О. Палёк - Марго – Светлый Вампир Страница 16

Она проснулась от боли в ногах, увидела, что ноги ее торчат наружу и горят настоящим пламенем. Маргарита подпрыгнула, затушила огонь – кто-то сунул ей между пальцев бумажки и поджег их. Девушка осмотрелась – видимо, звучал звонок подъема – все соседи уже проснулись и с любопытством смотрят на нее, ожидая реакции. Она знала "правильную" реакцию: оставлять без последствий такое нельзя. Нужно найти виновника и наказать. А если такового не найдется – избить любого, кто подвернется по руку. Только потом статус "блатной" придется постоянно подтверждать: заставлять других выполнять за тебя работу, отбирать вещи, часто бить других – неважно, за что, главное – демонстрировать силу. А иначе – путь вниз. Или ты наверху, или ты внизу, других положений жизнь в детдоме не предполагает. Маргарита вздохнула, подумав, что как-нибудь продержится. Хотя на этот раз держаться придется дольше, бегать зимой – удовольствие ниже среднего.

После завтрака воспитанницы разошлись по делам. Формально все учились, но преподавателей не хватало. Поэтому вместо учебы девушки работали – в пошивочных мастерских, теплице, свинарнике и прочих местах, необходимых для функционирования детдома и материального благополучия руководства. Распределяла работу Таня. Иногда – Наташка или Света что-то говорили очередной девушке и та быстро уходила. Наконец очередь дошла до Маргариты.

Когда Таня подошла к ней, она впервые смогла рассмотреть ее спутницу – Маринку, маленькую девочку-куколку, "дочку". Это такая игра в материнство: Таня подчеркивала свою взрослость, обзаведясь "семьей". Маринка всегда одета как кукла-барби, получала самые лучшие куски. И везде рядом с Таней, чуть позади, всегда с застывшей пластмассовой улыбкой.

– Так, Мар-га-ри-та, – по слогам произнесла Таня, – какое длинное имя, надо бы тебе придумать кличку… Чуча, например.

– Я не чучело, – спокойно возразила Маргарита.

– Да?! – Брови Тани наигранно взлетели вверх. – Это еще нужно доказать. – Она крутанула палку, и теперь Маргарита заметила, что та привязана кожаным шнурком к руке Коблы. – Сегодня принесешь мне полтинник. Поняла?

– Откуда я его возьму?

– От верблюда! Даю подсказку: поселок отсюда полчаса пешком. А если попутку поймаешь, то пять минут. Заодно и заработаешь, если водиле услуги окажешь. – Она противно загоготала. – Короче, мне плевать, как ты эти деньги добудешь. Чтобы вечером пятьдесят рублей было. Иначе… – Она выразительно стукнула палкой по своей ладони.

Когда Таня ушла, Маргарита вышла на улицу и отправилась в кочегарку, где работала Блашка. Официально имелся кочегар, но его ставку, как ставки дворника, уборщиц, посудомоек и других рабочих присваивало руководство детдома. Блашка не стояла у топки, кидая уголь – это делали парни, она занималась уборкой. Сейчас она лежала на тюфяке, брошенном прямо на кучу шлака и листала сильно потрепанный журнал "Cosmopolitan" – главное ее сокровище.

– Привет, Марга! – Блашка уже присвоила ей кличку. – Куда тебя определили?

– Кобла хочет, чтоб я ей принесла пятьдесят.

– М-да.

Блашка подхватила Маргариту под руку и вывела наружу. Сразу же к подружкам подбежал Капрал – дворовый пес и встал на передние лапы, передними оперившись на грудь Блашки. Лохматый сенбернар весил не меньше девушки, и та еле удержалась на ногах. Потрепав пса по загривку, она сказала:

– Нет мяса, Капрал. После ужина косточки принесу.

Собака опустилась на землю, но далеко не отходила, как будто хотела послушать, о чем будут говорить девушки.

Блашка отряхнулась и продолжила прерванный разговор:

– Пятьдесят рублей – не деньги, два батона хлеба. Можешь добыть попрошайничеством.

– А это не западло? – с сомнением спросила Маргарита.

– Фигня! – Блашка махнула рукой. – Если будешь стабильно приносить деньги, от тебя точно отстанут. А если нет…

– Что тогда?

– Ну… Видела палку Коблы? Она ей неплохо владеет. Может так ударить, что потом несколько дней валяться будешь. А снаружи – ни синяка. Как-то она избила Шашку, сейчас ее нет, перевели, так та в больничку попала со сломанным ребром. Сказала, что упала с качелей. Тут часто падают…

– Поняла. Я у вас не задержусь. – Маргарита поплотнее прижала к себе ватник, спасаясь от пронизывающего ветра. – Зиму только переждать, потом убегу.

