Ходоки во времени. Время во все времена. Книга 4 - Виктор Васильевич Ананишнов Страница 13

– И мне, Ваня…

– Да, друзья, попали мы с вами в переделку, – со вздохом сказал Иван.

– Но что будем делать? Мы их оставим? – Арно кивнул на колонистов, толпящихся невдалеке.

– Нет. Если все сразу не поместятся, я вернусь… Сколько раз потребуется, столько и вернусь.

– Они перли…

– Мы с вами тоже, – перебил его Иван. – Они живут, несмотря на отсутствие пресловутого Пояса Закрытых Веков, придуманных Пектой.

– Девисом…

– Пусть Девисом. Мне бы с ним поговорить надо.

– Ему с тобой тоже интересно будет. Услышать, что там получилось. Он же считает, что Пекта поторопился, оттого временной канал получился нестабильным и с множеством ответвлений. А он сам не успел опередить Пекту.

– Он что, тоже создавал канал?

– Он так утверждает.

– Ладно, послушаю его. Но вот задача, в каком времени их всех поселить?

– Где бы ты их ни поселил… – Арно задумался. – Тут, КЕРГИШЕТ, опять же всё не просто. Старики, мне кажется, сами могут выбрать для себя место и время. Они знают историю. Во всяком случае, наслышаны. А вот молодёжь? Сыновья и дочь Матери? Да и женщины, что сюда пришли с нами. У них есть дети…

– Сами виноваты! – вставила Шилема.

– В чём? – напористо спросил Арно. – Женщина имеет детей, так это естественно.

– Не кричи! – отозвалась Шилема. – У вас всегда найдутся оправдания. А им, как я заметила, и здесь хорошо! Так и пусть здесь сидят!

– Да, – сказал Джордан. – Тебе, вижу, досталось от них.

– Мне? Это им от меня!

Возникшей паузой воспользовался Иван.

– Мы с вами не о том говорим. Кто захочет остаться, пусть остаётся. Но молодых надо отсюда выводить – это точно. Здесь для них – прозябание и тупик. А среди остальных произведём опрос.

– КЕРГЕШИТ, опрос опросом, но ты вначале проверь, сколько вместится в твою… эту… колымагу?

– Проверим, – нахмурился Иван, его неоднократное напоминание Арно о вместимости облака, стали раздражать.

В конце концов, он уже внятно высказался по данному вопросу: что сам ещё не пока не знает о возможностях облака, а, если все не поместятся, он проделает рейсы неоднократно. И нечего его тыкать носом!

– Э, КЕРГИШЕТ, – отметил его недовольство Арно. – Сердишься, значит, не прав. А…

– Ты можешь помолчать! Лучше скажи, как к ним подступиться, что сказать? И что, Хиркус совсем?.. Вы поссорились?

– Хиркус-то? – хохотнул дон Севильяк. – Он у нас узурпатор и диктатор в одном лице. Мать оттеснил, наводит порядок. Каждый день спектакль. Вот каков Хиркус. – Дон Севильяк помедлил и неожиданно закончил: – Пусть лучше здесь остаётся.

– Пусть остаётся! – жёстко подтвердил Арно. – Никогда не думал, что он способен на подлость.

– Не наговаривай лишнего, – сказал дон Севильяк. И пояснил для Ивана: – Хиркус у него Илону отбил, а он сам увёл у него Жесику. Вот теперь и наговаривает на него.

– Я её не уводил, – огрызнулся Арно. – Она сама.

«О чём они? – брезгливо подумал Иван. – Поистине, куда попадёшь, сам такой станешь».

Отдалённый переливчатый голос остановил пререкания ходоков.

– Завтрак готов. Зовут, – сказал, поднимаясь, Арно. – Пойдём, КЕРГИШЕТ. Там со всеми и поговоришь.

– Пойдём, Ваня. – Дон Севильяк повернулся к Шилеме. – А ты?

– Здесь посижу! – отвернула лицо временница.

– Вот так она всегда, – пожаловался дон Севильяк Ивану. – Посмотри на неё. В мощи превратилась, а от нашей еды нос воротит.

– Не тебе меня учить! – с надрывом в голосе напутствовала Шилема в спину дона Севильяка.

