Конрад Фиалковский - Я - миликилос Страница 2

- Успокойтесь и скажите наконец, в чем дело?

- То есть как в чем? Вы же меня... укоротили, разве не видите?

- Нет. А как вы выглядели раньше?

- Вы не видите разницы? Раньше я был человеком, мужчиной, а не обрубком, как теперь! Посмотрите! - Он сунул мир под нос свою видеографию.

Действительно, на фоне зеленых скал Титана стоял слегка сгорбившись широкоплечий мужчина, а передо мной была его уменьшенная копия.

- Да, бывает, - сказал я негромко.

- Что бывает?

- Помехи при приеме...

- Не понимаю. - Он пожал плечами.

- Вы кто по профессии? - спросил я.

- Астроном. - Бим Мом с недоумением взглянул на меня.

- Чудесно! - обрадовался я. - Мы с вами поладим!

- Ни в коем случае! - опять вспылил Бим Мом.

- Да я не об этом. Как астроном вы должны знать принципы термодинамики.

- Да, конечно, - растерянно согласился он.

- Вот это я и имел в виду.

- Но какое отношение имеют принципы термодинамики...

- То есть как? Ведь, между прочим, они гласят, что в замкнутой системе энтропия не уменьшается.

- Уж не хотите ли вы сказать, что именно поэтому нас превратили в лилипутов? Глупости! Вы и сами это отлично знаете.

В дверях появилась уменьшенная молодая женщина. Она внимательно осмотрела меня с головы до ног, словно я был манекеном в витрине.

- Ну да... - Я не находил веских возражений, а она том временем подошла совсем близко.

- Замечательно вы нас... обработали. Правда, теперь я умещусь в любом из этих прелестных детских гелиоптеров, зато все мои платья будут мне велики! Вам хотя бы известно, что именно произошло? - Она бросила на меня проницательный взгляд.

И тут я понял, что не гожусь для отдела жалоб и предложений. У меня в голове не было ни единой мысли. Я не мог ничего придумать. "Только и умеешь, что проигрывать автомату", - сердито подумал я.

- Значит, вам ничего не известно! Советую хорошенько обдумать план действий, пока они не явились сюда.

- Кто "они"?

- Волноэкскурсия с Титана, которую переслали после нас. Они собрались внизу и обсуждают, что делать дальше. Рано или поздно они придут к вам.

- Ну, что-нибудь я им да скажу, - сказал я легкомысленно.

- Советую придумать что-нибудь пооригинальнее. Среди них есть археологи, у некоторых при себе автобиты... - усмехнулась она.

Я побледнел, и она заботливо спросила:

- Вам нехорошо?

- Нет... нет...

Бим Мом неожиданно оживился.

- Представляю себе, что тут произойдет через минуту, - расхохотался он.

Через минуту в кабинет ворвались волноэкскурсанты. Они толкались в дверях, пытаясь перекричать друг друга. Некоторые грозили мне сжатыми кулачками. И только тогда я понял свою истинную роль в "Космолете". Я был тем, кого в древности называли жертвой, которую резали во славу богов во время больших торжеств. "Космолет", придерживаясь принципа: "Наш клиент наш бог", тоже, видимо, должен был иногда приносить жертвы.

Вначале я пытался что-то им объяснить, но вскоре понял, что они все равно меня не слушают. Кричали те, которые уже были в кабинете. Те, кто еще оставался за дверью, тоже кричали. Шум стоял невыносимый. Если б но искаженные яростью лица, их можно было бы принять за шумную ватагу ребятишек, выходящих из детского сада.

Я подумал, что у меня, наверное, вид провинившегося школьника, и чуть не рассмеялся. Однако мое положение отнюдь не было веселым. Человечков в кабинете набивалось все больше и больше.

Кабинет не был резиновым, так что попасть внутрь удалось не всем. Стало так душно, что у меня по лбу заструился пот. Я дышал с трудом, хотя толпа едва доходила мне до груди. Им, должно быть, приходилось еще хуже, но, несмотря на это, верещание не прекращалось. В смешанном хоре голосов я все чаще различал крик:

- Окно! Окно!

Наконец кто-то рядом со мной крикнул:

- Откройте окно!

Я подумал, что им душно, но вдруг почувствовал, что они настойчиво подталкивают меня к окну. Четырнадцатый этаж! Перед глазами у меня встали ряды окон нижних этажей и в глубине, внизу, - серая площадь гелиодрома с разбросанными на ней многоцветными пятнами гелиоптеров.

- Но послушайте! - Я старался перекричать их. - Ведь это не моя вина. Во всем виноваты программисты передатчика на Титане! Они вас укоротили. Я тут ни при чем...

Меня никто не слушал. Окно распахнулось. Подоконник все приближался и приближался.

Вдруг мне показалось, что в окне, заглушая нестройный хор голосов, раздается жужжание мотора. Я повернулся. За окном висел гелиоптер. В корзинке, прицепленной у него под хвостом, сидел репортер видеотронии и с помощью видеопередатчика передавал то, что творилось в кабинете. Он помахал мне рукой и крикнул:

- Спасибо, что повернулись... Прекрасно... Теперь улыбнитесь! - Его многократно усиленный голос я слышал отлично.

Я скривил лицо, силясь улыбнуться, ибо сознавал, что на меня глядят миллионы видеозрителей. Однако улыбки не получилось. Она превратилась в гримасу боли, так как в этот момент меня ударили в солнечное сплетение.

- В окно его, в окно! - истерически верещал кто-то.

В эту минуту я заметил, что к окну приближается еще один гелиоптер, а под его фюзеляжем колышется веревочная лестница. Это было спасение. Не обращая внимания на удары, которыми меня осыпали, я начал протискиваться к окну. Репортер ободряюще улыбнулся и приник к визиру аппарата.

Спустя секунду я был уже на подоконнике и с ужасом увидел, что репортер знаками показывает пилоту второго гелиоптера, чтобы тот не приближался к окну.

- Лестницу! Лестницу! - отчаянно вопил я, изо всех сил цепляясь за раму. Сзади на меня наседала толпа, впереди разверзлась пропасть.

- Подождите минутку, - успокаивал меня в мегафон репортер. - Мне нужно расстояние, чтобы охватить всю картину...

- Но они меня выкинут... Спасите!

- Потерпите. Только момент. - Гелиоптер с репортером медленно отошел подальше. Второй с лестницей придвинулся ближе.

Я схватился за лестницу, уже падая, и кое-как вскарабкался к дверце кабины. Кто-то втащил меня внутрь. Несколько раз сверкнула фотовспышка. Это сидящие внутри репортеры запечатлели момент моего появления в кабине.

- Вы Дам, специалист по теории сокращений?

- Какое будущее ожидает укороченного человека?

- Это первый этап укорочения? Ваш прогноз?

- Ускорит ли это экспедиции к звездам?

Вопросы сыпались со всех сторон. Я ошарашенно вертел головой, а потом энергично кивнул.

- Да, это укорочение, - неопределенно ответил я.

- Скажите, укороченный человек чем-нибудь отличается от нас? Небольшой чернявый репортер в очках немного заикался.

- Абсолютно ничем. Просто он немного поменьше... - Я начал обретать уверенность.