Иннокентий Сергеев - Электрическая рапсодия Страница 2

Сквозь мутную ширму льда пробиваются огни окон, станции. Вьюга. Метёт. В тамбур выходят. По ногам потянуло холодом. Они врываются и занимают свободные места, суетясь, покашливая, ещё чужие с мороза, они стояли на платформе и долго ждали... на четыре минуты опоздала... от них веет холодом. Вздрогнула, её разбудили, недовольно смотрит на того, кто усаживается, смотрит вдоль вагона, они усаживаются, она недовольна.

Внутренний дворик. Каменная кладка, кирпичная арка, заборчик. Сухие стебли плюща. Девочка держит на поводке большую лохматую собаку. Угольная копоть. В пролёте арки улица, мокрая брусчатка тротуара.

В троллейбусе, центр старого города. Старенькая женщина в беретике: "Я прожила здесь тридцать пять лет". Её никто не слушает. Она настойчиво повторяет: "Тридцать пять лет". - Вам через две остановки.

Вид: Прага. Пасмурный день. Старое еврейское кладбище.

Я всегда куда-нибудь еду. Даже когда сижу на одном месте.

Она попросила меня побыть с её дочкой. - Если она будет надоедать вам, уложите её спать. Девочка забирается ко мне на кровать и усаживается, поджав под себя ноги. Она терпеливо ждёт, когда я посмотрю на неё. - Расскажи мне что-нибудь! Она просит. - О чём? Что тебе рассказать? - Не знаю,- она пожимает плечами и вздыхает в точности как её мама.Расскажи про льва! - Про льва? - Или про тигра. - Жил-был лев... Она приготовилась слушать. - Жил-был лев,- говорю я.- У его жены была куча родственников. И вот однажды он разозлился на них и всех их загрыз. Она ждёт продолжения. - Нет. Лучше я расскажу тебе про осьминога. У осьминога было много детей... - И он разозлился на них и всех задушил!- радостно подхватывает она. Она смеётся. Звонит телефон.

В подземный переход спускаются люди, стоящие на эскалаторе.

Стук печатной машинки. Окно комнаты, обставленной как кабинет. Голос, диктующий машинистке: "...Он обладал огромных размеров членом - запятая - - и пришёл его сын и - - запятая - - взяв в правую руку серп - запятая - - отсёк оный член и бросил в морские воды - - точка - - От падения члена вода вспенилась и окрасилась кровью - - точка - - Из пены - запятая - - произведённой описанным образом - - запятая - - возникла богиня любви Венера - - точка - - " Допечатав предложение до конца, машинистка поднимает глаза от клавиатуры. - Можно я позвоню? У меня там дочка одна осталась.

Ночь. Безлюдный зал станции метро. Гул приближающейся электрички.

Старый город. По тротуару впереди меня идут две женщины. Одна, наклонившись к другой, рассказывает ей: "...А он мне говорит: "Я буду приходить каждый вечер и ждать тебя, пока не закроют метро, и если пройдёт двенадцать дней, и ты не приедешь, я выброшусь из окна". Представляешь? Вот псих!" Они прыскают смехом. Из двери подъезда, выходящей на улицу, выводят дога. Мимо проезжает машина.

Пасмурный день. Фасад в стиле начала века с лепными фигурами атлантов, держащих на плечах тяжесть карнизов. - Вот в этом доме я жил. Вон там, видите окна?

Он жил на мансарде. Когда наступала ночь, он зашторивал окно и что-то делал в своей комнате. А потом всегда включал музыку, гасил свет и зажигал свечи.

Она, возмущённо: "Он заставлял меня проделывать это каждый раз, представляете? Каждый раз!"

Ветер заносит улицы снегом. С высоты третьего этажа из окна видны сутулые фигуры прохожих. - ... представляете? Каждый раз!

Она стоит под душем, смутные очертания её тела за розовой шторкой. Она трёт губкой руку.

Они рассаживаются, занимая свободные стулья. - Сейчас увидите номер,- объясняет мне кто-то.- Потрясающе! Все притихли. В комнату торжественно входит человек в маске Пьеро. На нём белый балахон, разрезанный на узкие, ниспадающие полосы. Он застывает на месте, потом начинает делать плавные движения, словно бы танцует под неслышимую музыку. Становится совсем тихо. Он берёт себя руками за голову и рывком отрывает её от туловища. Женский визг. Кровь течёт по его одеждам, маска отваливается, под ней мёртвое лицо, уставившееся перед собой невидящим взглядом. Женщины визжат. Он держит голову над собой на вытянутых руках. Начинается паника, его толкают, и голова, вылетев у него из рук, падает на пол под ноги бегущих людей. У дверей давка. Он ползает по полу и беспомощно шарит перед собой руками. Голова от чьей-то ноги откатывается под стол. Он шарит перед собой руками.

Электричество гаснет, и всё погружается в полумрак. В подсвечниках ровно горят свечи. Тёмная фигура ползает по паркету, натыкаясь на опрокинутые стулья. За дверью комнаты слышны возбуждённые голоса.

Темнота. Шум душа. - Эй!- она кричит.- Вы что, с ума сошли? Эй!

Свет отключили во всём доме. Слышно, как за стеной окон завывает вьюга. Я чиркаю спичкой, но она тут же гаснет, не успев разгореться. Я нащупываю в коробке последнюю. При свете вспышки шипящего, дымного пламени картина, изображающая деву Марию, молитвенно сложившую руки и возведшую глаза к небу. Спичка гаснет.

Голос из душа: "Вы что там все, вымерли? Эй!"

С утра всё было серым, мосты над замёрзшей рекой, площади, крыши домов, карнизы. Было ветрено и неуютно. К вечеру снова пошёл снег. Он падал, розовый, зелёный, голубой, малиновый, ветер закручивал вихри, и казалось, что фонари дымятся. Люди, подслеповато щурясь, ругали погоду и, сутулясь, спешили. В кинотеатре было почти безлюдно. Я поднялся по широкой лестнице в зал...

Настольная лампа вспыхнула - дали свет. Я огляделся - всё было на своих местах: книжные полки, кровать, шкаф. Незнакомый человек, испуганно замерший с рукой, протянутой к ручке двери. Он ошарашено уставился на меня. - Извините,- пробормотал он.- Я, кажется, попал не туда.

... в вельветовой пижаме с больничными штампами, он грозно навис надо мной. Его губы дрожат. - Я-то псих,- говорит он.- А вот вы кто такой, хотелось бы знать. Я лежу на кровати и курю, выпуская дым в потолок. - Я, кажется, вас спрашиваю! Потрудитесь встать!

Фотография "Битлз". Брайан Эпштейн с ночным горшком на голове.

Они толпятся на дне этажей, и бисер их голосов, отражаясь в стенах лестничных шахт как невидимый рой конфетти, жалит зрачки нервных окончаний.

Пустая чаша амфитеатра зрительного зала, вишнёвая обивка кресел. На сцене отсвечивает чёрная плоскость крышки рояля. Невнятный гул.

Стук машинки. Низкий мужской голос диктует: "-- точка -- Глаза были расположены по всему его телу -- запятая - - так выглядят звёзды на куполе планетария - точка - - Имя его было Аргус - - запятая - - и он никогда не спал - точка - - С новой строки - - "

Школьный класс. Склонённые головы учеников, пишущих под диктовку учителя. - ...Все домогаются моей красоты. Он подходит к окну. - Все домогаются моей красоты,- тихо повторяет он, глядя на проезжающие внизу машины. Он оборачивается к классу. - Написали? (Голос моего приятеля: "Теперь здесь школа. Вон в тех окнах я жил".)