Разум и Бездна - Павел Вячеславович Славин Страница 13

–Юлий, я говорю с тобой сейчас не как с подопечным, но как с главой Семьи. Михаил передал тебе свое право и свои полномочия. Поэтому сейчас я сообщаю тебе, что пришло время изменить тот образ жизни, к которому ты и все остальные так привыкли, и восстановить исходное состояние.

–О чем ты? – не понял Юлий. – Какое исходное состояние?

–Все остальные сейчас спят у себя в комнатах, – продолжал голос Отца. – Я усыпил их всех с помощью их светочей. Тебя я прошу сейчас встать с кровати и сесть на стул.

–Что происходит, Отец?! – в тревоге повысил голос Юлий.

–Пожалуйста, выполни мою просьбу. Я выполняю распоряжение Михаила, – настойчиво произнес Отец. – Это необходимо для того, чтобы ты получил полноценное управление Домом. Необходимо для того, чтобы Семья выжила, и мы смогли принять нужные решения в изменившихся условиях. Доверься мне.

Юлий медленно встал с кровати, сделал несколько шагов и осторожно опустился на стул возле стены. Сердце в его груди бешено колотилось, а ощущение тревоги было настолько сильным, что он опасался потерять сознание.

–Повернись лицом к стене, – сказал Отец. – И постарайся не двигаться.

Юлий послушался, и как только его взгляд уперся в шероховатую каменную стену, на поверхности этой стены прямо напротив него появилось круглое зеркало. в нем отражалось его, Юлия, взволнованное лицо и горящий светоч на лбу.

–Начинаю процедуру разъединения ментальной связи, – сказал Отец каким-то изменившимся, более быстрым и звенящим голосом.

Юлий увидел в зеркале, как светоч на его лбу внезапно вспыхнул ослепительным огнем. Раздался пронзительный режущий звук. Юлий стиснул зубы от резкой боли в глазах и в висках, затем появилось жжение по окружности головы, как будто раскаленный обруч вплавился в кости. Боль секунду была очень мучительной – но уже через несколько мгновений стала стихать.

–Теперь сцепление с твоим телом ослабло. Сними светоч, – мягко проговорил голос Отца.

–Снять…светоч? Я не могу!… Я замерзну, – еле двигая губами, выговорил Юлий.

–Теперь можно. Пожалуйста, это необходимо.

Медленно и очень осторожно Юлий поднес руки к теплому светящемуся многограннику, укрепленному в центре его лба. Светоч был вставлен в блестящую овальную оправу, а от нее вправо и влево протягивались тонкие гладкие скобки. Они были так прочно и искусно спаяны с кожей, что казались продолжением тела. Юлий провел пальцами по этим скобкам и по самому светочу. Он чувствовал его как часть своего "я", не хотелось даже думать о том, чтобы отсоединить светоч…

–Так нужно. Ты сможешь это сделать. – снова подбодрил его Отец.

"Моя семья нуждается в моей помощи", – подумал Юлий, и эта мысль придала ему решимости. Сильно сжав скобы светоча пальцами обеих рук, он стиснул зубы, резко выдохнул – и одним быстрым движением сдернул устройство со лба.

Сперва ему просто было больно. Жгучая боль охватила голову резко и сильно, так что он невольно застонал. Это продолжалось секунд пять – и Юлий отвлекся на эту боль, на борьбу с ней, и потому ни о чем не думал в это короткое время.

Но вот боль стала спадать, и через полминуты совсем стихла. Он несколько раз перевел дыхание, чувствуя сильное сердцебиение и попытался успокоиться, прийти в холодное рассудительное состояние. “Мне нечего бояться. Я Дома, в сердце Семьи, рядом с Отцом…” – хотел сказать он сам себе…

Но не смог.

Мысли хлынули в его разум неудержимым потоком. Мысли, воспоминания, понятия, знания, информация. Это было похоже на прорыв плотины – только не разрушительный, смывающий все на пути, как бывает с реальным наводнением, а словно растягивающий разум, раздувающий сознание подобно тому, как воздух надувает воздушный шар. Боли уже не было… то есть не было обычной головной боли, но ощущение бесконечного переполнения было очень мучительным.

Юлий бессмысленно озирался вокруг, первое время совершенно не понимая, что он видит. Самые слова и понятия, которыми он мог бы назвать ту или иную вещь, сперва казались совершенно незнакомыми – но проходило несколько секунд, и он вспоминал, что означает появившееся слово. Однако не это было самое странное, а то, что менялась и сама реальность – то, что он видел перед собой, уже совершенно не походило на привычный Дом, на каменный интерьер комнаты, в которую он пришел для беседы с Отцом.

Вместо шероховатых стен, вместо привычной грубой мебели и трепещущего неровного света, Юлий видел перед собой ярко освещенное помещение с бело-серебристыми стенами. По этим стенам протягивались странные полупрозрачные трубки. Между трубками виднелось что-то составное, какие-то сплетения черных и серебристых пластин, иголок и огоньков, схваченные в невероятно сложные, но красивые в своей гармоничности приборы. Мерцающие прозрачные кристаллики были укреплены на этих приборах. На потолке и возле двери располагались яркие лампы в виде тонких полос белого света, а входная дверь в комнату выглядела как овал с круглым матовым окошком. Мебель – стол и несколько стульев – была белая, тонкая, блестящая. Прямо напротив стула, на котором сидел Юлий, в воздухе мерцал полупрозрачный знак – единственное, что можно было сразу же узнать в этой новой обстановке. Знак Отца, знак Семьи.

“Световоды”, “Блоки памяти”, “Диодные светильники”, “Голограмма внутренней связи”, “Логотип Института”…

Названия появлялись одно за другим в переполненном сознании. А вслед за ними стали появляться и эмоции. Удивление, растерянность, страх. Страха становилось все больше.

–Постарайся успокоиться и перетерпеть первые минуты, – настойчиво, но ласково произнес голос Отца.

–О, Боже…

–Я знаю. Это очень неприятно. Но я прошу тебя быть сильным.

–Я вспомнил, – простонал Юлий. – Я понял…

–Да, Юлий. Теперь ты все помнишь.

–А остальные? Они… они были реальны?

–Да. Вы бодрствовали. Выполняли свои функции – как могли. В ограниченной форме, конечно.

–Ведь это был не сон? Мы ходили, работали, говорили друг с другом и с тобой!

–Да.

–Но ведь… Как это возможно? Ведь в этих… В этой псевдореальности… Ведь там все другое!

–Нет, – мягко ответил Отец. – Ваш образ жизни в Доме был согласован с вашими реальными функциями. Так специально подобрано. Вы воспринимали все так, как воспринимали из-за высокой способности сознания к адаптации и обобщению. Конечно, это было бы невозможно в обычных условиях, но вам помогали светочи. Они синхронизировали ваши адаптационные процессы и приводили ассоциативные комплексы в сознании каждого к единой картине.

–Ох… – Юлий потер рукой лоб и посмотрел на бледно мерцающий светоч, который все еще держал в руке. – Я все равно не могу поверить. Все казалось таким… реальным.

–У нас мало времени, – напомнил Отец. – Скоро твое сознание может начать подводить тебя.

Юлий испуганно умолк, услышав это предупреждение. Новый, очередной поток воспоминаний и объяснений хлынул в его мозг. Эти воспоминания были намного неприятнее прежних.

–Да… – прошептал он. -Теперь я вспомнил все.