Александр Потупа - Контакт, или Несколько мыслей и диалогов, подслушанных долгим зимним вечером XXI века Страница 2

Суть именно в том, что открытия приходят незаметно в такие вот серые рабочие дни, и не являются к нам герольды небесные упредить историческую минуту. В один прекрасный момент единственным образом сочетаются сотни или миллионы отдельных данных, пропущенных сквозь мощные, в поту и бессоннице рожденные модели, и лишь позже осознаешь, сколь прекрасен был этот мелькнувший и сразу же ставший прошлым момент...

Потом, конечно, произошел небольшой взрыв. Мы радовались вовсю - не то чтоб пустились в дикарскую пляску, громя драгоценную аппаратуру, но повеселились вволю. Мы швырялись нелепыми шуточками, смешными и понятными лишь в такой ситуации, мы шли на свой результат штурмом смеха, как в штыки на редут.

Появилась бутылка шампанского, и даже сугубо символические дозы довели нас до забавной эйфории. Дик полез с восьмой склянкой прямо к Инте, настаивая, чтобы тот не важничал и не отрывался от коллектива. Но Интин синтезатор обозвал нас проклятыми алкоголиками, и мы прямо корчились от смеха, а Дикки, грозя экрану кулаком, пытался с помощью Лизы распределить лишнюю дозу по-честному. И это выглядело чудом с хлебами, притом реальным, самым реальным чудом в этот день...

И все-таки не обошлось без философии - не такой момент! Завел свою любимую пластинку другой наш стажер, без пяти минут штатный сотрудник Герман Вайскопф, по-простому - Гера.

- Чего вы так обрадовались? - огорошил он нас. - Мы ведь только проверили чужую гипотезу, притом очень старую. Просто жаль, что дожидаться проверки пришлось едва ли не шесть столетий...

- Ты серьезно? - переспросил его Сноу, еще не успевший просветиться насчет всех любимых пластинок и коньков нашей группы.

- Вполне, - обрадовался этой зацепке Гера. - Никола Кузанец выпустил свое "Ученое незнание" еще в 1440 году, и там все было сказано. Там содержались не только идейные основы коперниковской теории, но и четкие прогнозы по поводу внеземных цивилизаций. Могу процитировать: "В отношении других звездных областей мы равным образом подозреваем, что ни одна из них не лишена обитателей, и у единой Вселенной, по-видимому, столько мировых частей, сколько звезд, которым нет числа..." Хватит?

- По тем временам такие слова пахли костром, - удивился Дикки. - И по-моему...

- А по-моему, Кузанец ровно через восемь лет стал кардиналом, перебил его Сева, наш как бы штатный поджигатель дискуссий Севастьян Горьков, по совместительству главный координатор работ на интеллектроне.

- Стал, и что с того? - тут же парировал Герман. - Но именно он осмелился сформулировать принцип однородности Вселенной, принцип подобия ее частей. Он выступил против идеальности небесных тел, против их обожествления, которое явно или неявно проводилось под знаком аристотелевой системы. Именно от Кузанца шел Коперник с его гелиоцентризмом, Бруно, отстаивавший множественность населенных миров, Кеплер, сумевший доказать эллиптичность планетарных орбит. И то, что час назад выдал Интя, тоже лежит на линии, намеченной Кузанцем.

- Это я понимаю, - сказал Горьков. - И даже знаю, в чем заключалась главная его идея. Он объявил Бога абсолютным максимумом, который не должен воплощаться ни в одной конкретном материальном теле, а потому все тела Вселенной Кузанца как бы равноправны, под любым солнцем может существовать столь же неидеальная жизнь, как и на Земле, только люди - немного иные. Кажется, он допускал жизнь и непосредственно на звездах. Верно? Но меня интересует нечто менее гипотетичное - почему за то же самое одних возводят в кардинальский сан, а других - на костер?

Действительно, сложнейший вопрос - как удалось Николаю Кузанскому избежать жестокой анафемы, ему, во многом на века опередившему свое время? Тогда как другим лишь за вполне современные мысли о текущих событиях приходилось прощаться с жизнью...

Вопрос сложный, и ребята с энтузиазмом ударились в трактовку идей Кузанца, в интерпретацию его интересной и лишь внешне гладкой биографии. Вспомнили о его визите в Византию незадолго до ее падения под ударами турок, о его настойчивых хлопотах по объединению восточного и западного христианства. Это именно то, что следовало вспомнить, - сыну бедного рыбака Николаю Кребсу, вознесшемуся до высот философской и церковной иерархий, болела не только дурно трактуемая схоластами космология, ему болела - и быть может, болела более всего - раздробленность мира, разорванного идеологическим терроризмом, легко перерастающим в бойню всех против всех.

Вспомнили о травле Кузанца, которую попытался организовать прозорливый Иоганн Венк, почуявший в трудах философа, рвущегося к кардинальской шапке, не просто очередную мелкую ересь, но шквальные порывы ветра из будущего, ветра, который выведет в океан открытий Коперника и Бруно, Кеплера и Галилея... Что ж, Венку не повезло - в глазах папского престола объединительные идеи Кузанца, клонящиеся вроде бы к мировой католической гегемонии затмили явно еретические тонкости его сочинения. На костер пошли слишком рьяные последователи кардинала, хотя и не всем более удачливым Венкам последующих столетий удалось занять свое место в истории...

И конечно, наша дискуссия не удержалась в рамках XV века. Сева вспомнил о героях Лукиана, который гораздо раньше разыграл модель Контакта с лунной цивилизацией. Даже трудно поверить - второй век, уже ощутима горечь медленно угасающей античности, но до иных, космических столетий целая пропасть событий, взлетов, падений и переоценок. Но именно тогда в сатирическом по сути произведении звучит первая довольно серьезная нота будущего Контакта.

Вообще-то сатире везло на предсказания - тут ребята безусловно правы. Они сразу же вспомнили Сирано де Бержерака, который словно походя обрисовал в "Государствах Луны" многоступенчатые ракеты, вспомнили и Вольтера, чей гигант Микромегас путешествовал на световом луче и запросто преодолевал межзвездные расстояния. Понятно, их Контакты - аллегории, своеобразные линзы весьма прозрачной иронии, линзы, созданные ради изучения самого человечества. Однако смех тем и замечателен, что сквозь него проступают не только слезы борцов с опостылевшим прошлым, но и фрагменты глубоко хранимой мечты.

Мы вдоволь позабавились примерами на тему "великое сквозь смешное", но тут в разговор вступил обычно молчаливый Снорри Ларсен, наш ведущий астрофизик.

- По-моему, все это имеет более глубокие корни, - сказал Снорри. Возьмите, к примеру, олимпийских богов. Греки придумали для себя неплохую цивилизацию-партнера. Или вавилонский бог Мардук и вся его небесная компания! Древние вавилоняне даже определили ему конкретный космический дом - на Юпитере. Я хочу сказать, что Кузанец, верящий в лунных и солнечных людей, имел интересных предшественников. С Небом, трактуемым как верховное божество, общались китайцы - разумеется, через императора. Особой цивилизацией были боги и для индусов. Да кого ни возьми...