Валентина Журавлева - Сквозь время. (Сборник) Страница 16

— Это Дина, — сказал он. — В двадцатом веке любили талисманы. Вот такие игрушки подвешивали в автомобилях, самолетах… В первом экипаже нашей станции была женщина, Вера Стрельцова. Кажется, ей кто-то подарил Дину.

Он сжал обезьянку. Послышался проказливый, задорный писк: “Квиу-у… квиу-у…”

Кораблем управляла электронная машина. Она суммировала показания приборов, следила за работой реактора, меняла курс звездолета. Она записывала и передавала на Землю результаты наблюдений. Она должна была включить телепередатчик, когда “Орел” приблизится к Альфе Центавра.

Годами циферблаты приборов на станции управления излучали зеленый свет. Это означало: все в порядке, звездолет идет к цели, двигатель и приборы в исправности. Но изредка зеленый свет сменялся желтым, или оранжевым. или красным. Тогда на помощь машине приходили люди. Электронный “мозг” умел только то, чему люди восемьдесят два года назад научили его на Земле. Но за это время человек познал много нового, и знания помогли человеку улучшить режим работы реактора корабля, хотя триллионы километров отделяли “Орел” от станции управления. Когда “Орел” начал полет, в его термоядерном реакторе шла простейшая реакция превращения водорода в гелий, а теперь водород превращался в криптон, выделяя в сотни раз больше энергии.

…Шиканов перелистывал вахтенный журнал. Первые записи были сделаны чернилами — так писали в двадцатом веке. На шестнадцатом году полета в вахтенном журнале появились четкие строчки, выбитые карманным стилографом. Записи о важнейших событиях выделялись красным. Сейчас это уже было историей: открытие сверхтяжелых частиц, наблюдения над движением гравитонов, серия опытов по взаимодействию света и тяготения.

Полет “Орла” многое дал науке. Шестьдесят лет назад второй капитан “Орла” сформулировал основание теоремы времени — пространства. Четверть века спустя была создана универсальная теория над-частиц…

Уже давно ушли в Космос новые корабли, но “Орел” проник дальше всех. Другие шли по его путям. Были уже известны опасности космического океана, и люди были готовы к встрече с ними. А “Орел” летел в Неизведанное, и никто не мог сказать, что будет записано на чистых еще листах вахтенного журнала…

— Сергей!

В голосе девушки послышалась тревога. Шиканов закрыл журнал, подошел к локаторному щиту.

— Что случилось?

Девушка молча указала на экран центрального локатора. Экран мерцал изумрудным светом, но почти у самой рамки светлая контрольная линия изгибалась небольшим бугорком. Очень медленно, почти незаметно для глаза бугорок смещался влево, к центру экрана.

— Метеорит, — сказала девушка.

— И порядочный, — задумчиво проговорил Шиканов. — Расстояние полмиллиона километров, а видно отчетливо… Что ж, электронный “мозг” сам изменит курс.

Шиканову хотелось остаться здесь, у экрана, но он был старшим — это обязывало. Он отошел к пульту, внимательно оглядел приборы, сел в кресло, стараясь сохранять спокойствие. Навстречу кораблю летел метеорит. Сможет ли электронный “мозг” вовремя изменить курс? Должен! В конце концов это не впервые…

— Пик на экране раздвоился, — голос девушки звенел от волнения. — И рядом еще… еще… Их много, Сергей!

Резко отодвинув — почти отбросив — кресло, Шиканов подбежал к локаторному щиту. Диск центрального локатора излучал бледно-желтый свет. Контрольная линия — еще минуту назад идеально ровная — была изломана десятками зубчатых пик.

— Метеоритный поток! На встречных курсах…

— Ничего, Нина, ничего, — Шиканов пытался скрыть волнение. — Сейчас электронный “мозг” включит двигатели.

Рядом, на щите моторной группы, мелодично прозвенел сигнал, вспыхнули и погасли белые старт-лампы. На “Орле” заработали реактивные двигатели, уводя корабль от метеоритного потока.

Зазубренные пики на экране локатора медленно отошли от центра. На мгновение замерли неподвижно. И снова поплыли влево, к центру.

Нина схватила Шиканова за руку.

— “Орел” не успеет уйти. Включай защитное излучение!

Шиканов понимал — электронный “мозг” лучше человека выведет корабль из метеоритного потока. Но если выйдет из строя хотя бы один элемент “мозга”…

Шиканов подбежал к пульту управления. Приглушенно завыла сирена, предупреждая, что электронный “мозг” выключен. Руки Шиканова бегали по клавиатуре пульта. Приказ — и “Орел” лег на прежний курс. Еще один приказ — и носовой излучатель выбросил навстречу метеоритам узкий пучок нейтронов.

Экран локатора стал оранжевым, потом красным. В самом центре, у пересечения нитей, судорожно билась изломанная контрольная линия.

“Орел” лавировал в потоке метеоритов. Кораблем снова управлял электронный “мозг”.

Первый миг растерянности прошел, Шиканов заставил себя откинуться на спинку кресла. Сидел, до боли стиснув кулаки. Нина молча стояла у локаторного щита. Экраны отбрасывали красный свет, и светлые волосы девушки казались ярко-рыжими.

“Орел” огибал крупные метеориты, мелкие рассеивались направленным пучком нейтронов. Еще пять-десять минут, и корабль выйдет из потока. Однако метеориты, летящие навстречу “Орлу”, становились крупнее, скорость их возрастала. Это было странно. Шиканов подумал, что, пожалуй, следовало бы вызвать капитана. Но первую вахту хотелось отстоять самостоятельно… Все-таки в поведении метеоритов было нечто необъяснимое.

Помедлив, Шиканов нажал кнопку радиотелефона. Аппарат молчал.

— Включи аварийный телефон, — сказал Шиканов девушке. — Нужно вызвать капитана.

Нина подошла к висевшему на стене аппарату. Послышалось низкое, прерывистое гудение.

— Связь прервана, Сергей. По-видимому…

Она не закончила фразы. На щите моторной группы погасли приборы охлаждающей системы. И сейчас же вспыхнули снова — красным огнем. Это произошло в какую-то долю секунды.

— Прекратилась циркуляция фреона!

Шиканов понял: произошло самое страшное. “Орел” мог встретить метеориты. Могла выйти из строя система охлаждения. И то и другое само по себе еще не было катастрофой. Но без охлаждения не могли работать двигатели, а без двигателей “Орел” не мог лавировать.

Совпали два крайне маловероятных события — и это грозило “Орлу” гибелью.

Почти машинально Шиканов нажал кнопку радиотелефона. И тут же вспомнил — связь прервана.

До сих пор он знал, что где-то рядом есть капитан. Можно было самому принимать решения, но в трудный момент на помощь пришли бы товарищи — опытные, знающие. Уверенность в себе и объяснялась тем, что сзади стояли друзья. Теперь же было одиночество.