Гарм Видар - Имя им - легион... Страница 2

Фридрих осторожно закрыл папку. Глаза его превратились в узенькие щелки, и он едва уловимым движением провел бледно-розовым языком по бесцветным губам:

— Кто?

Айвен покачал головой:

— Я его не знаю. Он первый раз всплыл на моем горизонте.

— Это невозможно, — свистящим шепотом просипел Фридрих, — тогда он подставное лицо, и ты должен сам понимать, что за ним стоит кто-либо из наших. А это тоже невозможно! С другой стороны: не смотря на некоторую абсурдность отдельных высказываний… Но ты ведь его видел?! Как минимум дважды!!!

— Да. Но, — Айвен покачал головой, — если бы я его встретил снова, то в толпе — не узнал.

— Он собирается тебя навестить?

— Да. Через два дня.

— Хорошо, — криво ухмыльнулся Фридрих, — это я беру на себя. Но до этого необходимо собрать наших на какую-нибудь неофициальную вечеринку. Я постараюсь осторожно прозондировать почву.

— Только без этих твоих штучек, — брезгливо поморщился Айвен, все-таки это не… какие-нибудь… посторонние.

— Не беспокойся, все будет тихо-скромно… по семейному. — Фридрих вновь провел кончиком бледного языка по едва заметной блеклой полоске губ. — И все же интересно, какая падла умудрилась пустить шорох?!

— Фридрих! Сколько можно повторять, — опять брезгливо поморщился Айвен, — неужели всего богатства языка…

— Ладно-ладно, — хмыкнул Фридрих, — «мы авангард культуры», «писатель живет во имя читателей», «писатель — честь, ум и совесть нашей эпохи»…

— Ты напрасно иронизируешь, — раздраженно буркнул Айвен, — но хоть слова ты мог бы подбирать менее вульгарные.

«…клановость такой организации как Золотая манипула привела к тому, что легионеры культивируемую лексику возвели в ранг святыни, превратив официально используемый язык в мертвое наречие, почти не имеющее связи с живым языком.

Отступление от догматических норм неофициально стало считаться святотатством, а официально было объявлено несуществующим.

Но насилие над формой было еще не вершиной власти легионеров. Вслед за формой пришел черед содержанию. Контроль и всеобщая стандартизация… Власть над мыслью. Абсолютная власть Власть доведенная до абсурда… Власть абсурда…»

— Ублюдок! — прошептал Айвен побелевшими губами, глядя вслед удаляющемуся разболтанной походкой Фридриху. И совершенно не понятно было к кому относиться столь емкая характеристика, то ли к автору «Золотой манипулы», то ли к собрату… легионеру.

На следующий вечер в банкетном зале ресторана «Орфей» на дружеский фуршет собрались, накануне извещенные Айвеном, главы различных курируемых областей Аппарата Информационного Управления.

Двенадцать человек, по традиции носящих звание Главного Редактора, и семеро приглашенных из ближайших сподвижников, а так же некоторое количество дам, к Аппарату Информационного Управления отношение имевших весьма косвенное.

Айвен брезгливо морщась окинул холодным взглядом банкетный зал и фланирующую вдоль стола публику. Вот стоит мрачно уставившись в полупустой бокал писатель Глоссер — официальный апологет Языка. Любая опубликованная им фраза тот час тиражируется услужливыми подмастерьями — навязчиво вбивается в общественное сознание как Объективная Закономерность. Тем более, что рядом стоящий с ним желчно ухмыляющийся лысый мужчина — критик Зурих — зорко следит за неукоснительным соблюдением Объективной Закономерности, предавая анафеме всякого рискнувшего хотя бы лишь усомниться…

Рядом с Зурихом покачиваясь стоит уже слегка перебравший поэт Би-Би Орл, стремительно подливающий в лирический костер своей души рюмку за рюмкой. Злые языки, до которых еще не добрался Фридрих, пытаются посеять крамолу — намекая, что свое поэтическое вдохновение Би-Би Орл черпает из бочки, нанизывая слова в своих бессмертных строчках на призрачный стержень алкогольного помутнения, иногда ставя при этом в тупик даже самого Зуриха, в обязанности которого входит разъяснять для не посвященных ту глубину Истины, что сокрыта в игре Великих Ассоциаций.

Под стать поэту, рьяному почитателю Бахуса, редактор журнала «Новая Информация» Горм К. Гормик, кроме букета пороков присущих Би-Би Орлу, обладающий еще и фантастической тягой к противоположному (слава богу!!!) полу, в данную минуту решающий непосильную задачу выбора: между очередной рюмкой и очередной же юбкой.

Айвен зло прищурился, на память пришли строки…

«…убив Язык, легионеры спровоцировали возникновение непреодолимой пропасти между Словом и Делом. Насильственно внедряя стандарт мышления и функционирование согласно стандарта, они совершенно неожиданно для себя добились обратного — реализовав власть над поступками они утратили власть над чаяниями. Сформировав Законы Стандартного Мышления, подкрепленного канонизированным Словом, действия легионеров невольно послужили катализатором в формировании тайной субкультуры — Языка Подсознания, официально игнорируемого, а неофициально — жестоко преследуемого. Агрессивное игнорирование — так можно охарактеризовать политику Золотой манипулы по отношению к случайно порожденной мутации их собственного метода — метода Информационного Осеменения, опоэтизированного окостенелыми ортодоксами феномена…»

Айвен властно кивнул Фридриху, черной тенью скользившему по залу, Фридрих тут же изменил траекторию и приблизился к Айвену.

— Ну? — одними губами произнес Айвен.

— Пока ничего, — покачал головой Фридрих.

— Кто эти семеро?

— Ты же знаешь — около каждого Главного Редактора вечно вьются всевозможные фавориты и прилипалы. — Фридрих достал сигарету, но закуривать не стал, а принялся яростно ее разминать. — Народец, конечно, разношерстный, но в основном это упрощенные копии своих патронов. Часть из них далеко не так проста, как кажется, и со временем, возможно, благополучно подсидит своего обожаемого сюзерена… Если конечно мы это позволим.

— Насколько стабильна эта… группа? — Айвен поморщился, рыться в этом грязном белье не было никакого желания.

— Численность этих… Допущенных более менее стабильна, — Фридрих ухмыльнулся и наконец закурил. — Попасть в число Допущенных достаточно трудно, а уйти — еще труднее. В настоящий момент группа Допущенных насчитывает что-то около восемнадцати человек, — Фридрих хмыкнул, — по полтора Допущенного на каждого Главного Редактора.

— Я при себе никого не держу! — раздраженно буркнул Айвен. Если, конечно, не считать тебя!

— Я в курсе. Но обычно… Только Би-Би Орл не имеет на данный момент сателлитов — у него с годами вырисовалась ярко выраженная мания преследования.