Колонисты сидели за длинным столом, уставленным посудинами из глины и дерева: долблённые, берестяные, плетёные. Лица их были повёрнуты к подходящим ходокам. Что бы там не наговорил им Хиркус, но новый человек интересовал всех.

– Сядем здесь, – указал на свободные места Арно.

Иван уже собирался последовать приглашению и сесть на длинную лавку – ошкуренное бревно. И вдруг услышал громкий насмешливый голос Хиркуса.

– КЕРГИШЕТ, а ты уверен, что тебе здесь подадут есть? Мы…

– Подавись своей едой, Хиркус! – подскочил Иван. – Я прокормлюсь без твоих забот! Слушайте все! Кто желает вернуться в будущее, к людям, того я могу переместить во времени! Если не всех сразу, то группами. Решайте, а я подожду! В случае отрицательного ответа, догнивайте здесь до конца жизни!

Иван выкрикнул последнюю фразу, отвернулся и пошёл назад, к Шилеме.

Шёл, слышал за собой гул взволнованных голов поселян, и злился на себя. Не сдержался. Вспылил. Ведь ожидал какой-нибудь пакости со стороны Хиркуса… Чёрт с ним, с Хиркусом!… Надо было другим обстоятельнее объяснить своё предложение. А он… А! Не возвращаться же? Арно и дон Севильяк пусть им подскажут… Хотя Арно и не верит…

– Я тебе говорила, – встретила его Шилема.

– Что ты мне говорила? – цыкнул на неё Иван и демонстративно сел поодаль от неё.

Агнцы и козлища

Там, за хижинами, у общего стола гомонили.

Иван ждал.

Хорошо был слышен могучий бас дона Севильяка. Это вселяло надежду, что он и Арно донесут до колонистов суть его предложения.

Он вставал, ходил, опять садился. С Шилемой не разговаривал, но и оставаться один на один с собой – тоже занятие неудачное.

Так он помыкался и, наконец, подсел к временнице.

Они молчали. А Ивану вспомнился первый день встречи с Шилемой. Ему тогда показалось, при том очень ярко, именно сиюминутная сцена. Может быть, иной какой-то антураж. Но они, как и ему виделось, сидят и молчат в печали.

– Знаешь, КЕРГИШЕТ, – вдруг проговорила Шилема грудным голосом, упорно глядя при этом перед собой в землю. – Среди братьев, сыновей Матери есть один…

Она споткнулась, замолкла.

– Так что?

– Когда будешь меня брать, то возьми и его со мной.

Она бросила короткий взгляд на Ивана.

– Возьму… Что? Ши-ле-ма!.. Это что же… Неужели ты, наконец-то, нашла для себя мужчину? И он увидел в тебе…

– Ничего он не увидел! Он с братьями смотрит в рот своей матери. Ждёт, что она изречёт. По сторонам смотреть у них времени нет.

– Он что, даже не знает, что ты выбрала его?

– Знает. Да… он меня боится. Эти… наши попутчицы, наговорили. Но трогать его не решились… Пусть только попробуют, – закончила Шилема с угрозой.

– Но…

Ивану признание Шилемы, временницы, не познавшей, может быть за сотни лет жизни мужчины из-за глупого, на его взгляд, отношения к противоположному полу, оказались неожиданными, а высказанные Шилемой угрозы – варварскими какими-то. Да и один из братьев, который попал под её выбор, – в боязни…

Впрочем, какое ему дело до того?

– Возьмёшь?

– Возьму.

– Только он может один не согласиться.

– Мы всех его братьев возьмём.

– Со мной чтобы.

– Конечно… Если сам не пойдёт, – сказал Иван, тая улыбку, – ты только покажи его мне. Я его поймаю и посажу… в вушбус. Надо же! Вушбус!

Шилема его лингвистического восхищения не поняла.

– Я покажу. И тебе помогу… Возьму его с собой… Может быть к брату поведу. Знаешь, никогда не думала, что соскучусь… По брату… Арно!

– Что?

– Арно идёт. Один.

Иван оглянулся. Арно размашистым шагом направлялся к ним.

– КЕРГИШЕТ…

– Почему один?

– Я за тобой. Они хотят послушать тебя.

– Хорошо, – Иван поднялся, но идти и кого-то уговаривать, объяснять не хотелось. – А что они от