Филип Дик - Наркотик времени Страница 19

— Первый раз, — сказал Эрик, — я слышу, что кто-то сравнивает Джино Молинари с Христом. Даже его рабская пресса до этого не додумалась.

Возможно, это объясняется тем, — произнес Тигарден, — что вы впервые говорите с человеком из тех, кто находится рядом с Молом двадцать четыре часа в день.

— Смотрите не скажите о своем сравнении Мэри Райнеке, — сказал Дорф, — она скажет, что он ублюдок. Свинья в кровати и за столом, похотливый пожилой человек, раздевающий тебя взглядом, чье место в тюрьме. Она терпит его… из милосердия.

Дорф коротко рассмеялся.

— Нет, — возразил Тигарден, — Мэри этого не скажет… разве что она будет в плохом настроении, за все время случалось с ней раза три. Я не представляю, что бы она сказала, возможно, не стала бы говорить ничего. Она просто принимает его таким, каков он есть; она пытается его улучшить, но да если у нее это не выходит — а он сопротивляется, — она по-своему его любит. Встречали вы когда-нибудь этот особый тип женщин, которые видят в вас воможность? И с ее помощью…

— Да, — прервал Эрик. Ему захотелось сменить тему разговора; это заставляло его думать о Кэти. А он этого не хотел.

Вертолет продолжал свой полет к Чиенне.

Лежа в кровати в своей спальне и еще не вполне проснувшись, Кэти наблюдала за тем, как утренние. лучи расцвечивали пестрое убранство комнаты, выхватывая один за другим такие знакомые за время супружеской жизни предметы и цвета. Здесь, где она жила, Кэти не оставляло устойчивое ощущение реальности прошлого, запутавшегося в нагромождении вещей из различных периодов ее жизни: старинная лампа из Новой Англии, комод из редкого сорта клена — настоящего “птичьего глаза”, горка Неплевит… Она лежала с полуоткрытыми глазами и перебирала в памяти все эти предметы и обстоятельства, связанные с их приобретением. Каждый был триумфом в борьбе с конкурентами; не было большим преувелечением относиться к ее коллекции как к кладбищу, над которым витали призраки поверженных соперняков-коллекционеров. Она ничего не имела против их присутствия в своем доме, в конце концов, она ведь оказалась сильнее их.

— Эрик, — сонно позвала она, — ради Бога, встань и поставь кофе. И вытащи меня из кровати. Хочешь — расталкивай, хочешь — уговаривай. — Она повернулась к нему, но рядом никого не было. Она мгновенно проснулась. Затем встала и дрожа от холода направилась к шкафу за одеждой.

Кэти пыталась натянуть на себя легкий серый свитер, когда неожиданно почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Пока она одевалась незнакомец стоял в дверях, наблюдая за ней и не делая ни малейшей попытки объявить о своем присутствии; он откровенно наслаждался зрелищем ее переодевания. Теперь он приосанился и произнес:

— Миссис Свитсент?

На вид ему было лет тридцать, его глаза на чернявой роже с грубыми чертами не обещали ничего хорошего. В добавок он был одет в тускло-серую униформу, и она сразу поняла — это сотрудник секретной полиции Лилистар, действующей на Земле. Это было ее первое знакомство с этой службой.

— Да, — почти беззвучно подтвердила она. Кэти продолжала одеваться, сидя на кровати, она натягивала туфли, не отводя от него взгляда. — Я Кэти Свитсент, жена доктора Эрика Свитсента, и если вы…

— Ваш муж в Чиенне.

— Да? — Она поднялась на ноги— Мне нужно приготовить завтрак; позвольте пройти, пожалуйста. И покажите ваш ордер, по которому вы сюда ворвались. — Она протянула руку, ожидая.

— Мой ордер, — ответил человек в сером, — предписывает мне обыскать эту квартиру по подозрению в незаконном хранении наркотика Джи-Джи Фродадрина. Если он у вас есть, дайте его мне и мы отправимся в полицию Санта-Моники. — Он сверился с записной книжкой. — Прошлой ночью в Тиуане, дом сорок пять по Авила-стрит вы принимали наркотик через рот в компании…

— Могу я вызвать своего адвоката?

— Нет.

— Вы хотите сказать, что у меня нет никаких гражданских прав?

— Сейчас военное время. Она почувствовала испуг. Тем не менее ей удалось сохранить видимое спокойствие.

— Могу я позвонить в свою фирму и предупредить, что меня не будет?

Серый полицейский кивнул. Она подошла к видеофону и набрала номер Вирджила Акермана в его квартире в Сан-Фернандо. Постепенно на экране появилось сто птичье, изборожденное морщинами, лицо. По-совиному вглядываясь в экран, он удивленно произнес:

— А, Кэти. Который час? Кэти начала:

— Помогите мне, мистер Акерман, Лилиста… — она остановилась, потому что человек в сером быстрым движением руки отключил видеофон. Пожав плечами, она повесила трубку.

— Миссис Свитсент, — сказал человек в сером, — я рад представить вам мистера Роджера Корнинга. — Он сделал широкий жест, и в комнату из холла вошел гражданин Лилистар, одетый в обычный деловой костюм и с дипломатом под мышкой. — Мистер Корнинг, это Кэти Свитсент, супруга доктора Свитсента.

— Кто вы? — спросила Кэти.

— Тот, кто поможет вам выпутаться из этого дела, милочка” — галантно сказал Корнинг. — Можем мы присесть и все обсудить?

Войдя на кухню, она настроила клавиши на яйца всмятку, тост и черный кофе.

— В моем доме нет никакого Джи-Джи 180. Если вы конечно не подбросили его сегодня ночью.

Завтрак был готов. Она погрузила его на поднос и перенесла на стол. Запах кофе выгнал из нее последние остатки страха и ошеломленности. Она снова почувствовала себя деятельной и смелой.

Корнинг сказал:

— Мы засняли на пленку все, что происходило той ночью в доме сорок пять. С того самого момента, как вы с Брюсом Химмелем поднялись по лестнице и вошли внутрь. Ваши первые слова были: “Привет, Брюс Похоже на вечеринку компании ТМК,„

— Не совсем так, — возразила Кэти, — я назвала его Брюси, я всегда называю его так, из-за его гебефреничности и необщительности, — Она допила свой кофе, ее рука при этом абсолютно не дрожала. — Ваша пленка показывает, что находилось в капсулах, которые мы принимали, мистер Горнинг?

— Корнинг, — добродушно поправил он. — Нет, Катерина, она не показывает. Но признания двоих из вас доказывают все. Или докажут, когда они будут присягать перед военным трибуналом. — Он пояснил: — Подобные случаи не подпадают под юрисдикцию ваших гражданских судов. Мы вынуждены сами заботиться обо всех деталях судебной процедуры.

— Это почему же? — потребовала она.

— Джи-Джл I80 мог быть получен только от наших врагов. Поэтому ваше использование его — а мы можем доказать это перед нашим трибуналом — представляет собой вступление в контакт с врагом. В военное время требование трибунала конечно может быть только одно — смерть. Он обратился к полицейскому: