Джек Чалкер - Воины бури (Великие кольца - 3) Страница 19

Урубу почтительно держался в нескольких шагах позади верховного администратора. От его глаз не могла укрыться ни одна подробность. Он решил, что не стоит беспокоиться насчет световых лучей: то ли они гасли с открытием внутренней двери, то ли, как он и предполагал, просто включали телекамеры. Гораздо больше его заинтересовало то, что небольшой участок перед витриной с перстнем теперь выступал из пола сантиметров на пятнадцать. Что бы он ни включал, сейчас это было автоматически отключено, и Урубу терялся в догадках, как именно. Во всяком случае, это не связано с дверью. Зачем вообще эта проклятая штуковина, если она отключается при открывании двери? Внезапно его осенило - комбинация! Отпечаток ладони открывает дверь, а магнитная карточка деактивирует весовой датчик. Ни Урубу, ни сестры Чо об этом не знали, а панель замка была заглублена в дверь, так что никто не мог подсмотреть, какие цифры набирает смотрительница музея. Устройство замка было достаточно простым, чтобы его можно было обмануть, но при этом весовая пластина оставалась включенной. Умно.

Смотрительница и ее ассистент подошли к пластине. Когда смотрительница поставила одну ногу на пластину, датчик качнулся и подался вниз, но ничего не произошло. Однако после того как на пластину встала другая нога, зазвенел звонок. Ассистент ступил на другую сторону пластины, под его весом она окончательно утонула в полу, и звонок замолк. Урубу инстинктивно чувствовал, что особое значение имела задержка времени перед включением звонка - та доля секунды, когда только часть веса тела приходилась на пластину. Ворон оказался прав - весовой датчик был рассчитан на человека и не реагировал на крыс и других мелких животных, которые могли случайно попасть в помещение. Звонок нисколько не обеспокоил Урубу - если он зазвенит, они сразу поймут, что провалились, и успеют добраться до выхода.

Один из двух ключей от витрины вручили Урубу как заместителю начальника безопасности. Ему велели встать слева от витрины, а его начальник, получив второй ключ, встал с правой стороны. Урубу получил ключ, только присоединившись к процессии, и по окончании церемонии должен был его сдать. Чертовски трудно было умудриться сделать слепок в таких условиях, но он справился. Слепок получился не особенно хорошим, но, сравнив его со слепком, снятым Чо Дай, можно было надеяться изготовить ключ, который не подведет.

По кивку верховного администратора Урубу и начальник службы безопасности вставили ключи и повернули их, один налево, а другой - направо. Что-то щелкнуло, и четырехметровая витрина, где хранилось много других вещей, помимо перстня, открылась. Прозрачная крышка скользнула назад и слилась с боковыми стенками. По обе стороны витрины Урубу разглядел соленоиды. Впрочем, сестры Чо уже вычислили их заранее. Стоит потянуться с этой стороны, как ток прервется и крышка захлопнется. Урубу представил себе половину незадачливого вора, добавленную к постоянной экспозиции.

Верховный администратор нагнулся и, осторожно освободив перстень из держателей, вывел его назад, вверх и, наконец, вынул из витрины. Он осмотрел перстень, потом повернулся и протянул его супруге. Та кивнула и надела перстень на средний палец правой руки своего мужа.

По кивку своего начальника Урубу медленно повернул ключ в обратном направлении. Механизм щелкнул, крышка витрины скользнула обратно и встала на место. Урубу вынул ключ из замка, повесил его на цепочку, болтавшуюся на шее, и пошел за начальчиком к двери. Он чувствовал едва ли не жалость, что перстня не будет здесь сегодня, когда музей закрыт для публики. Из персонала должно было остаться всего два человека. Идеальное время для кражи, если бы им нужно было все что угодно, кроме перстня.

Церемонии и ритуалы, продолжавшиеся целый день, были торжественными и весьма впечатляющими. Это был один из нечастых случаев общего богослужения, и состоял он в основном из соблюдения поста и непрестанных выкриках: "Харе Кришна!.." Верховный администратор, он же верховный жрец, совершал священные обряды перед большой статуей Кришны.

Церемония завершилась лишь к вечеру, и толпа сама собой рассыпалась на беспорядочные группки, внимавшие проповедникам, вероучителям и философам. Некоторые принимали участие в благочестивых обрядах, включающих в себя хождение по огню и другие наглядные доказательства власти духа над телом. Джанипурцы просто физически не могли принять позу лотоса, зато умудрялись согнуть и скрутить себя в самые невероятные и причудливые асаны хатха-йоги. Празднество должно было продолжаться еще несколько дней, но уже без участия верховного администратора. Предполагалось, что число паломников будет непрерывно уменьшаться. Некоторые намеревались провести весь праздник в молитвах, размышлениях и учении, но большинству за глаза хватало одного дня.

Верховный администратор расхаживал среди толпы, демонстрируя великолепное владение духом и телом. Иной раз он с подчеркнутым смирением присаживался у ног какого-нибудь вероучителя, а иногда останавливался, чтобы побеседовать с кем-нибудь вне зависимости от рода занятий и общественного положения собеседника. Урубу не мог удержаться от мысли, что легче легкого было бы снять с него перстень во время такой беседы. К сожалению, всякий, кто решился бы на это, был бы немедленно схвачен - либо несколькими замаскированными эмэсэсовцами, либо работниками безопасности, либо, если бы ему удалось увернуться и от тех, и от других, самой толпой. Попытка украсть перстень была величайшим святотатством для верующих, и все восприняли бы ее как прямое нападение на них самих.

С наступлением темноты стало ясно, что в эту ночь верховный администратор не собирается возвращать перстень. Впрочем, Урубу на это и не рассчитывал. Завтра тоже будет день, и к этому времени часть праведников чудодейственным образом обернется любопытствующими туристами и деловитыми бюрократами, добивающимися чего-либо у высших по должности чиновников. Правда, с сожалением подумал Урубу, работать в толпе было бы лучше.

Но перстень не вернулся в музей и на следующий день, а к концу третьего дня Урубу начал беспокоиться, не случилось ли чего непредвиденного. Рога Чо Дай-Мадау уже отросли без малого на сотню сантиметров, и казалось, удлиняются прямо на глазах. Она постоянно ныла, что ей трудно стоять прямо. Состояние Чо Май-Сидау было немного лучше, но и у нее начали отрастать рога, и она стала больше есть. Судя по Чо Дай, рога росли сантиметров по десять в день. Время поджимало.

И, что хуже всего, верховный администратор продолжал показываться народу, но перстня на нем не было. Через пять дней Урубу начал советоваться с оставшимися на "Громе" насчет запасного плана. Он собирался вывести всю троицу из Центра и вернуть их на "Гром", чтобы они там спокойно родили. Это было нелегко, но в принципе выполнимо, поскольку перстень оставался не тронутым и погони не ожидалось. Но в этот же вечер ему пришел приказ присутствовать при возвращении перстня в музей. Все было сделано частным образом, тихо, без всяких торжеств, которыми сопровождалось извлечение перстня из витрины. Урубу с удовольствием отметил, что ни процедуры, ни комбинации не изменились.