Рэй Брэдбери - Зеленые тени, Белый Кит Страница 18

— Вот та самая усадьба, — сказал Риордан.

— Черт, что значит «та самая усадьба»? — возмутился Кейси и тихонько добавил: — Она всю жизнь нам глаза мозолит.

— Конечно, — сказал Келли, — но теперь, во время восстания, и усадьба вдруг стала выглядеть иначе. Совсем как игрушка на снегу.

Так всем четырнадцати и казалось — огромный кукольный дом стоял под тихо кружащими пушинками весеннего вечера.

— Спички принес? — спросил Келли.

— Принес ли я… да за кого ты меня принимаешь?

— Так принес или нет, тебя спрашивают?

Кейси принялся шарить по карманам и, вывернув все наизнанку, ругнулся и сказал:

— Нет, не принес.

— Какого черта, — сказал Нолан. — Что там, спичек нет? Позаимствуем у хозяев. Идем.

Когда они вышли на дорожку, Тималти споткнулся и упал.

— Ну что ж ты, Тималти, — сказал Нолан, — куда улетучился твой романтический дух? Великое Пасхальное восстание в разгаре — мы должны все сработать как надо. Чтобы многие годы спустя мы могли зайти в паб и рассказать про Страшно Большой Пожар в Усадьбе, ведь так? А смотреть, как ты шмякаешься задницей в снег, недостойно восстания, в котором мы участвуем, разве нет?

Тималти встал, чтобы не портить общую картину, и кивнул.

— Я буду вести себя как подобает.

— Тс-с! Мы пришли! — закричал Риордан.

— Черт, да что ты заладил — «эта усадьба» и «мы и пришли», — сказал Кейси. — А то мы сами не видим! Что дальше-то делать?

— Уничтожить? — неуверенно предложил Мерфи.

— Ну, ты просто чудовищно глуп, — сказал Кейси. — Конечно, мы его уничтожим, но сперва… чертежи и планы.

— В пабе «У Хикки» все казалось легко и просто, — сказал Мерфи. — Приходим, и от чертовой усадьбы не остается камня на камне. Моя жена настолько превосходит меня в весе, что мне просто необходимо что-нибудь разрушить.

— По-моему, надо постучаться в дверь, — сказал Тималти, хлебнув из бутылки, — и попросить разрешения.

— Разрешения! — сказал Мерфи. — Не хотел бы я, чтобы ты заправлял делами ада — падшие души так никогда и не попали бы на сковородку! Мы…

Но тут распахнулась входная дверь, оборвав его речи.

Кто-то вглядывался в темноту.

— Послушайте, — раздался негромкий урезонивающий голос, — не могли бы вы говорить потише? Хозяйка дома прилегла отдохнуть перед вечерней поездкой в Дублин, и…

Теплый отсвет из-за открытой двери выхватил из темноты мужчин; они пришли в замешательство, отступили на несколько шагов и сняли шапки.

— Это вы, лорд Килготтен?

— Он самый, — ответил человек, стоявший в дверях.

— Мы не будем шуметь, — сказал Тималти, улыбаясь, как сама любезность.

— Извините нас, ваша светлость, — сказал Кейси.

— Как мило с вашей стороны, — ответил его светлость, и дверь аккуратно закрылась.

Все опешили.

— «Извините нас, ваша светлость», «мы не будем шуметь, ваша светлость»!.. — Кейси хлопнул себя по лбу. — Что мы тут все несли? Почему никто не схватился за дверь, пока он стоял перед нами?

— Мы были ошеломлены, он застал нас врасплох, как все сильные мира сего, будь им пусто. Но ведь мы не делали ничего такого, правда?

— Говорили мы действительно громковато, — признал Тималти.

— Громковато, черт побери! — возмутился Кейси. — Чертов лорд высунулся и улизнул из наших лап!

— Тс-с-с, не так громко, — сказал Тималти.

Кейси перешел на шепот:

— Давайте подкрадемся к двери и…

— Бесполезно, — заметил Нолан. — Он уже знает, что мы здесь.

— Подкрадемся к двери, — повторил Кейси, заскрежетав зубами, — и взломаем…

Дверь снова отворилась.

Лорд тенью вынырнул из-за двери и, оглядев стоявших, осведомился тихим, терпеливым и хрупким старческим голосом:

— Послушайте, а что вы тут делаете?

— Видите ли, ваша светлость… — начал Кейси и, побледнев, осекся.

— Мы пришли, — ляпнул Мерфи, — мы пришли… сжечь вашу усадьбу!

Лорд постоял немного, глядя на это сборище, на снег; его рука покоилась на дверной ручке. Потом прикрыл на мгновение глаза, задумался, справился с тиком после безмолвной борьбы, и сказал:

— Гм, тогда вам надо войти.

Все сказали — да, конечно, вот прямо сейчас, и собрались было войти, как вдруг Кейси крикнул:

— Погодите! — а затем сказал, обращаясь к стоявшему в дверях старику: — Мы войдем, как только будем готовы.

— Отлично, — ответил старик. — Дверь будет не заперта, когда решите, что время настало, — входите. Я в библиотеке.

Оставив дверь на полдюйма приоткрытой, старик удалился, и тут Тималти воскликнул:

— Когда будем готовы? Господи, неужели мы будем готовее, чем сейчас? Кейси, отвали!

И все взбежали на крыльцо.

При этих словах его светлость обернулся и взглянул на них спокойно и беззлобно — так смотрит старая гончая, видевшая множество затравленных лисиц и столько же спасшихся, которая быстро бегала, но на старости лет перешла на медленную, шаркающую походку.

— Пожалуйста, вытирайте ноги, джентльмены.

— Вытерли. — И каждый старательно очистил свои башмаки от грязи и снега.

— Сюда, — сказал его светлость и повел их за собой. Лицо лорда было покрыто сетью морщинок, под поблекшими, прозрачными глазами набухли мешки от чрезмерно долгого употребления бренди, а щеки зарумянились, как вишневое вино. — Я принесу вам выпить, и мы подумаем, что можно сделать насчет… как вы изволили выразиться… сожжения усадьбы?

— Вы само благоразумие, — признал Тималти, следуя за лордом Килготтеном в библиотеку, где тот налил всем по стакану виски.

— Джентльмены, — его светлость бережно погрузил свои кости в кресло с выгнутой спинкой, — выпьем.

— Мы не будем, — заявил Кейси.

— Не будем? — вырвалось у всех. Выпивка уже была почти у них в руках.

— То, за чем мы пришли, делается на трезвую голову, — сказал Кейси, содрогнувшись от взглядов, которые метнули в него приятели.

— Кого мы здесь слушаем? — сказал Риордан. — Его светлость или Кейси?

В ответ все залпом осушили свои стаканы и прокашлялись. Храбрость немедля заалела на их лицах, они выразительно взглянули на Кейси, чтобы тот почувствовал разницу. Не желая отставать, Кейси мгновенно опрокинул и свой стакан.

А тем временем старик продолжал потягивать виски, и его спокойствие и непринужденность зашвырнули поджигателей в Дублинский залив и утопили в его пучине. Тут Кейси сказал:

— Ваша светлость, вы слыхали о Бедствиях? Я имею в виду не только войну с кайзером за морем, но наше собственное великое Бедствие и Мятеж, которые докатились и до нас, до нашего городка, нашего паба, а теперь и до вашей усадьбы?