Эволюция «Андромеды» - Дэниел Уилсон Страница 19

– Вот оно, скорее всего, и уничтожило беспилотник, – догадался Одиамбо.

– Что там в джунглях? Что по ту сторону? – спросил Стоун, бросив взгляд на заостренные деревянные колья, окружающие периметр.

Пенг и Ведала – такие маленькие на фоне темнеющего леса – подошли чуть ближе.

– Вопрос не в том, что там, – добавил Одиамбо, сморщив от напряжения лоб, – а кто.

Всем нам доводилось переживать во снах странное искажение времени; события, в которых драгоценные секунды утекали в бесконечность перед лицом надвигающейся катастрофы. С самого детства страдая от повторяющегося видения, Джеймс Стоун описал следующий час как «реальную версию худших ночных кошмаров». Страх обрушился на джунгли предвестником беды и охватил собой все вокруг.

Восстановленные видеоданные передали безжизненную атмосферу «золотого часа» – периода времени около сорока пяти минут до заката. Как только солнце чуть скрылось за горизонтом, лучи непрямого света наполнили каждый лист, лиану и летающих насекомых удивительным сиянием.

В золотой ауре движущихся теней и мимолетных проблесков полевую команду охватило чувство беспомощности. Пока свет постепенно мерк, глаза их расширялись, прикованные к затененным джунглям.

Воцарившуюся тишину нарушил пронзительный свист.

На недавно оборудованной поляне перед толстым круглым стволом дерева, держа в руках ненатянутый гамак, стоял матис. Откинув назад шляпу, мужчина вдумчиво жевал листья коки, выпирающие из-за щеки, точно какая-то опухоль. Индеец смотрел на последние проблески света черными впалыми глазами. Проследив за его взглядом, ученые впервые увидели амазонское каучуковое дерево.

Длинная, влажная на вид нить белого сока, чем-то похожая на воск, сочилась по грубой пятнистой коре.

Прозванные «кровоточащими древами», они являлись постоянным напоминанием об одном из самых мрачных периодов в истории Бразилии. Амазонская каучуковая «лихорадка», начавшаяся в конце 1800-х годов, привела в девственные джунгли жадные толпы искателей и каучуковых баронов. Десятки тысяч коренных жителей были порабощены – под угрозой смерти их заставляли собирать струящийся сок. Это было первое, но далеко не последнее разграбление Амазонки внешними колонизаторами.

Выплюнув листья коки, индеец быстро заговорил с Бринком, не отводя взгляда от дерева. В тусклом свете продетые через ноздри бамбуковые побеги придавали мужчине неземной вид.

– Что не так? – тихо спросил Бринк, стряхнув с предплечья муравья и повернувшись лицом к группе. – Это ведь каучуковое дерево. Оно должно сочиться.

Проводник хотел указать пальцем, но Ведала в один миг сжала его запястье и медленно опустила руку.

– Нет, – предупредила Нидхи. – Не трогайте.

От середины ствола сок потемнел до цвета серого металла. Поверхность покрылась яркими зелеными пятнами, края которых медленно расползались в шестигранные гребни.

Пока Ведала наблюдала за происходящим, слой выровнялся и растянулся на дюйм во всех направлениях. Дерево издало стон, за которым последовал зловещий скрежет.

Нидхи немедленно отпрянула, но сержант Бринк так и остался на месте, глядя с полуоткрытым ртом, откуда неуклюже торчала зубочистка.

Ведущая ученая обратилась к группе, не теряя при том решительного взгляда:

– Это место заражено – нам нельзя здесь оставаться. Собирайтесь.

– Вы шутите?

Команда повернулась к Бринку, который, тяжело дыша, скрывал растущий страх за внезапным порывом гнева. Сумерки вскоре должны были смениться ночью – вечерние птицы уже начали одинокие трели.

– Я вроде как понятно изъяснилась.

Ведала хмуро глядела на индейца. Тот, проигнорировав ее команду, ждал приказа Бринка. Некоторые из матисов тихо перешептывались, осторожно посматривая на завесу джунглей. Сержант приложил руку ко лбу. Чуть помедлив, он снова опустил ладонь и кивнул Ведале.

– Не могу поверить, – пробормотал он. – Ладно. Собираемся. Быстро!

