались исполнители, а в красный, самый яркий и завидный костюм, люди творчества. Красные костюмы более разнообразны по фасонам, а женщины даже носят платья, подобно представительницам третьей категории. Конечно, встречаются серые наряды, но они настолько редки, что становятся невидимыми в общей массе. Государственные служащие обедают на своем этаже, но некоторые ради разнообразия спускаются или поднимаются на высокоскоростных лифтах, если повезет влезть в переполненную кабину. Когда работники устают обедать каждый раз