– Смотри-смотри. – Блашка пожала плечами. – Менты с тобой цацкаются, только пока ты малолетка. А будет лет пятнадцать, поймают, повесят на тебя пару краж и в колонию отправят. А оттуда не убежишь.

Но Маргарита уже пошла к забору. По правилам, покидать территорию детдома воспитанницам без разрешения руководства не разрешалось, но за этим не следили. Главное, чтобы присутствовала на вечерней сверке.

Поселок был небольшим – тысяч тридцать населения, которое в основном работало на местном заводе тяжелого машиностроения. Самая широкая улица быстро привела девочку к центральной площади, на которой красовался памятник Ленину и большое мрачноватое трехэтажное здание – видимо горсовета. Ориентируясь по запаху, она быстро отыскала главный городской ресторан на боковой улочке. Зашла с заднего двора, в кухню.

Дородная женщина в несвежем халате чистила картошку прямо на пороге, ногой придерживая дверь. Увидев Маргариту, быстро оценила ее "наряд", короткие волосы и сказала:

– Инкубаторская, что ли? Сейчас принесу хлеба…

– Спасибо, я не голодна, – ответила девушка. – Я насчет работы.

Минут через десять удалось договориться, что за мытье посуды и чистку плиты хозяин готов заплатить пятьдесят рублей. Его самого Маргарита так ни разу и не увидела, но женщина, которая чистила картошку (ее звали Анна), передала такие слова: "Пусть работает. Но если тарелки будут жирными или что сворует, получит по голове".

Посуду Маргарита вымыла за пару часов – посетителей в ресторане мало. Только в банкет или выходным бывает полный зал – так ей объяснила Анна. А еще дала тарелку супа. Так что свои деньги девушка заработала честно. Жаль, что все пришлось отдать Кобле. Татьяну не интересовало, откуда они добыты, просто дала норму: полтораста в неделю.

Так и пошло: два-три раза в неделю Маргарита уходила на заработки, отдыхала от детдомовской жизни, нормально ела. За это ее не трогали. Отношения с девушками сложились хорошо, Блашка теперь не отставала ни на шаг. Можно сказать, что жизнь устаканилась, но она уже знала, что в этой жизни ничего постоянного не бывает. В самом деле, идиллии скоро пришел конец.

Маргарита, детдом, кульминация

Зима в этом году наступила рано. Уже в конце ноября ударили морозы, выпал снег. Единственную дорогу до городка замело так, что осталась одна колея. Ходить в поселок стало очень трудно. А тут еще Маргарита простудилась, неделю провалялась в санчасти. Кобла никаких болезней не признавала, требовала деньги. Еще не оклемавшись после болезни, Маргарита сходила в поселок и узнала, что в ресторан взяли посудомойку на постоянную работу. Воровать и попрошайничать она не будет, так и сказала Кобле. Та криво усмехнулась и поставила ее "на полы". Мыть приходилось везде, в том числе в туалете. Девушка говорила себе, что выздоровеет, найдет нормальную работу или сбежит. Но болезнь не отпускала – наверное, сказались постоянные сквозняки и плохое питание. Татьяна пользовалась этим и "опускала" Маргариту все ниже.

Правда, недавно случилось радостное событие – в детдом приезжали приемные родители. "Воспы" построили ребят, семейная пара – немцы – осмотрели их. Хотя чего смотреть – все в одинаковой мешковатой поношенной одежде, стриженные наголо, не отличишь девочку от мальчика. Но чем-то им приглянулась Маргарита. Сказали, что оформят бумаги и вернутся. Действительно, бумаг приходилось делать кипу – государство неохотно расставалась со своими заключенными. Для нее – шанс получить нормальную семью или хотя бы повидать хорошую жизнь.

Сегодня она быстро выполнила норму, спряталась углу и задремала. Как обычно бывает при чуткой дремоте, сны мешались с реальностью. Та, красивая, сильная женщина, которая приходила к ней во снах, как будто жалела ее, куда-то звала, потом сильно встряхнула.

– Эй, Чуча, ты чо, сегодня не убиралась? – Это была Кобла.

– Да нет, я все убрала, Таня, – стряхивая сон, ответила Маргарита.

– Для тебя я Кобла! Поняла? – Кобла ударила нарушительницу по голове. Не сильно, чтобы синяков не оставить, но больно. От удара Маргарита слегка "поплыла". – Еще туалет уберешь!

– Я его уже убирала.

– Уберешь еще раз! Собралась от нас уйти? Посмотрим, как у тебя это получится. Мы этим немцам покажем сорок пятый год. Пошли.