Индейцы мгновенно зашевелились, собирая багаж и готовясь в путь.

Стоун поспешно проверил данные детекторов токсинов, но ничего не обнаружил. Тем не менее он вытащил из кармана респиратор и натянул его на рот, тут же ощутив на щеках знакомый жар дыхания.

– Это каучуковое дерево, – снова заговорил Одиамбо. – Латекс. Вполне логично, что здесь не обошлось без «Андромеды». Полагаю, мы наблюдаем действие AS‐2. Быть может, это и не AS‐2, а некий «родственник» той микрочастицы, что разъела изолирующие прокладки первоначальной лаборатории «Лесной пожар».

– Если микрочастица питается каучуком, то в чем тогда угроза? – настаивал Бринк.

– В эволюции, которую мы наблюдаем, – отметил Одиамбо с ноткой меланхолии в тоне. – Мы не можем рационально оценить серьезность ситуации.

– Гарольд прав, – согласилась Ведала.

Бринк включил налобный фонарик и, обнажив мачете, направил проводников вперед. Спустя миг сержант двинулся следом.

– Это самая глупая, самая безрассудная экспедиция в моей жизни, – бормотал он.

Крепкий солдат исчез в листве, сердито размахивая мачете.

Сверкая черными глазами над темно-синим респиратором, первой за Бринком последовала Пенг Ву. Проходя мимо коллег, она едва взглянула на разрастающуюся по деформированному стволу инфекцию. После разговора с Клайн Пенг стала еще тише. Она неумолимо пыталась найти верный ход в этой игре, в которой победить, казалось, просто невозможно.

Стоун молча глядел ей вслед.

Его поразило, что никто не взял образцы. Время непреклонно близилось к ночи, и команда уже слишком далеко зашла и слишком много повидала. Всем было ясно, что джунгли сразила необъяснимая болезнь – что-то, что исходило от аномалии в десяти милях от них.

Джеймс Стоун услышал тихий разговор Бринка и проводника.

– Скоро стемнеет, – предупредил индеец.

– Знаю. Пройдем столько, сколько получится. Раскинем лагерь на ближайшем гребне. Черт бы побрал этих умников.

И с этими словами команда направилась дальше. Они оставили недолговечный лагерь вместе с роем муравьев и длинными заостренными шестами, окружающими временное пристанище. Принятое решение о необходимости двигаться дальше и сооружать лагерь в кромешной темноте и без должной защиты сыграло ключевую роль.

Сделанный выбор сулил смерть одному из членов команды.

День 3

Аномалия

Я верю в будущее.

Ночная западня

Переносной инфракрасный детектор Гарольда Одиамбо за сорок девять минут до рассвета третьего дня зарегистрировал стрельбу. Событие пришлось на самое темное время суток. Лунный и звездный свет спрятался за густой пеленой, отчего покров джунглей Амазонки казался чернильно-черным.

Накануне вечером Эдуардо Бринк и его команда индейцев наспех разбили новый лагерь. Изнуренная группа ученых оказалась в незнакомом месте и кромешной темноте, что означало неготовность защищаться от любых нападений.

Удар нагрянул без предупреждения.

Кучка вторженцев оказалась экспертами в ориентировании. Собранные с места происшествия улики доказали, что безупречному зрению они были обязаны корню сананги[44]. Убийцы могли уверенно маневрировать, оставаясь почти незамеченными.

Последующие события произошли всего за одиннадцать минут.

Доктор Нидхи Ведала проснулась в гамаке от душераздирающего крика. Позже выяснилось, что крик исходил от матиса, чью грудь пронзило острое бамбуковое копье. Вероятно, услышав шум, мужчина направился по периметру лагеря с включенным налобным фонарем.

В следующие тридцать секунд джунгли наполнились нечеловеческим ревом. Напуганные ученые, потирая сонные глаза, повыскакивали из гамаков прямиком в грязь. Началась паника: ученые и проводники пытались скрыться в безопасном месте от града стрел с бамбуковыми наконечниками, которые сыпались на лагерь со всех сторон.

Чтобы защитить группу от диких животных и не дать новичкам заблудиться, сержант Бринк мудро разместил своих солдат вокруг беззащитных членов полевой команды.

Первыми приняли удар