Александр Абердин - Дети Сиспилы Страница 20

Первым делом он принял душ, после чего плотно позавтракал. И то и другое юная арниса восприняла, как всегда, с восторгом. Она уже сумела, как бы срастить свои энергетические рецепторы с его нервной системой, и, поэтому, могла ощущать материальный мир, хотя для неё, как для существа никогда не имевшего обычного белкового тела, было куда важнее получить полную информацию о вазамоторике человеческого организма, а так же о тех сложных процессах, происходящих в мозгу и нервной системе, которым вольно или невольно подчинялся организм Стоса.

Процесс этот был двухсторонним и потому он тоже с каждым днем все лучше и лучше управлял работой сердца и печени, желудка и легких. Подобно опытному йогу, он мог теперь замедлить свое сердцебиение и даже умудрялся управлять перистальтикой кишечника, не говоря уже о такой ерунде, как контролируемая эрекция. Жаль только, что очень многие вещи очень пугали Лулу и то, что Ольхон повисла на его шее, чуть не заставило арнису забиться в истерике. Она вообще жутко боялась всяческих соприкосновений с другими людьми, ведь в своих энерготелах арнисы никогда не касались друг друга.

В том числе и это и являлось той самой причиной, по которой Стос всё это время избегал женщин. Сегодня же он намеревался преподать Лулуаной первый урок интимных контактов с особой противоположного пола, да, к тому же с такой красивой фигурой и обалденными грудями, которые и без бюстгальтера торчали кверху, словно две гаубицы, изготовленные к стрельбе. К тому, что прикосновения упругих струй воды или жесткой мочалки бывают довольно приятны, Лулу уже привыкла, теперь же ему следовало значительно расширить диапазон всех тех прикосновений, которые доставляли мужчине удовольствие.

Ну, а кроме того Лулуаной собралась перейти к начальной фазе самоделения и потому выстроила на переднем фасаде тела Стоса, прямо под жировой прослойкой, мозаичную многослойную матрицу из закапсулированных клеток, на которую она теперь хотела записать полную информацию о всех физических параметрах тела той модели, которую он приведет в свою квартиру. Процесс этот был очень длительным и, помимо времени, требовал к тому же очень тесного контакта с исследуемым телом. Хотя арнису и воротило от этого, она была вынуждена сама попросить родителя своего будущего тела об этом и даже решила, к великому огорчению Стоса, отказаться от предварительных тренировок, ведь она уже изрядно набила руку, сканируя днями и ночами его собственную тушку вдоль и поперек.

Для того, чтобы лишний раз не травмировать нервную систему Лулу, Стос, встав из-за стола и, прибравшись на кухне, решил посвятить её в некоторые детали предстоящего процесса. Поэтому, пройдя в тренажерный зал, он разоблачился и встал нагишом перед большим, во всю стену, зеркалом. Напрягая мускулы, которые, не смотря на слой жира, виднелись отчетливо, он вспомнил золотые сережки Ольхон, которые висели под её черным мохнатым треугольником любви, и даже заулыбался, увидев результат эрекции, после чего, пощелкав указательным пальцем по своему красавчику, загудевшему от напряжения, учительским голосом сказал:

— Лулу, девочка моя, тебе пора привыкнуть к мысли о том, что скоро ты получишь тело молодой девушки. Мы, люди, в отличие от вас, арнис, существа двуполые. И эта штука, которую ты сейчас видишь в зеркале, является детородным органом мужчины. Мы называем его членом. У каждой женщины имеется полностью противоположный по форме, то есть полый внутри, и, соответственно, назначению, половой орган, способный принять в себя этот самый член. Его люди называют вагиной. При введении одного тела в другое происходит так называемый коитус, или, если сказать проще, половое сношение. Чертовски приятная, скажу я тебе, штука!

Однако, у Лулу на этот счёт было совсем другое мнение и она буквально взвыла во весь голос и громко закричала:

— Ты что, сдурел, Стос? Да, как же это можно втыкать в тело девушки такую огромную и страшную штуковину! Ты ведь убьешь её этим, просто проткнёшь насквозь! О, ужас, какой кошмар! Это же надо было случиться такому, — я сделала такую глупость, взяла и увеличила этому монстру его орудие истязания и убийства бедных девушек. Бедная Эллис, так вот что над ней задумал учинить этот жестокий мерзавец! Боже, какая же я была дура! Ведь я думала, что эта труба была нужна только для того, чтобы этому негодяю было удобнее выпускать из своего тела отработанную жидкость.

Арниса кричала бы ещё не один час, но Стос грубо прервал её возмущенные вопли, громко заорав в ответ:

— Цыть, дурища! От такого члена, как мой, ещё ни одна баба не умерла. Можно подумать, что я действительно попросил тебя превратить его в бейсбольную биту. Так себе, пионерский размер и не более того. И вообще, запомни, Лулу, я давно уже не мальчик и перетрахал столько баб, что собаку на этом деле съел, а потому ты можешь быть совершенно спокойна за эту Эллис. Она, представь себе, давно уже не девочка, да, к тому же профессионалка и, скорее всего, столько х**в повидала в своей жизни, что если их все ей к спине прицепить, то из неё знатный ёжик получится. — Сменив гнев на милость, он сказал на два тона ниже — Так что ничего с ней не случится, а тебе, глупышка, нужно будет не только просканировать тело Эллис, но и тщательно проследить за всеми реакциями этой красотки, ну, а уж я, в свою очередь, постараюсь сделать так, чтобы она получила, помимо денег, максимум удовольствия. Ты мне как-то говорила, что уже умеешь считывать эти, да, как же там их, ну, энергетические излучения мозга человека, в момент глубоких переживаний. Ну, помнишь, когда я, эксперимента ради, себе в ногу шило засадил, чтобы ты смогла почувствовать, что такое боль. Зато теперь ты сможешь, как следует, понять что такое настоящее удовольствие. Поняла?

Лулу не впечатлила эта тирада и она рявкнула:

— Да, какое же это, на х**, удовольствие! Идиот, ты что, не понимаешь, что даже простое сопоставление параметров её тела и этой твоей дубины говорит об обратном!

Стос, услышав в очередной раз матерное слово от юной арнисы, тоже озверел и заорал, что было сил:

— Лулу, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты никогда не произносила вслух непечатных слов? Ты что, опять взялась за старое? Неужели ты не понимаешь, что мы не должны превращать свою жизнь в вонючий хлев? Ты ведь девушка, а не мужик какой-нибудь! Пойми же ты это, наконец!

Арниса тоже не осталась в долгу и пронзительно закричала в его голове:

— Стос, да, ты же сам первый сказал нехорошее слово! А теперь меня же и обвиняешь.

Припертый в угол нарушитель конвенции о чистоте русского языка, тотчас заюлил и стал оправдываться: